Дальше вдоль этой дороги — бани Митры с очень хорошо сохранившимися подземными коммуникациями (в частности, трубами для подогрева) и митреем, который позже переоборудовали для своих надобностей христиане. Они разбили на куски и выбросили большую статую Митры (ее удалось собрать, сейчас она в остийском музее), а банные помещения, видимо, стали использовать как баптистерий (крестильню) — что довольно удобно при наличии постоянного источника проточной воды.
Мозаика с измерителями зерна и непонятной надписью.
За банями на правой стороне улицы стоит большое здание корпорации измерителей зерна (тех самых, что построили колодец в Доме ларария). При доме есть маленький корпоративный храм, но интереснее всего там большой центральный зал с мозаикой (опять черно-белой, но если приглядеться, то кое-где среди черных кубиков можно разглядеть синие). На мозаике изображены члены корпорации за работой: один несет куль зерна, другой держит какой-то инструмент (приспособление для подсчета?), третий управляется с большим мешком, мальчик (или раб — иногда размер человека на изображении подчеркивал его социальный статус) держит что-то похожее на ветку, и почти все участники на пальцах показывают какие-то цифры (мальчик — девятку, крайний справа — пять тысяч). Над измерителями частично сохранившаяся надпись: V [ — ] sexhagihi [ — ]. Что она значит — совершенно непонятно. Специалисты, предлагающие варианты расшифровки, только подтверждают этот факт: одна версия гласит «Вот шесть служителей складов Агилиана», другая — «Мы здесь сегодня раздали пять тысяч секстариев (мер зерна)».
На другой стороне дороги — Дом Сераписа (с гипсовым рельефом этого египетского бога), бани Семи мудрецов и так называемый Дом колесничников. От бань его отделяет коридор, украшенный рисунками. На рисунках — цирковые бега (отсюда название). Мы привыкли с пиететом относиться ко всему, что дошло до нас с древних времен, но большая часть дошедших до нас повседневных произведений искусства — это ширпотреб, созданный неумелыми художниками для невзыскательных клиентов. Если приглядеться к колесницам, станет видно, что и с перспективой у художника было так себе, и в анатомических пропорциях он разбирался слабо; одним словом, как говорил Малышу дядя Юлиус, «плохо ты нарисовал лошадь». В Доме колесничников есть и другие фрески, некоторые — чисто декоративные, на одной изображен натюрморт с фруктами, а на другой — сцена охоты: конь под охотником встал на дыбы, на это с любопытством смотрит олень. По надписям на стенах понятно, что в какой-то момент здание служило постоялым двором.
Северо-запад: бани, храмы, синагога
На северо-западном краю археологической зоны расположены бани Тринакрии. Тринакрия — по-гречески «треугольная» — это прозвище острова Сицилии. Бани названы так по мозаике с сицилийским символом — женской головой, из которой растут три ноги (эти головоногие женщины, часто еще и с крыльями и змеями, до сегодняшних дней — популярный сицилийский сувенир). В кальдарии (горячем помещении) этих бань есть загадочная надпись, выполненная с большим искусством: statio cunnulingiorum. (Удобосказуемо перевести это трудно; что-то вроде «здесь стоянка тех, кто предлагает женщинам оральное удовольствие». По скудным замечаниям античных авторов кажется, что отношение римлян к этому типу сексуальной деятельности было насмешливым.) Одни специалисты считают, что это шутка — «место для сосунков» или нечто подобное; другие — что это вполне серьезное коммерческое объявление, рекламирующее услуги мужчинжиголо. Возле этих бань — Дом Вакха и Ариадны с большой многофигурной мозаикой.
