Но сильнее всего ее пугало и заставляло отворачиваться выражение прощения на его молодом лице.
И потому, в отличие от остальных, она была вольна, а может, вынуждена смотреть на другие части витража.
Тогда-то она и увидела карту.
Наконец Лео закончил свои дела, и Клара подобрала его, а потом передала маленький теплый комочек Амелии:
– Идем домой.
Придя домой, Арман показал Гуго Шарпантье отведенную ему комнату на первом этаже и душ, потом он переоделся, а Рейн-Мари поставила чайник и быстро собрала ужин.
Двадцать минут спустя появился пахнущий мылом Шарпантье в халате, приглаживая рукой тускло-коричневые волосы.
Гамаш находился в гостиной перед камином. Ужин из вареной рыбы и спаржи стоял перед ними на раскладном столике.
– Ждете меня? – спросил Шарпантье. – А где мадам Гамаш?
– Я просил ее присоединиться к нам, но она взяла поднос в спальню. Хотела оставить нас вдвоем, чтобы мы могли поговорить.
– У нас есть столько тем для разговора?
– Я думаю, да. А вы – нет? Вина?
– С удовольствием, patron.
Гуго Шарпантье не многих людей называл patron, и Гамаш был одним из этих немногих.
Он налил вино в бокалы.
– Почему здесь эти кадеты? – спросил Шарпантье.
– Они были более других близки с профессором Ледюком. Кадеты Клутье и Лорен выпускаются в этом году, и почти три года он протежировал им.
– Вы опасаетесь, что они заражены, – сказал Шарпантье. – Слишком долго находились слишком близко к той чуме, какую представлял собой Ледюк.
Гамаш не стал возражать.
– Двое других – новички, – сказал он. – Новые протеже Ледюка.
– Почему он выбрал их?
– Не знаю. Возможно, мы никогда этого не узнаем.
– Но можем предполагать, верно? Кадет Смайт – англо и гей, он горит желанием угодить. Катастрофическая комбинация в руках такого человека, как Ледюк. А другая? Готка, кадет Шоке? На нее достаточно один раз взглянуть, чтобы увидеть ее раны. Для человека вроде Ледюка это лучший материал.
Шарпантье смотрел на Гамаша изучающе.
– Вопрос состоит вот в чем, коммандер: вы привезли этих кадетов сюда ради их блага или чтобы защитить остальных? Вы привезли в вашу деревню потенциальных жертв или убийцу?
– Недавно на одном из моих приемов я дал им задание провести расследование по этой карте, – сказал Гамаш, решив не отвечать на вопрос напрямую. – Чтобы отточить их следовательские навыки. Сегодня утром я сказал им, что копию карты нашли в прикроватном столике Ледюка. И то, что началось как простое задание, стало частью расследования дела об убийстве.
– Умно. Это дало вам предлог, чтобы вывезти их сюда и поручить им что-то действительно важное.
– Ну я бы сказал, что нет дыма без огня.
– Что вы имеете в виду?
– Копию карты и в самом деле нашли в прикроватном столике у Ледюка.
Гуго Шарпантье уставился на Гамаша. Удивить человека, который специализируется на том, чтобы видеть все возможности сразу, трудно, но эта информация его удивила.
– Как она к нему попала?
Гамаш молча покачал головой.
– Чья это была карта? – спросил Шарпантье. – Одного из четырех кадетов? Кого же еще, кроме них. Но кого конкретно?
– Пропала карта Амелии Шоке.
Шарпантье закивал, как китайский болванчик.
– Прикроватный столик, – сказал он наконец.
– Oui, – согласился Гамаш. – Меня это тоже поразило. Карту убрали, но не спрятали.
– Убийца не искал ее, – сказал Шарпантье. – Значит, ему она не была нужна, в отличие от Ледюка.
– Но почему Ледюка интересовала карта?
Они оба посмотрели на рисунок. В свете гаснущего камина карта приобрела розоватый оттенок.
– Есть еще одна возможность, – сказал Гамаш.
– Карту подбросил убийца, чтобы впутать в дело кадетов, – подхватил Шарпантье. – Карта Шоке отсутствует? Значит, она следующая жертва. Он сделает так, чтобы это выглядело как самоубийство. Не совсем нормальная, уязвимая девушка-новичок убила преподавателя, а потом, когда кольцо стало сжиматься вокруг нее, рассталась с жизнью.
Гамаша такой сценарий не удивил. Он и сам думал об этом в те несколько минут, что провел наедине с убитым в его комнате.
Что означает карта. И куда она может их вывести. И что с этим делать.
Единственным ответом было увезти четырех кадетов куда-нибудь в безопасное место. Быстро. Без шума. Прежде чем убийца осуществит следующую часть своего плана.
– Конечно, убийца мог случайно выбрать ее карту, – сказал Шарпантье, размышляя вслух. – Возможно, выкрасть карту у нее было проще, чем у других. Для него не имело значения, у кого взять. Он искал только козла отпущения. Кадет, связанный с телом. Ее самоубийство закрыло бы дело. Разве что, конечно…
– Да, я знаю. – Еще один вопрос, который обдумывал Гамаш в те долгие минуты наедине с телом. – Если его не убила она сама.
– Или кто-то из трех остальных, – сказал Шарпантье. – В конце концов, они все знали, что у нее есть карта. Ни у кого другого не было лучшей возможности подложить карту в столик Ледюку, чтобы тень легла на Шоке. И вы всех их привезли сюда. Вместе.
– По крайней мере, я разместил их по разным квартирам, – заявил Гамаш.
Шарпантье кивнул:
– Мудрая предосторожность. В этом случае удушить подушкой посреди ночи труднее.
Преподаватель взял карту в руки.
– Таким образом, мы можем предположить, почему карта оказалась в столике убитого. Чтобы навести подозрение на одного из кадетов. – Он внимательно посмотрел на карту. – Но почему ты вдруг оказалась на витраже?
Шарпантье ждал, словно снеговик, или корова, или одна из сосен могли открыть ему тайну.
Внезапно он улыбнулся и протянул карту Гамашу:
– Кажется, я знаю.
– Они вам сказали?
– В некотором роде. Если можно, сделайте мне травяной чай. Помогает заснуть.
Гамаш отправился в кухню ставить чайник, и Шарпантье крикнул ему вслед:
– Ромашку, если есть.
– Есть.
Послышался звук воды, льющейся в чайник, затем наступила тишина. И в этой тишине прозвучал вопрос Шарпантье:
– Вы сказали, что дали им это задание на одном из ваших вечеров. Но вы вроде бы упоминали, что старшекурсники были людьми Ледюка?
– Так оно и есть, – раздался ответ с кухни. – Он просил их делать вид, что они мои, чтобы потом они возвращались к нему и обо всем докладывали. – Гамаш выглянул в гостиную из кухни. – Я умнее, чем кажусь.
