Это Стэн понимал. Кого бы ни поставили на место Эттана, вряд ли он будет возиться с магистром Ордена. Вытаскивать его из Ламертины, возвращать власть – такого и в сказках не бывает. С девушкой и парнем все понятно, они родственники Магистра. Мальчишка – сразу видно, что родной сын. Тот же нос, те же губы, поворот головы… цвет волос немного другой, глаза другие, а так – очень заметно. А девчонка кем приходится магистру? Или мальчишке?
Старшая сестра? Кузина? Кто-то еще? Орден Моря не требовал целибата, поэтому рыцари вполне спокойно заводили и любовниц, и детей. Жениться не могли, это да, а остальное – сколько хочешь.
Совпало, что его занесло к ним в дом, но ведь не выдали, не предали, не подставили, а могли бы. Лгали, изворачивались, выгораживали его перед толпой, сами рисковали жизнями…
Может, спасенная жизнь стоит того, чтобы им хоть чуть-чуть доверять?
– Не буду я убивать его. Пока.
– И то дело. Но и здесь вы остаться не сможете, вы понимаете почему?
Стэн понимал. Мало ли кто его увидит из старых знакомых, на нищих внимания обращают намного меньше, а вот на слуг в доме… могут, могут его узнать, и тогда он сам пропадет, и людей подведет.
– Понимаю.
– У вас деньги есть?
– Есть, – огрызнулся Стэн. Алаис перевела взгляд на Луиса, и Даверт молча вышел из комнаты.
– Значит, будут еще. Где мы сможем найти вас при необходимости?
– Где и сегодня, – ухмыльнулся Стэн. Алаис посмотрела на Массимо, мужчина молча кивнул: найду, никуда не денется.
– Отлично. Пока я вас беспокоить не стану. Ближе к делу – тогда… если понадобится помощь.
Стэн кивнул. Вернулся Луис Даверт, положил на стол толстенький, приятно звякнувший кошелек.
– На первое время хватит, потом еще пришлем, – решила Алаис. – Сами обратно доберетесь?
– Да…
Стэн пришел в себя только в ночлежке у Кривого, на грязном тюфяке, блох в котором было больше, чем соломы.
Неужели это правда?
В городе сын магистра Шеллена, и он хочет помочь отцу. И договорился для этого с сыном Преотца?
Звучит безумно, но…
Надеяться хотелось.
Арден, помоги!
* * *
Алаис с Луисом лежали в кровати, нос к носу. Не целовались, нет. Просто шептаться так было намного удобнее. И не услышит никто, и по губам не прочтет.
– Ты ему веришь?
– Нет. А ты?
– Я никому не верю.
– Тогда зачем он тебе?
– Чтобы не мешался под ногами. Еще вылезет когда не надо, сорвет дело…
Луис подумал пару минут.
– А использовать его никак?..
– Посмотрим. Знаешь, я подумала недавно, только сказать забывала. Откуда ты знаешь, что Лаис?
– От матери.
– А она?
– Бумаги сохранились. А что?
– Дело в том, что род Лаис был уничтожен не просто так. Если верить моим семейным хроникам, был такой Преотец Лисандр, вот он что-то не поделил с Лаисами. Не хочешь наведаться в архивы Тавальена и порыться там?
Луис почувствовал себя идиотом.
А ведь и верно… он как-то не задумывался над тем, что было известно с детства. Род Лаис, замок Лаис, резня, в которой уцелела только маленькая Мари Лаис, она же впоследствии Мэриэтта Линкс…
Почему это произошло?
Книга матери рассказала о его происхождении, дала рецепты ядов… откуда они, если малышка была еще в колыбели, когда извели всех Лаисов?
Не спросишь теперь, не у кого…
Архивы Тавальена могут дать хотя бы часть ответов.
– Я завтра же…
– Правильное решение. Ты завтра в архивы, Далан приглядывает за тьером Синором, Массимо займется рыцарями – не верю я, что он тут один.
– А ты возьмешь на себя Преотца? То есть – отца?
Луис старался сдержаться, но в голосе зло скрежетнула… ревность? Нет, что вы! Это не ревность, это нечто другое. Нежелание выглядеть наивным рогатым дурачком… было, было уже такое в его жизни, спасибо, отец!
Алаис передернула плечами. Получилось очень выразительно, даже под одеялом.
– Если другого выхода не будет. Не хотелось бы.
– И как далеко ты готова зайти?
Алаис глубоко вздохнула. Выдохнула. Конечно, можно было бы спросить, с чего такие вопросы, и разругаться вдрызг. Но – нельзя. Поэтому женщина заговорила нарочито медленно, гадким тоном заслуженной учительницы, чтобы точно дошло.
– До победы или смерти, Луис. Ты теперь тоже Лаис, а потому советую изучать историю. Ты слышал хоть раз, чтобы герцоги воевали?
– Нет…
– Почему?
– Не знаю.
– Именно. Короли могли казнить любого, приговорить, если хочешь, но герцогские рода никогда не враждовали. Потому что нельзя. Это расценивалось как предательство крови, и посягнувший на родича сгнивал заживо.
– Даже так?
– Именно так, герцог. Поэтому я никогда не подниму руку на тебя или Далана, а ты не сможешь продать или предать нас. Тебя покарает твоя же кровь.
– Хм-м… а если бы я не знал, что Лаис?
– Какое отношение твои знания имеют к крови? Она либо есть, либо нет.
– А за Шеллена мне не прилетит? Я ведь ему не помог?
– А сейчас ты что делаешь?
Луис подумал пару минут, вспомнил, как писал анонимные письма, стремясь предупредить хоть кого-то. Впрямую предать отца он не мог. Тогда еще не мог.
– Как это работает?
– Не знаю. Может, Короли знали.
– А если бы я не пошел с вами, а решился бы сдать вас отцу?
Алаис тихонько фыркнула под одеялом.
– Это… неприятно. И видеть, и чувствовать, – она вспомнила герцога Диона из своего сна. И передернулась. – Ты бы умер. И смерть твоя была бы не из легких.
– Только Короли…
– Король имел право забрать жизнь любого из своих подданных. Герцог мог карать и миловать, но не посягать на родную кровь.
– А если он не знал? Бывает же так? Бастарды и прочее…
– Я не все знаю. Но из того, что я читала, герцогские рода немногочисленны. Ты сам посмотри в архивах, в Тавальене должны следить за конкурентами?
– Следят, я точно знаю.
– Вот. Посмотри, подумай, сопоставь данные. Если я правильно поняла, те, кто роднился с герцогами, делали это очень редко. И подозреваю, что рано или поздно такие роды вырождались. Не все, нет, но вот эта конкретная веточка…
Луис подумал и пообещал посмотреть. Сегодня же.