Если вернуться к месту, где раздваивается декуманус, и пойти теперь по его левому рукаву, то по правую руку окажется христианская базилика с таинственной надписью на архитраве (одной из горизонтальных балок, лежащей на колоннах). Скорее всего, она ссылается на труд святого Амвросия Миланского «О рае», где Христа называют источником четырех райских рек. Если это так, то надпись читается примерно так: «В Христе (вместо слова „Христос“ — символ Хи-Ро) Гихон, Фисон, Тигр и Евфрат; пейте из источника христиан». Резчик, возможно, был неграмотен, начал вторую строчку снова со слова «Тигр» и спохватился только когда высек две лишние буквы.
За базиликой — храм кораблестроителей, построенный на месте бывшей прачечной (прачечную мы еще увидим), Дом Марса с посвящением Марсу и Августу (культ воинственного бога слился с культом императора), «квартал тройных окон», дом с большим мраморным нимфеем (в этой версии он больше всего похож на гигантскую ванну) и, наконец, уже за городскими воротами — Дом с молнией (Domus Fulminata). Он называется так по небольшой мраморной табличке с надписью fdc, что значит fulgur dium conditum — «здесь погребена божественная молния». Такими знаками отмечали место удара молнии. В этом доме бортик бассейна украшен простыми, но эффектными цветными камнями, а мозаики в основном изображают любовно-эротические сюжеты: Венера, Одиссей и сирены, Леда с лебедем. На основании этого высказывалось предположение, что в III веке н. э. здесь был публичный дом. Впрочем, в свое время обилие эротических мотивов в росписи помпейских домов так поразило первых исследователей, живших в более сдержанную эпоху, что поначалу чуть ли не каждая вторая раскопанная постройка объявлялась борделем.
К северу от этих зданий — небольшие Морские бани (опять много мозаик с Нептуном и тритонами) и так называемые Дома с садом. Это комплекс квартир, построенный во времена императора Адриана вокруг большого прямоугольного сквера. Здесь жили богатые люди, это очевидно и по большой площади помещений, и по богатой мифологической росписи многих комнат (к сожалению, фигуры на этих росписях уже почти не видны, можно составить только самое общее представление о том, как вся эта роскошь когда-то выглядела). В некоторых квартирах, даже наверху (здание поднималось на четыре этажа) у хозяев был собственный водопровод — это редкость в римских инсулах, где водоснабжение в лучшем случае покрывало первый этаж. От шума и суеты декумануса жильцы были защищены прослойкой конторских помещений и лавок. Позже произошло социальное расслоение: некоторые квартиры по-прежнему поддерживались в хорошем состоянии, другие были переведены в нежилой фонд. В III веке н. э. инсула с садами сильно пострадала от землетрясения и пожара.
Рельеф на троне Лудовизи.
Одно из самых известных изображений Венеры Анадиомены в античном искусстве — это рельеф на так называемом «троне Лудовизи», найденном когда-то на территории поместья римского аристократического семейства и в конце XIX века выкупленном итальянским правительством. Сейчас он выставлен в Палаццо Альтемпс, которое входит в состав Римского национального музея. На длинной части «трона» изображена молодая обнаженная женщина, которой две прислужницы помогают откуда-то вылезти (вероятно, из воды, хотя это не очевидно). По бокам — еще два рельефа: одетая девушка воскуряет благовония на специальной подставке, а голая играет на флейте. То, как изображены все эти прекрасные дамы, до такой степени не находит параллелей в античном искусстве, что подлинность трона Лудовизи неоднократно подвергалась сомнению. В частности, флейтистка сидит нога на ногу, что вызвало у скульптора некоторые анатомические затруднения; до позднеримского изображения Пенелопы, которая пристойно одета, такая поза в женском портрете больше нигде не встречается. Впрочем, исследования последних десятилетий показывают, что в святилище Афродиты в городе Локри (это одна из греческих колоний в Южной Италии) есть похожие стилистические элементы и даже алтарь, куда трон Лудовизи вписался бы как родной. В Бостонском музее изобразительных искусств есть так называемый Бостонский трон, очень похожий на трон Лудовизи материалом и композицией. Он возник как будто ниоткуда в конце XIX века, и в его подлинности сомнений еще больше.
