V
Дальнейший поступок императора Фердинанда диктовался очевидной необходимостью: у него не осталось иного выбора, кроме как призвать дьявольского Валленштейна. Но Фердинанд живо представил себе, чего будут стоить ему услуги этого гения, и ограничился тем, что приказал фон Тилли мобилизовать новую армию вместо уничтоженной при Брейтенфельде и объединить усилия с Максимилианом Баварским.
Густав-Адольф двинулся на запад в Нижний Пфальц и рейнскую долину. Кое-кто критиковал его за то, что он сразу не выступил на Вену; но шведский король старался закрепиться на юге Балтии, стремясь установить свои победы на истинно прочное основание. За три месяца он получил там полную власть; протестантские князья были готовы сотрудничать с ним, обессиленные католики отваживались на переговоры, иезуитов изгнали. Майнц, где стоял испанский гарнизон, был взят после короткой осады, испанцев заставили убраться назад в Нидерланды, и сообщение между ними и австрийцами нарушилось. А тем временем Иоганн Георг двинул свою армию в Силезию и Богемию.
За зиму фон Тилли собрал и подготовил свою новую армию; весной Густав-Адольф направился в Баварию и у реки Лех столкнулся со старым генералом. 15 апреля 1632 года возникла проблема переправы через реку. Густав-Адольф решил ее с помощью хитрости, которая с тех пор стала общепринятым приемом, но в те дни была таким же оригинальным нововведением, как облегченная артиллерия и атакующая галопом конница. Он выбрал речную излучину, выпуклую в сторону шведов, выставил по периметру артиллерию и начал атаку под прикрытием дыма от горящей сырой соломы. Это был не последний успех среди его битв и побед. Имперские войска потеряли 4 тысячи человек, включая старика фон Тилли, которому пушечное ядро раздробило ногу. Мюнхен пал, и упрямому Фердинанду не осталось ничего другого, как обратиться к Валленштейну.
Этот злой гений потребовал за свою службу плату, которую можно было ожидать. Он потребовал и получил безоговорочный контроль над армией и всеми занятыми территориями, право вето на все приказы, издаваемые императором. Возможно, что ему также пообещали какое-либо курфюршество.
Одним из оснований его сверхъестественного дара предвидения были его аналитические способности. В отставке он не утратил связь с происходящим и прекрасно понимал, в чем слабость Густава. Она крылась в альянсе с саксонцами, в характере Иоганна Георга и в том, что он находился по другую сторону шведских коммуникаций. Как только Валленштейн набрал новую армию, что не заняло много времени, он выступил с ней на Богемию и легко выбил оттуда саксонцев. В то же время он исподволь начал переговоры с Иоганном Георгом и Георгом Вильгельмом Бранденбургским, предположив, что они могут согласиться с ним в необходимости изгнания иностранных агрессоров из Германии. Если согласие будет достигнуто, то придет черед уступкам в вопросах религии, вплоть до отмены эдикта о реституции. Фердинанда, вероятно, заботила только истинная вера; но Валленштейн мыслил в масштабах империи.
После того как к Валленштейну присоединились силы баварцев, он двинулся навстречу Густаву-Адольфу в район Нюрнберга, где разместил большой укрепленный лагерь и стал ждать. Так же внимательно проанализировав военные операции Густава-Адольфа, как и его политические ходы, Валленштейн понял, что тактическая система шведов основывается на подвижности частей, в особенности артиллерии, на поле боя, а стратегическая система на том, чтобы не избегать сражений. Войска Валленштейна не обладали такой маневренностью и артиллерией. Он решил избегать боя и ждать, кто дольше выдержит полное затишье. При его безнравственных методах снабжения войскам Валленштейна будет проще стоять неподвижно, чем шведам.
Он не ошибся в своих расчетах. В течение шести недель армии стояли друг против друга, снедаемые голодом и болезнями. Наконец терпение Густава-Адольфа истощилось, и 3–4 сентября он сделал отчаянную попытку штурмовать командную высоту, занятую Валленштейном. Атака провалилась, король потерял 3 тысячи солдат.
Этот случай существенно повлиял на короля и его войска, а дальнейший ход событий доказал, что у злого гения есть ответы на все вопросы и система Валленштейна, быть может, эффективнее приемов Густава-Адольфа. От короля требовалось показать результат, изгнать имперские войска, а Валленштейн далеко продвинулся на север и близко подошел к протестантским землям. Чтобы заставить его отойти, Густав-Адольф выступил в поход против Вены. Валленштейн попросту проигнорировал это, отправился в Саксонию и взял Лейпциг, затем принялся опустошать окружающие земли. Иоганн Георг посылал отчаянные просьбы о защите шведскому королю, и разумность политического хода Валленштейна стала очевидной. Имперцам легче было потерять Вену, чем Густаву-Адольфу Дрезден, и шведы были вынуждены двинуть свои колонны на север.
Трудности со снабжением и необходимость оставлять гарнизоны для защиты от набегов имперских отрядов привели к тому, что Густав-Адольф подошел к Лейпцигу с небольшими мобильными силами, числом около 18 тысяч человек, но спустя некоторое время они увеличились с прибытием молодого герцога Бернгарда Саксе-Веймарского и его контингента. У Иоганна Георга было почти такое же войско в Торгау, с другой стороны от Лейпцига, но на послания, убеждающие его участвовать в битве, он дал лишь один ответ: что они встретятся в Магдебурге. Иоганну Георгу уже довелось участвовать в битве и не хотелось повторять этот опыт; кроме того, он всегда мог договориться с Валленштейном.
У Валленштейна было как минимум 33 тысячи солдат; уже наступил ноябрь, и он намеревался расквартировать войска на зиму в укрепленном лагере по типу нюрнбергского и так заставить Густава-Адольфа сидеть неподвижно. Для этого Валленштейн выбрал место под названием Люцен, на юго-западе от Лейпцига. Там не было командных высот, как на нюрнбергских позициях, поскольку этот район Саксонии представляет собой обширную долину, но от Люцена к Лейпцигу вела дорога с глубокими канавами по обеим сторонам. Приступая к укреплению позиций, Валленштейн для начала углубил канавы, превратив их в хорошие траншеи, и разместил в них мушкетеров. Справа от его позиций находилась деревня Люцен, а за ней единственная возвышенность на окружающей равнине под названием Мельничный холм; там расположилась основная часть артиллерии. Слева протекал ручей Флоссгратен, неглубокий, но служащий преградой неприятелю.
Он был защищен со всех сторон и мог ударить по любому отряду, который попытался бы его обойти. Такая позиция должна была нейтрализовать подвижность шведов; дорога представляла собой почти прямую линию, поблизости не было подходящего места для маневров, которые принесли Густаву-Адольфу успех при Брейтенфельде и у переправы через Лех. Когда 14 ноября Валленштейну донесли, что королевские войска приближаются, он поторопился послать за Паппенгеймом и его 8 тысячами всадников — они оставались в Галле, чтобы не усугублять проблему обеспечения армии.
Валленштейн придерживался мнения, что, когда Густав-Адольф прибудет на место, он вступит в сражение, не глядя на количество войск и позиции, и чех был совершенно прав. Король не только намеревался атаковать, но атаковать без промедления, несмотря на просьбы герцога Бернгарда дождаться хотя бы прибытия 2–3 тысяч человек из Люнеберга. Густав-Адольф не хотел даже отдыхать в крытой повозке; стояла сырая промозглая ночь, и если его людям приходится ложиться на голую землю, то и он не собирается ночевать в удобстве.
