С другой стороны площади стоит церковь с высокой средневековой колокольней. Эта церковь называется СантаМария-ин-Космедин, и она хранит две древнеримские реликвии.
Одну знают все. Она дала название площади, она воспроизведена на бесчисленных открытках, обложках путеводителей и плакатах. Это «Уста Истины» (Bocca della Verità). Обычно в скобках мы приводим латинские, а не итальянские названия античных памятников, но история «Уст Истины» начинается с недавних времен — от античности не сохранилось никакого упоминания о них. Своей славой этот рельеф обязан в первую очередь «Римским каникулам».
Сцена, в которой Грегори Пек вытаскивает изо рта скульптуры руку с откушенной кистью, к вящему ужасу Одри Хепберн, — импровизация: Хепберн не знала о хитрости партнера и продемонстрировала неигровой испуг. Оксфордский археологический путеводитель с британской невозмутимостью пишет: «барельефная голова речного бога, которая откусывает руки тем, кто лжет». Без всяких «по легенде» или «как считается». Вас предупредили.
Уста Истины. Рисунок XIX века.
Кроме того, что это римский рельеф и что он изготовлен из фригийского мрамора с разноцветными прожилками (такой мрамор по-итальянски называется павонацетто, от слова pavone — «павлин»), мы не знаем об «Устах Истины» ничего. Не знаем, какое божество они изображают — Океана? Геркулеса? Юпитера? Фавна? Римляне склонны считать, что это бог реки Тибра. Мы не знаем, какую функцию этот рельеф выполнял в античности, — это мог быть декоративный элемент фонтана, или водосток, или крышка цистерны.
Вторая реликвия гораздо менее известна. Она спрятана в глубине, в самой недоступной части церкви — ее крипте. Это большая платформа из блоков вулканического туфа, некогда огороженная каменными аркадами. Возможно, что на платформе в древности стоял Великий Алтарь Геркулеса (Ara Maxima).
Мы уже рассказывали в главе про Палатин о том, как ГеркулесГеракл, возвращаясь из заоблачной Испании с коровами Гериона, повздорил с великаном по имени Как, пытавшимся отнять у него добычу. Поскольку коммерческая зона возле Тибра и торговых площадей издавна находилась под покровительством Геркулеса, здесь стоял и его алтарь. В изложении поэта Проперция Геркулес, освободив коров, пускает их бродить по будущему городу — «Форум торжественный сей пастбищем станет для вас», — предсказывая тем самым не столько величие Форума в лучшие времена, сколько его упадок в средние века и превращение в «коровье пастбище». Когда утомленный борьбой Геркулес услышал журчание ручья и отправился в близлежащую рощу напиться, старая жрица преградила ему вход, объяснив, что вход в святилище мужчинам запрещен. Рассерженный Геркулес пообещал, что когда на этом месте поставят его Великий Алтарь, женщинам будет запрещено к нему приближаться — за то, что они не напоили его в трудную минуту. И действительно, к обрядам, совершаемым на алтаре, женщины (и собаки) не допускались.
На Великом Алтаре Геркулеса приносили в жертву первые плоды коммерческой деятельности (что напоминает нынешний обычай освящения офисов и «мерседесов», по сути совершенно языческий). Ритуал совершался необычно: во-первых, участники сидели, а не стояли, во-вторых, их головы не были покрыты (так было принято у греков, а римляне при жертвоприношениях и других обрядах обязательно натягивали на голову край тоги).
Церковь Санта-Мария-ин-Космедин (значение последнего слова не совсем понятно — возможно, это искаженное греческое «украшенная», корень тот же, что в слове «косметика») вобрала в себя переднюю часть римского здания IV века н. э. Войдя в церковь, вы увидите, что в ней не только некоторые колонны, но даже стены сохранились с античных времен. А вот узорный пол — средневековый. Каменная инкрустация такого типа называется косматеско — по фамилии Космати, семейства ремесленников и архитекторов. В XIII веке представители этой семьи украсили в таком стиле многие церкви в Риме.
Связь Бычьего форума с восточной частью Римской империи не прерывается до сих пор. В наши дни церковь Санта-Марияин-Космедин принадлежит землячеству мельхитов — ливанских христиан, совершающих богослужение по греческому обряду (на греческом и арабском языках), но остающихся в лоне католической церкви.
Остров и мосты
Пока мы не удалились от реки, совершим прогулку на остров. Подойдя к реке мимо Санта-Мария-ин-Космедин и круглого храма Геркулеса по Виа делла Грека, мы окажемся около Палатинского моста (Ponte Palatino). Это мост по римским понятиям совсем новый — он построен в конце XIX века. Из-за того, что автомобильное движение по нему левостороннее, он известен среди местных жителей как «английский мост».
А вот по правую руку, под углом к Палатинскому мосту, торчит обломок древнего Эмилиева моста. Ныне он по понятным причинам называется «сломанный мост» (Ponte Rotto). Это самый старый каменный мост в Риме. Он стоял на этом месте со II века до н. э. (хотя, конечно, неоднократно подновлялся). Когда-то въезд на него украшала арка. После бурных наводнений в XVI веке часть конструкций рухнула; спустя еще три столетия инженеры разобрали почти все, что осталось, сохранив только центральный пролет в память о старине.
Рядом с храмом Портуна (справа, если стоять лицом к реке) — дом XII века. Когда Эмилиев мост еще стоял, он упирался прямо в него. Этот дом заслуживает звания «Эзоповой сороки» не меньше, чем Арка Константина: так богато и причудливо украшен его фасад фрагментами древнеримских памятников. Его долгое время (по неизвестным причинам) называли «дом Пилата», а в XIX веке, пытаясь истолковать длинную латинскую надпись над порталом (в которой сообщается, что жизнь коротка, а смерть неизбежна), стали считать домом незадачливого римского трибуна Кола ди Риенцо. Сейчас его обычно называют «дом Крешенцио», по имени влиятельной средневековой семьи, но эта атрибуция условна.
Оказавшись в римском правобережье, мы немедленно отправимся в обратном направлении по Цестиеву мосту (Ponte Cestio). Этот мост впервые связал тибрский остров с Трастевере в I веке до н. э., хотя кто именно из влиятельного клана Цестиев дал свое имя мосту — неизвестно. В IV веке мост был радикально перестроен (это тогда на его ремонт пошли травертиновые блоки из театра Марцелла) и перепосвящен тогдашним императором Грацианом. В конце XIX века из-за строительства набережных оказалось, что длины Грацианова моста в новых условиях не хватает. Пришлось строить новый. Правда, центральный пролет постарались сохранить в изначальном виде. Он даже на треть состоит из строительных материалов прежнего моста.
У острова посреди Тибра, строго говоря, нет имени. Чаще всего его называют «Тиберина», что означает просто «тибрский», точнее «тибрская», потому что подразумеваемое слово «остров» — женского рода как по-латыни (insula), так и по-итальянски (isola). В древности говорили просто «остров» или «между двумя мостами» (inter duos pontes), потом — «Эскулапов остров» (скоро объясним почему). По легенде, остров возник, когда римляне выгнали из города последнего царя. Принадлежащий царскому дому урожай хлеба нельзя было использовать в пищу (почему — летопись не объясняет), так что римляне выбросили пшеницу в реку. Дело было летом, Тибр, как обычно, обмелел, и вокруг груды злаков стали скапливаться ил и песок — так и возникла Тиберина.
