С помощью раба он снял голубую тогу и нижнюю тунику, которую всегда надевал, когда ездил в Рим. Оставшись в одной набедренной повязке, он потянулся, прошел в глубину алькова, присел на ложе и посмотрел на жену.
– Расскажи, что здесь произошло, пока меня не было? – спросил он и улегся.
Иродиада присела в ногах.
– Мы схватили бунтовщика. – В ее голосе прозвучало торжество.
– А-а, этого… Где он?
– Заточен в Махэрузе! – ответила она, ожидая, что он ее похвалит.
Но Ирод промолчал. Он лежал, закрыв глаза и плотно сжав губы. Лицо его было отсутствующим и равнодушным, похожим на застывшую глиняную маску. Иродиада рассматривала его: муж осунулся и постарел. На впалых небритых щеках явственно проступали глубокие морщины, которые раньше не были заметны, на лбу тоже.
– Куда ты отправила дочь? – сурово спросил он. От неожиданности она вздрогнула.
– Тебя никто, кроме нее, не интересует? – Голос Иродиады был полон ядовитой иронии.
– А кто должен? Ты? – Он приоткрыл глаза и посмотрел на жену с неприкрытой насмешкой. – Уходи! Я буду спать.
Он смежил веки. Сон одолевал его. Дорога по пустыне стала таким же тягостным испытанием, как и морская качка. Он мужественно вытерпел все ради того, чтобы побыстрее оказаться дома. Но коварство ревнивой женщины не знает границ. Иродиада спрятала от него свою дочь. Как она глупа! Неужели она думает, что может ему помешать? Саломея будет его!
На следующее утро супруги сильно ссорились.
Обезумев от ревности, Иродиада яростно нападала на него, пытаясь обличить в измене. Она стояла перед мужем, как фурия, и гневно выкрикивала обвинения.
– Я знаю твою мерзкую тайну, Ирод! – визгливо кричала Иродиада. – Ты изменил мне с Саломеей!
Ирод с угрюмой ненавистью взглянул на нее.
– Замолчи, если не хочешь оказаться в темнице! – угрожающе произнес он. Однако она не послушалась:
– Ты очарован моей дочерью! О… Я знаю, что произошло между вами перед твоим отъездом. Посмотри на меня, Ирод. Говорю тебе, что я – твоя жена. И не позволю втоптать мое имя в грязь.
Но Ирод презрительно отказывался от всех обвинений жены. Иродиада не успокоилась. Заметив, что он пытается уйти от разговора, и приняв его выжидающее молчание за слабость, она еще сильнее распалилась и снова принялась оскорблять его.
– Ты жалкий плебей. Власть досталась вам с отцом через кровь первосвященников и предательство, – выкрикивала она.
Этого Ирод стерпеть не мог. В бешенстве вскочив, он быстрыми крадущимися шагами приблизился к жене, готовый ударить ее. Тогда Иродиада закричала, что Саломея не простит ему, если он поднимет руку на нее. Ирод замер: это была правда.
Отойдя от жены, он приказал привратнику вызвать стражников. Когда те вошли, он отдал им приказ немедленно увести и заточить Иродиаду в темницу. Потом вызвал Сигона и приказал отправиться в Иерусалим за Саломеей.
Глава 27
Уже неделю Иродиада находилась в темнице. Подобно раненому зверю, металась она по освещаемой факелом клетке в гулкой и страшной тишине подземелья. Ни один звук не долетал до нее сверху. Не находя покоя, она бродила из угла в угол, подобно маятнику, в ярости выкрикивая все мыслимые и немыслимые проклятия и призывая на голову мужа кару всех богов на свете.
Неистовая натура Иродиады не могла смириться с унижением. От кого?! От человека, которого она раньше любила, а теперь считала безвольным и жалким. И это ради него она отказалась от семьи, родственников, оставила Иерусалим и чуть было не решилась на кровавое убийство?!
При этом в глубине души она сознавала, что поступила так не из-за Ирода, а ради того высокого положения и достатка, которые ей обеспечивал брак с ним.
Жена тетрарха давно перестала отличать добро от зла. Грань между этими понятиями была ею безжалостно стерта. Поэтому ничего, кроме позора, гнева Тиберия и мучительной смерти, Иродиада собственному мужу желать не могла.
Безжалостно кусая во мраке руки, она была похожа на исчадие ада с растрепанными волосами и горящими как угли глазами. Исторгая стоны и вопли, больше похожие на рычание, она поднимала глаза к закопченному потолку и мысленно клялась и клялась всеми богами отомстить Ироду за унижение…
Этим ранним утром Ирод встал особенно не в духе. Отряд воинов во главе с Сигоном еще не вернулся. Три дня назад Тивериаду накрыла песчаная буря, закрывая небо тучами песка и пыли. Невозможно было дышать и широко открывать глаза. Люди и животные прятались в домах, не смея высунуть нос наружу. Даже толстые персидские ковры не защищали – песок проникал повсюду: скрипел на зубах, плавал в пиалах с чаем, оседал на простынях, одеялах, на коврах, на полу, на окнах…
Задрав подбородок, Ирод восседал на высоком широком стуле с подушками. Негр брил его остро заточенной бритвой в виде полумесяца. Эту процедуру тетрарх перенес безболезненно. Пытка началась, когда раб с помощью пинцета стал вырывать ему лишние волоски по краям бровей и на шее. Когда Закария вошел в опочивальню тетрарха, тот распластанным лежал на ложе и громко вскрикивал, когда негр особенно сильно проводил по его голым ногам раскаленной скорлупой грецкого ореха, чтобы волосы на ногах были более мягкими. Эта изощренная косметическая процедура была весьма распространена в Римской империи. Ею пользовались еще во времена Августа. Ирод узнал о ней в Риме и с тех пор пользовался по мере необходимости.
– Из Махэруза прибыл гонец и передал, что Иоанн просит выслушать его.
– Зачем?
– Ему надо сообщить тебе что-то важное.
Ирод недовольно поморщился. Зачем ему ехать в Махэруз, когда над пустыней дует такой сильный ветер? Чего от него хочет этот отшельник в верблюжьей шкуре? У него нет ответов на его вопросы. Вот и ессеи просят, чтобы он отпустил пророка. Но это невозможно. Законы не позволяют это сделать. Нет-нет! Выпускать его нельзя! Он дал Тиберию слово и должен наказать подстрекателя. Это серьезный политический вопрос, от которого зависит, удастся ли ему сохранить свою власть.
– Я поеду завтра, – снисходительно произнес тетрарх и взглянул на Закарию. Однако тот продолжал укоризненно смотреть на него.
– Вижу, тебе этого мало. Чего еще ты хочешь?
– Отпусти его. Иудеи говорят, что этот человек – Илия, который пришел известить их о приходе Мессии! – убедительно произнес грек. Он искренне верил в то, что говорят его уста. И надеялся убедить господина.
– Но это не их Илия. Где доказательства? – упрямо повторял Ирод, не соглашаясь с доводами начальника охраны.
– После покаяния и крещения глухие слышат, слепые становятся зрячими. Иоанн говорит, что через покаяние человек получает прощение и спасение от Господа. Он крестит простой водой, и от этого происходят чудеса, – горячо убеждал Закария.
– А кто есть Бог? Разве он уже пришел на землю? – Голос тетрарха звучал громко и резко. Его раздражало, что начальник охраны спорит и продолжает настаивать на своем.
