Страстные романы Банким Чандра, особенно опубликованный в 1892 году «Анандаматх» («Обитель радости»), были призывами к борьбе за свободу. Гимн первого Национального конгресса Индии «Банде Матарам» («Я поклоняюсь тебе, Мать») — это фактически стихотворение из популярного романа Банким Чандра, Рабиндранат Тагор положил его на музыку. Сам Тагор написал множество романов, пьес и рассказов, некоторые из них поставил великий индийский кинорежиссер, бенгалец Сатьяджит Рай. Снятый Раем в 1985 году фильм «Дом и мир» основан на романе Тагора и повествует о жившей в конце XIX века бенгальской супружеской паре: молодые люди попали под влияние двух культур и из-за этого потеряли связь со своими корнями и друг с другом.
Первый раздел Бенгалии, длившийся с 1905 по 1910 год, способствовал созданию молодой бенгальской литературы, представители которой Бипин Чандра Пал (1858–1932) и Арабинда Гхош посвятили себя борьбе против британского правления. «Золотую» Бенгалию наводнили страстные стихи, горячие политические памфлеты и религиозные трактаты, исполненные «междустрочных» призывов и тайных посланий, ставшие теми десятью тысячами подземных ручейков, которые превратились в полноводную реку политического движения. «Мы жестоко сопротивлялись разделению Бенгалии, — вспоминает Нирад Ч. Чоудхури в своей замечательной „Автобиографии неизвестного индийца“. — Пресса, вдохновляя нас на борьбу с разделом, использовала образ женщины по имени Демос… Я до сих пор помню карикатуру в бенгальской газете… на которой был изображен лорд Керзон, распиливающий живую женщину».
«С.Н.» («Surrender Not», «Не сдающийся») Банерджи, лидер бенгальского сопротивления первому разделу, десятью годами раньше, в 1895 году, председательствуя в Индийском национальном конгрессе, сказал: «Мы ждем от Англии вдохновения и руководства. Мы ждем от Англии одобрения нашей борьбы… Англия — наш политический проводник и наш моральный наставник в сфере высокой политики. История Англии учит нас тем принципам свободы, которые мы ценим дороже жизни». Первым президентом Конгресса, движения, которое впоследствии приведет Индию к независимости, был другой бенгалец, получивший образование в Англии, — В. С. Боннерджи. В 1885 году на открытии съезда он сказал: «Великобритания сделала очень много для развития Индии, и наша страна искренне благодарна ей за это. Она дала нам закон, она дала нам железные дороги и, что самое важное, она дала нам бесценное западное образование». Все это говорилось на английском языке, которым увлекалась индийская молодежь, изучавшая его охотнее, чем родной. Студенты Берка, Милля и Морли были выходцами из лучших бенгальских школ и колледжей, они становились либо поклонниками Шекспира, либо пламенными революционерами.
Молодые интеллектуалы Индии вступали в XX век двуязычными, но большинство из них создавало литературу на родном языке. Однако Банким Чандра Чаттерджи предупреждал: «У Индии нет надежды до тех пор, пока бенгальцы и пенджабцы не станут понимать друг друга, не согласятся с существованием взаимного влияния друг на друга и не добьются такого же влияния на англичан. А сделать это возможно только при помощи английского языка».
Как это ни парадоксально, но, учитывая растущее влияние индийцев и общинный характер жизни в Индии, лучшим стихотворением, отражающим стремление к независимости творческой интеллигенции Индии, черпающей силы в йогической традиции, по моему мнению, является «Экла Чалор» («Иди один») Гуру Дева Тагора:
Пусть никто тебя не слышит,
Все молчит, почти не дышит,
Ты один — иди вперед!
Если страх законы пишет,
Всех отчаянье берет,
Ты один — иди вперед!
Говори открыто, внятно,
Все, что на душу легло,
Все, что сердце обожгло.
Время движется обратно,
Боязливо ждет народ…
Ты один — иди вперед!
Тяжела дорога в гору —
Окровавлены ступни.
Ночь. Погашены огни —
Вся земля открыта взору.
Если молния сверкнет —
Пусть ударит в сердце прямо,
И в груди зажжется пламя!
Ты один — иди вперед!
[39]
Среди множества английских литераторов, писавших об Индии в прозе и стихах, выделяются двое — Редьярд Киплинг (1865–1936) и Э. М. Форстер (1879–1970). Киплинг воспевал силу британского Раджа, а Форстер стал пророком его упадка. Опыт, приобретенный Киплингом в Индии, как и его литературное наследие, были гораздо более обширными, чем у Форстера, который побывал в Индии всего три раза и оставил только две книги путешествий и наблюдений. В большинстве произведений Киплинг описывает жизнь британских «томми» в пограничных бараках или британских чиновников с их бесчисленными папками, или просто пересказывает пенджабские сказки и увлекательные истории вроде рассказа «Человек, который хотел быть королем». Однако его роман «Ким» доказывает, что Киплинг знал индийскую Индию так же хорошо, как и британскую. Между тем его стихотворение «Бремя белого человека» стало эпитафией империи, солнце которой закатилось гораздо раньше, чем могли предположить сам Киплинг и его братья-консерваторы из «Клуба белых людей». Противоречивое чувство любви-ненависти к Индии, владевшее Киплингом, соответствовало патерналистскому отношению Британии к своим «родным детям», и никакое другое стихотворение «павшего Раджа» не смогло выразить его так ярко. Слова Киплинга резки и язвительны:
Неси это гордое Бремя,
Воюй за чужой покой,
Заставь Болезнь отступиться
И Голоду рот закрой;
Но чем ты к успеху ближе,
Тем лучше распознаешь
Языческую Нерадивость,
Предательскую Ложь.
(перевод А. Сергеева)
Киплинг и его единомышленники искренне верили, что к преждевременной гибели их товарищей по империи приводили не высокомерие и жадность, а «языческая глупость» британцев, которые часто вели себя как «дураки», стараясь «расшевелить» аборигенов и заставить их тяжело трудиться даже в полуденную жару. Вот еще один афоризм Киплинга:
«И в конце пути — белый надгробный камень с именем усопшего и эпитафией: „Здесь лежит дурак, который пытался расшевелить Восток“».
«Поездка в Индию» Форстера была, конечно, совсем другой. Он смотрел на Британскую Индию глазами «чужака», любившего юного индийского мусульманина Саида Росса Масуда сильнее, чем британскую власть или романтическую идею имперского Раджа. Страстная привязанность Форстера к его индийскому другу вспыхнула в 1906 году, когда он был нанят Теодором Морисоном обучать Росса латыни, чтобы помочь подготовить внука сэра Саида Ахмад-хана, основателя мусульманского колледжа в городе Алигарх, к поступлению в Оксфорд. Росс вдохновил Эдварда Моргана и стал прототипом доктора Азиза — героя его великого романа об английской Индии, опубликованного в 1924 году и посвященного индийскому другу и возлюбленному Форстера. Первое путешествие Форстера в Индию состоялось в 1912 году и длилось несколько месяцев, тогда он познакомился с молодым махараджей Деваса — Тукоджи Рао III. После Первой мировой войны он вернулся и стал служить махарадже в качестве личного секретаря, это был второй и самый длительный визит Форстера в Индию, возвратившись, он закончил свою книгу. Его дневники и письма к махарадже были опубликованы как «Гора Дэви».
