– Мишель требовалась помощь? От тебя?
– Мишель очень нуждалась в поддержке, в ком-то, кто заботился бы о ней. Кто слушал бы ее, с кем она могла бы поболтать об обычных вещах. Она часто звонила в четыре утра, когда у нее не получалось заснуть. Ей хотелось поговорить, она же была такой одинокой. Сейчас одинокой стала я.
Бэмби Розенберг выловила носовой платок из внутреннего кармана куртки, высморкалась, заковыляла к скамейке, стоявшей на остановке.
Анника огляделась, прислушалась к звукам, долетавшим из промышленного района.
Никакого автобуса.
– Она же была знаменитой, любимой всеми и богатой, – сказала Анника, подошла к скамейке и села рядом с Бэмби, пнула ногой одуванчик, пробившийся сквозь асфальт. – Но имела ли она то, другое? Любовь, отношения?
– Только на короткие мгновения, – ответила Бэмби Розенберг, убрала волосы с лица и сунула носовой платок в карман. – Друзей у нее хватало. Большинство из ее подружек изменили к ней отношение, когда она стала телеведущей. Стали рассказывать про нее всякие гадости, чисто из зависти. Когда же она превратилась в звезду, многие из них вернулись как ни в чем не бывало, хотели снова наладить контакт… Она послала их подальше, конечно. Тем, кто пришел позднее, она полностью не доверяла.
Актриса замолчала, сидела какое-то время совершенно неподвижно и смотрела ничего не видящими глазами в сторону стадиона, находившегося за рынком стройматериалов.
– А мужчины? – спросила Анника.
Грудь Бэмби Розенберг поднялась и опустилась от непроизвольного вздоха.
– Она получала того, кого хотела. – Актриса посмотрела на Аннику, на ее ресницах было слишком много туши. – Мишель могла закрыть глаза и показать наугад. Но того, кого жаждала по-настоящему, так и не смогла получить.
– Почему?
Анника спросила, даже не успев подумать, укусила себя за щеку, но обнаружила, что действительно хотела это знать, будучи любопытной от природы.
– Он был женат и имел детей. Стефан Аксельссон, видеорежиссер, да будет тебе известно, у них случился короткий роман несколько лет назад, до того как Мишель достигла успеха. Это стоило ей больших переживаний.
Анника моргнула, словно наяву увидела перед собой сердитого мужчину: «Оставьте меня, пусть она покоится с миром». Все было, значит, не так просто, он хотел защитить ее и после смерти.
– Он любил ее?
Бэмби не ответила, ее глаза наполнились слезами, Анника услышала шум подъезжающего рейсового автобуса.
– Я когда-то спала с женатым парнем, – призналась она в попытке продолжить разговор.
– Действительно? – спросила Бэмби Розенберг. Ее мокрые от слез глаза расширились еще больше. – И чем все закончилось?
– Я забеременела от него, и мы сошлась, – сказала Анника и сама удивилась, с какой гордостью произнесла это.
– Вы поженились?
От ее высокомерия мгновенно не осталось и следа.
– Нет, но живем вместе, и у нас двое детей.
– Мишель тоже забеременела, – сказала Бэмби Розенберг. – Стефан просто взбесился, орал, требовал сделать аборт. Она ревела две недели, потом подчинилась. И буквально на следующий день он спохватился, вернулся к ней, признался, что рассказал все жене, хотел жить с ней и ребенком. Но было уже слишком поздно, слишком поздно для них. Она так и не пришла в себя от того потрясения.
Анника увидела подъезжающий автобус.
– Как ужасно, – сказала она тихо.
– Я не понимаю, чем Мишель заслужила такую паршивую жизнь, – пробормотала актриса.
Автобус, переполненный народом, остановился. Анника шагнула в дверь. Протиснулась мимо колясок с детьми и пакетов с продуктами, нашла место на заднем колесе, видела, как исчезла из вида Бэмби Розенберг, когда автобус тронулся с места.
Промышленный район не отличался обилием красок, казалось, он вырос серым, как здешняя земля. Анника зажмурилась на несколько мгновений, ее душили слезы.
Такое невероятное несчастье. Просто фантастическая несправедливость. Последняя реплика актрисы не выходила у нее из головы.
«Я не понимаю, чем Мишель заслужила такую паршивую жизнь».
Она могла иметь маленького ребенка, мужчину, который любил ее, дом и семью.
Потом пришло понимание.
«Точно как я».
Анника широко открыла глаза, не позволила слезам пролиться.
Автобус затормозил у очередной остановки, крупный мужчина в кепке и плаще протиснулся назад, сел рядом с Анникой. Она подтянула к себе край своей куртки, уставилась в окно. Ветер бросал струи дождя на автобус с ее стороны, рисовал психоделические узоры из грязи на стекле.
Мужчина тяжело дышал и кашлял. Анника плотнее запахнула куртку. Закрыла глаза, те же полосы дождя, но в негативном изображении сейчас танцевали перед ней, нарисованные ее воображением. Они подъезжали к площади Гуллмарсплан, пассажиры пришли в движение, готовясь к выходу, неприятный запах сырого нестираного белья резко усилился, Аннике пришлось закрыть нос, чтобы защититься от него.
– Извини, – сказал ее сосед вежливо, – могу я задать тебе один вопрос?
Автобус затормозил на желтый свет на перекрестке, Аннике пришлось схватиться за спинку сиденья, расположенного перед ней, чтобы не завалиться на соседа.
– Конечно, – сказала она и удивленно посмотрела на мужчину.
– Случайно, не тебя обычно показывают по телевизору? – поинтересовался он, широко улыбнувшись и обнажив желтые зубы.
Анника попыталась улыбнуться в ответ.
– Нет, – сказала она. – Ты наверняка ошибся.
– Но я узнаю тебя, – не унимался мужчина. – Ты же всегда сидишь на диване с женщинами…
Анника перевела дух, проводила взглядом площадь Гуллмарсплан.
– Я сожалею, – буркнула она, взяла сумку, давая понять, что собирается выходить.
Мужчина перестал улыбаться, пробормотал что-то, не достигшее ее ушей, передвинул ноги на миллиметр, показал, что ей придется перешагнуть через них. Анника разозлилась мгновенно.
– Что, черт возьми, ты удумал? Подвинься, дай мне выйти, – сказала она резко и громко.
Мужчина испуганно вытаращил на нее глаза, поспешно встал.
Она проскользнула через задние двери навстречу дождю. Порыв ветра вцепился в ее куртку, прошмыгнул под футболку, намочил ей живот. Она позволила ему позабавиться несколько мгновений, почувствовала, как мурашки побежали по коже. Подняла глаза на стеклянный фасад станции метро, красные стальные конструкции, поддерживавшие прозрачный защитный козырек входных дверей. Ей не хотелось заходить внутрь, ехать к себе в редакцию.
Она отошла в сторону. Достала мобильник, позвонила в телефонную компанию «Телиа» и спросила номер фирмы Global Future, тяжело и глубоко дышала, пока сигнал достиг цели.
