Случайная или намеренная, гибель Мазари навсегда опорочила Талибан в глазах афганских шиитов и их главного покровителя — Ирана. Хазарейцы никогда не простят талибам гибели Мазари и отомстят им через два года, вырезав тысячи талибов на севере. Кровавая национальная и религиозная вражда между пуштунами и хазарейцами, между суннитами и шиитами, до того момента остававшаяся скрытой, отныне вышла на поверхность.
Тем временем Масуд не позволил Талибану занять место хазарейцев в южном Кабуле. 11 марта он начал следующую атаку, выпихнув Талибан из Кабула после кровопролитных уличных боев, стоивших жизни сотням талибов. Это был первый крупный бой, проигранный Талибаном. Слабость их военной организации и недостаток тактических умений привели их к поражению от рук более опытных бойцов Масуда.
Талибан победил на анархическом пуштунском юге потому, что его население, изнуренное войной, видело в талибах спасителей и миротворцев, если не силу, способную возродить власть пуштунов, униженную таджиками и узбеками. Многие победы были ускорены наличными, когда полевым командирам платили за их лояльность, — практика, которую талибы позднее доведут до высокой степени совершенства, чему немало поспособствуют растущие доходы от наркотиков, грузовых перевозок и помощь Пакистана и Саудовской Аравии. По мере своего продвижения они захватили много легкого вооружения, танков и даже вертолетов, что позволило им развернуть больше войск. В районах, попадавших под их контроль, они немедленно разоружали население, устанавливали строгие законы шариата и открывали движение по дорогам, что приводило к снижению цен на продовольствие. Эти меры приветствовались исстрадавшимся населением. Поражение под Кабулом было тяжелым ударом по престижу талибов, но не уменьшило их решимость.
После этого поражения Талибан обратил свое внимание на запад, сделав ставку на захват Герата. В конце февраля 1995 года, талибы захватили Нимроз и Фарах, две провинции, находившиеся под контролем Исмаил Хана, и продвинулись в направлении Шинданда, бывшей советской авиабазы к югу от Герата. Кабульский режим был встревожен продвижением талибов и неспособностью Исмаил Хана удержать фронт. Авиация Масуда, базируясь в Кабуле, начала бомбить талибов, и две тысячи закаленных в боях таджикских бойцов были переброшены из Кабула, чтобы помочь в обороне Шинданда и Герата. Не имея авиации, располагая слабым тылом в Кандагаре и рыхлой структурой командования, талибы несли тяжелые потери при атаке на позиции правительственных войск вокруг Шинданда.
В конце марта 1995 года Талибан был отброшен от Шинданда. Талибы отступили, потеряв большую часть ранее завоеванной территории и не менее 3000 человек. Сотни раненых были брошены на смерть в пустыне, поскольку у талибов не было полевой медицины, а отсутствие тылов делало невозможным обеспечение войск водой и продовольствием. «Мы никогда не оказывались в столь негостеприимных условиях. Каждый день нас бомбили по 10–15 раз. Нечего есть, воды нет, мои друзья умерли от жажды. У нас не было связи с командованием, не было связи с соседями. Боеприпасы кончились. Было очень плохо», — рассказал мне Салех Мохаммад, раненный талиб, когда его везли в Кандагар.
[30]
Теперь Талибан был решительно отброшен назад правительственными войсками по крайней мере на двух фронтах, и его политическое и военное руководство раздирали разногласия. Его репутация миротворца была серьезно подорвана, и в глазах многих афганцев он превратился в одну из многих воюющих сторон. Президент Раббани временно укрепил свои позиции вокруг Кабула и Герата. В мае 1995 года правительство напрямую контролировало шесть провинций вокруг Кабула и на севере, а Исмаил Хан контролировал три западные провинции. Зона влияния талибов сократилась в результате их поражений с 12-ти провинций до 8-ми. Но Герат продолжал быть заветной целью не только для талибов, но и для пуштунской транспортной мафии, которой было необходимо открыть дорогу в Иран и в Среднюю Азию, чтобы беспрепятственно делать свой бизнес.
Немногие командиры моджахедов имели престиж, равный Исмаил Хану, и мало кто пошел на большие жертвы в войне против Советов, чем народ Герата. Исмаил Хан служил в армии офицером, когда Советы вторглись в Афганистан; по убеждениям он был исламистом и националистом. Когда Советы оккупировали Герат, они считали говорящих по-персидски гератцев смирными, невоинственными и наиболее культурными из афганцев. В последний раз гератцам пришлось воевать больше ста лет назад, когда в 1837 году они сопротивлялись персидскому вторжению. Не опасаясь сопротивления, Советы развернули в Шинданде свою крупнейшую авиабазу и разрешили семьям офицеров поселиться в городе.
Но 15 марта 1979 года население города подняло невиданный мятеж против Советов. В то время, когда жители убивали советских офицеров, советников и их семьи, Исмаил Хаи устроил переворот в местном гарнизоне, перебив советских офицеров и афганских коммунистов и вооружив народ. Сотни русских были убиты. Москва, опасаясь подобных восстаний в других городах, бросила 300 танков из советской Туркмении на усмирение мятежа и начала сплошную бомбардировку одного из старейших городов мира. Пятнадцать лет спустя значительная часть города все еще напоминала лунный пейзаж с грудами развалин, тянущимися до горизонта. Более 20 000 гератцев было убито в течение нескольких дней. Исмаил Хан укрылся в сельской местности, возглавив партизанскую армию, а десятки тысяч гражданских лиц бежали в Иран. В течение десяти лет Исмаил Хан вел беспощадную партизанскую войну против советской оккупации и создал эффективное управление в сельской местности, чем заслужил уважение населения. Это сыграло весьма важную роль, когда после ухода советских войск ему пришлось снова утверждать свою власть в Герате.
Герат был колыбелью афганской истории и цивилизации. Город в оазисе был основан 5000 лет назад. Его орошаемые угодья в долине, окруженной горами, считаются самыми плодородными почвами в Центральной Азии. Греческий историк Геродот называл Герат хлебной корзиной Средней Азии. «Во всем населенном мире нет города, подобного Герату», — писал император Бабур в своих мемуарах. Англичане сравнивали его по красоте с родными графствами. «Все пространство между холмами — красивая цепь маленьких укрепленных селений, садов, виноградников, кукурузных полей, и это выразительное зрелище приобретает блеск от множества ручьев, струящихся по долине во всех направлениях», — писал британский шпион и искатель приключений капитан Конноли в 1831 году.
[31]
Много веков город был перекрестком между соперничающими тюркскими и персидскими империями, а его население рано обратилось в ислам. Главная городская мечеть построена еще в седьмом веке и перестроена при династии Гуридов в 1200 году. В Средние Века город был одним из центров христианства (несторианского) и одновременно центром суфизма — духовно-мистического направления в исламе. Последователи суфийских братств Накшбандия и Чиштия становились первыми министрами и просто министрами. Святой покровитель Герата — Хауаджа Абдулла Ансари, умерший в 1088 году, знаменитый суфийский поэт и философ, до сих пор имеющий много последователей в Афганистане. Когда Чингисхан захватил Герат в 1222 году, он пощадил 40 из 160 000 жителей. Но менее чем через два столетия город уже возродился с тем, чтобы достичь вершины своей славы, когда в 1405 году сын Тимура Шахрух и его супруга Гоухар-шад перенесут свою столицу из Самарканда в Герат.
