ТЕСТЫ НА ОПРЕДЕЛЕНИЕ
ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ОРИЕНТАЦИИ
Третье основное исследование, проводившееся в тот год, когда я работал в институте, стало впоследствии известно как «Исследование по профессиональной ориентации» (The Guidance Study). Результаты этого исследования впервые были опубликованы в 1934 году под названием «Прогнозирование профессиональных успехов»(Prediction of Vocational Success). Это исследование служит еще одной иллюстрацией стремления моего отца собрать достоверные данные в качестве основы для принятия стратегических решений; в этом случае речь шла конкретно о проверке продуктивности тестов на профессиональную ориентацию. Это было, насколько мне известно, первое крупномасштабное и долгосрочное исследование тестов интеллекта и школьных аттестатов как эффективных показателей, способных прогнозировать дальнейшую профессиональную ориентацию индивида, хотя примерно в то же самое время Терман начал проводить свои исследования с интеллектуально одаренными детьми.
В 1922 году считалось, что возраст 14 лет, или возраст учащегося восьмого класса, представляет собой подходящий уровень, с которого можно начинать проведение испытаний в группе, предназначенной для последующего наблюдения. Восьмой класс был выбран потому, что, как правило, не многие ученики продолжали свое школьное образование дальше этого класса или четырнадцатилетнего возраста Была разработана «батарея» тестов, включающая в себя следующее: (1) тест на показатель абстрактных умственных способностей, (2) серия тестов для оценки навыков выполнения простых обязанностей «конторских» служащих, и (3) тест на проверку способностей к механическим работам, разработанный Стенквистом и различный для мальчиков и девочек. В соответствии с этим тестом испытуемый должен был собрать 10 или около того простых механических устройств, подобных велосипедному звонку. Эта «батарея» тестов была предложена для выполнения примерно 2 500 мальчикам и девочкам в ряде школ города Нью-Йорка. Из ведомостей о школьной успеваемости были взяты все имеющиеся данные об этих детях, и начался период наблюдения. Наблюдения шли полным ходом в 1926–1927 годах, когда я работал в институте. Только те, кто жил в крупных городах, подобных Нью-Йорку, способны понять, с какими трудностями сталкивались исследователи в ходе столь протяженного во времени и пространстве наблюдения. В то время первое октября традиционно являлось днем всеобщих перемещений, и большое число наблюдаемых переезжало по новым адресам — зачастую это было связано с тем, что люди желали избавиться от визита налогового инспектора или просто не хотели, чтобы их нашли. Девочки взрослели, выходили замуж и меняли не только адреса, но и фамилии. Я помню яркие рассказы моего покойного коллеги, Ирвинга Лоржа, о том, как ему приходилось буквально выслеживать некоторых из наиболее хитроумных участников эксперимента.
Несмотря на все издержки, примерно 90 % всех участников наблюдалось в течение 9 лет, и периодически составлялись отчеты об их успехах в образовании и работе. Были вычислены сложные показатели: показатель успехов в образовании, показатель типа работы и заработка, а также показатель удовлетворенности работой. В целом результаты оказались довольно разочаровывающими в том, что касалось возможности эффективной профессиональной ориентации детей.
Выбранные участниками эксперимента профессии были классифицированы как преимущественно механические, преимущественно канцелярские и смешанные. Только в отношении канцелярских профессий было обнаружено некое подобие корреляции с результатами тестов, и даже эти корреляции наблюдались только для середины 20-х годов.
Когда я, чтобы освежить свою память, просмотрел таблицы корреляций, составленные моим отцом, то обнаружил, что эти корреляции удивительным образом напоминают корреляции, которые я вывел в ходе собственного эксперимента по наблюдению за 10 000 профессиональных карьер, который я провел приблизительно через 25 лет после исследования моего отца. В моем исследовании только 6 % из примерно 15 000 корреляций оказались значимыми на уровне 0,05 (R. Thorndike & Hagen, 1959).
По сравнению с прогнозами в профессиональной деятельности, прогнозирование в области образования оказалось, конечно, довольно успешным. Корреляции со школьными успехами имели умеренный характер, а те участники эксперимента, которым по меньшей мере удалось поступить в колледж, составляли полное стандартное отклонение от среднего уровня целой группы наблюдаемых. Карточки с данными об участниках эксперимента все еще хранились в архивах института, когда я принял руководство институтом после смерти его предыдущего директора, Лоржа, в 1960 году. Предпринимались различные безуспешные попытки восстановить контакты с членами экспериментальной группы в более поздний период их жизни. В какой-то момент я надеялся использовать номера пенсионных удостоверений и наладить утраченные контакты с помощью Службы социального обеспечения, однако выяснилось, что это невозможно. Служба социального обеспечения чрезвычайно щепетильна в вопросе о конфиденциальности своих архивов и имеет на то свои причины. Но мне всегда становится немного грустно, когда я думаю об этих отчетах шестидесятилетней давности, которые можно было бы связать с полной профессиональной карьерой оставшихся в живых участников отцовского исследования, которым теперь уже за 70 лет.
В ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Я затронул в своем докладе в основном те аспекты в карьере моего отца, которые были мне лучше всего знакомы и в которых я сам принимал некоторое участие. Есть еще множество других тем, в которые я мог бы углубиться. Отец занимался также исследованиями по переносу профессиональных навыков, куда входили как эксперименты, в которых интенсивные специальные практические занятия сочетались со специфическими заданиями, так и корреляционные исследования по переходу от конкретных школьных предметов к оценке общих интеллектуальных способностей. Эти исследования утвердили моего отца в убеждении, что следует преподавать те предметы, которые сами по себе достойны изучения, а не те, чья единственная ценность заключается в развитии ума или в том, что они в будущем способны облегчить переход к какому-то еще предмету. Были еще исследования отца по обучению взрослых людей, показавшие, что, при условии соответствующей мотивации, взрослые люди в возрасте старше 40 лет способны усваивать новые знания так же, как и молодые люди 20 с лишним лет. Отец также проводил исследования умственного утомления и воздействия на процесс обучения таких физических условий как вентиляция, исследования потребностей, интересов и взглядов людей различных возрастов. Он изучал не только индивидов, но и группы, сообщества людей, применяя количественные методы для оценки городов и определения благоприятности городов для проживания. Эти исследования включали в себя методы, которые, как я полагаю, были первым использованием в психологии того, что в настоящее время получило название «структурных уравнений», методов «проходных коэффициентов», созданных Сьюэллом Райтом. Была честолюбивая, пусть только частично успешная, попытка отца распространить психологические методы и мышление на широкий спектр социальных проблем в работе «Природа человека и общественный порядок» (Human Nature and the Social Order) (1940).
Его 50 книг и более 400 статей, далеко не все из которых я сам прочитал, охватывают широкий спектр проблем без постоянной концентрации на каком-то одном предмете. Он сам писал, как бы слегка извиняясь, в кратком очерке, который подготовил для «Истории психологии в автобиографиях» Мерчисона, что в своей профессиональной деятельности он никогда не занимался единственной доминирующей и постоянной темой. Скорее, он брался за все то, что, по его мнению, было достойно разработки, и целиком посвящал себя этому.
