Деревья в огне, почтенный учитель,
Принеся плоды, они сбросили прошлогодние листья,
Как пылающие огни, сияют в славе,
Приятно это время года, о великий герой.
«Джатака» сообщает, что он продолжал и произнес в общей сложности шестьдесят строф, но «Тхерагатха» приводит только девять. Особенно интересна та, в которой он напоминает Будде о семье:
Суддходана – отец великого мудреца,
Мать Будды зовут Майей,
Она носила Бодхисатту в своем лоне
И после смерти радуется в Трех небесах.
Будда неторопливо отправился в Капилаваттху с двадцатью тысячами архатов. Калудайин перед этим по воздуху отправился к царю, который не узнал его, и представился ему следующим образом:
Я сын Будды, достигшего невозможного,
Ангирасы, несравненного и совершенного;
Ты – отец моего отца, о шакья,
А по учению ты, Готама, мне дед
[184].
Парное чудо в Саваттхи
Затем он стал проповедовать царю и его двору и заслужил их благоволение; так он стал «главой добивающихся расположения в семьях».
Когда прибыл Будда со спутниками, шакьи предоставили им резиденцию в парке Нигродха. Но, увидев, что гордые родичи не собирались ему поклоняться, он поднялся в воздух и совершил Парное чудо
[185]. Отец, впервые поклонившийся сыну при его рождении, а второй раз – после чуда с деревом сизигия, теперь третий раз отвесил сыну земной поклон, и никто из шакьев не смог удержаться от того же.
Когда Будда спустился с неба, разразилась гроза, но дождь промочил только тех, кто хотел промокнуть. Они дивились этому, и Будда сказал: «Не только сейчас ливень пролился на собрание моих родичей, но и в далеком прошлом». И вслед за этим рассказал им о своей прошлой земной жизни, когда он был царем Вессантарой: она непосредственно предшествовала его рождению в небесах Тушита
[186]. После речи люди разошлись, но ни один раджа
[187] или министр не предложил ему прийти за подаянием. Поэтому на следующий день он со своими монахами отправился просить милостыню в городе от дома к дому. Разошлась весть, что царевич Сиддхаттха просит подаяние, и множество людей открыли окна, чтобы взглянуть на него. Жена Будды тоже увидела его и сказала об этом царю, который с взволнованным сердцем поспешил к нему и спросил, почему он позорит свою семью. «Таков наш обычай, о царь», – сказал Будда. «Но, Господин, несомненно, что наша родословная кшатрийская, мы ведем свой род от Махасамматы, и ни один кшатрий никогда не просил милостыню». – «Эта царская родословная – твоя, о царь, но моя родословная Будды идет от Дипанкары, Конданны (и др. вплоть до) Кассапы
[188]. Эти будды и многие тысячи других будд жили подаянием». И, стоя посередь улицы, он сказал:
Следует восстать и не лениться,
Осуществлять как должно Дхамму,
Кто осуществляет Дхамму, пребывает в блаженстве
И в этом мире, и в следующем.
Царь тотчас укрепился на первой ступени обращения, обретя плод Входа в поток
[189]. Он взял чашу Будды и провел его вместе с монахами во дворец, где их покормили. Затем все женщины во дворце, кроме матери Рахулы, пришли и поклонились ему. Будда сказал:
Следует осуществлять как должно Дхамму,
Не следует делать зло.
Кто осуществляет Дхамму, пребывает в блаженстве
И в этом мире, и в следующем.
Тогда Махападжапати обрела плод первой ступени, а Суддходана – второй. Вторая ступень – это ступень Однажды возвращающегося; тот, кто находится на этой ступени, возвращается только один раз, чтобы переродиться перед достижением нирваны. Мать Рахулы, когда свита попросила ее прийти к Будде, сказала: «Если у меня есть хоть какое-нибудь достоинство, мой господин придет ко мне сам, и, когда он придет, я поклонюсь ему». Будда вручил свою чашу царю и со словами «Царевна может поклониться, как она желает, ее нельзя винить» отправился с двумя главными учениками в ее комнату и сел на предписанном месте. Она быстро подошла, сжала его лодыжки, обвила его ноги вокруг своей головы и поклонилась ему, как желала. Царь поведал о ее великой любви и сказал: «Господин, когда моя дочь услышала, что ты надел желтые одежды, она надела желтые одежды; когда она услышала, что ты ешь один раз в день, она сама стала есть один раз; когда она узнала, что ты отказался от широкой постели, она стала спать на узком ложе; узнав, что ты отказался от венков и ароматов, отказалась от них и она»
[190].
