Золотой храм сикхов в Амритсаре
emp1
«Если власть — это меч, то он будет разить во имя бедных и трудящихся масс», — пообещал новый премьер-министр Сингх своему народу в декабре того же года, на следующий день после того, как президент Рамасвами Венкатараман принял его присягу в Нью-Дели. Четыре дня спустя Сингх совершил свой первый официальный визит, вылетев из Нью-Дели в Амритсар, и прошел пешком в Золотой храм, чтобы выразить «сожаление касательно всего, что произошло здесь в прошлом», при этом он мудро добавил: «Проблемы нельзя решить пулями, но их можно решить любовью». Бесстрашный визит Сингха в Пенджаб хоть и не решил проблему террора в Амритсаре, но помог восстановить веру обиженных сикхов в справедливость властей. Благодаря Сингху и его умному соратнику по кабинету министров, пенджабцу Индеру Гуджралу, политический процесс сдвинулся с мертвой точки, и в конце концов начался поиск мирного решения для многострадального Пенджаба. В штате нужно было провести выборы, решить вопрос с Чандигархом, но прежде всего назначить судебное разбирательство и наказать виновных в ужасных преступлениях против сикхов на залитых кровью улицах Дели во время ужасной резни в начале ноября 1984 года.
После 1971 года, когда было создано независимое государство Бангладеш, миллионы безземельных мусульман из этой доведенной до крайней нищеты страны бежали от голода, нелегально пересекая восточную границу Индии, в надежде добраться до малозаселенного плодородного штата Ассам и соседнего с ним Мизорама. Нападения местных жителей на этих мигрантов стоило жизни тысячам из них. Иногда разъяренные местные «студенты», очищая штат от «чужих», поджигали целые мусульманские деревни. В середине 1985 года Раджив достиг договоренности с молодым лидером популистов Ассама — Прафуллой Кумар Махантой, чья политическая партия Асом Гана Паришад пользовалась поддержкой большинства наиболее активных противников мусульман-мигрантов. Правительство пообещало вывести свои войска и провести в штате новые выборы, которые партия Маханты с легкостью выиграла, а нелегально находящиеся в Ассаме иностранцы-мусульмане были лишены всех прав и депортированы в другие регионы Индии. В ответ Маханта пообещал отозвать своих «парней», приказав им прекратить убийства и вернуться в свои университеты. Эта договоренность между Дели и Ассамом продержалась почти два года, и ненадолго мир вернулся в Ассам, но доведенные до отчаяния бангладешцы продолжали нелегально переходить проходившую в джунглях границу, и уже новые банды молодых жителей Ассама стали появляться в окрестностях города Гувахати. Они нападали на мигрантов, убивали их, бросая вызов и Дели, и самому Маханте, которого считали ренегатом, частью истеблишмента. Раджив окончательно решил проблему Ассама, его освободительной армии и агрессивных активистов, возведя вдоль проходящей в джунглях границы между Индией и Бангладеш забор из колючей проволоки. Однако сильные муссоны сделали эту затею абсолютно бесполезной, прибыль из нее смогли извлечь только производители колючей проволоки. В 1990 году крупные силы индийской армии вернулись и заняли позиции вдоль границ Ассама и Мизорама, где на протяжении еще нескольких месяцев продолжались беспорядки. Через год, 21 мая 1991 года, во время избирательной кампании в штате Тамилнад, Раджива Ганди практически разорвало на куски взрывом бомбы, спрятанной под шелковым сари на теле женщины-самоубийцы из организации Тамильских тигров. Количество динамита в заряде хватило на то, чтобы разорвать на куски самоубийцу и еще десятки людей вокруг нее. После этого ужасного убийства Индийский национальный конгресс победил на выборах подавляющим числом голосов и П. В. Нарасимха Рао, первый министр в кабинете Раджива Ганди, стал новым премьером. Он избрал Манмохана Сингха в качестве человека, который должен был начать новую экономическую политику.
Раджив Ганди
emp1
После первого срока пребывания Раджива в должности премьер-министра Конгресс, будучи уже не в состоянии получить большинство мест в Лок сабхе самостоятельно, вынужден был искать партнеров для создания коалиции, однако другие партии не принимали его светские и космополитические принципы. Индуистская националистическая партия (Бхаратия Джаната Парти) сначала поддержала коалицию Конгресса под руководством Рао как бы «извне». Предшественник Рао, В. П. Сингх, и его левые союзники-атеисты в свое время арестовали самого популярного лидера БДжП Л. К. Адвани в тот момент, когда он шел во главе огромного марша индусов на Айодхью, чтобы снести мечеть Бабура
[43] и построить на ее месте храм бога Рамы. Мечеть Бабура разнесли до самого основания всего за девять часов 6 декабря 1992 года, но это вызвало такой всплеск насилия в стране, что Верховный суд Индии запретил БДжП строить индуистский храм на этом месте. Через четыре года, во время выборов 1996-го, БДжП получила в Лок сабхе больше мест, чем Конгресс, но все же их было недостаточно для того, чтобы самостоятельно сформировать правительство. Более мелкие провинциальные партии и партии левого толка не хотели входить в коалицию с крайне правой БДжП. Поэтому с июня 1996 года по апрель 1997 года центральное правительство Индии состояло из членов коалиции Объединенного фронта, куда входили бывшие лидеры Конгресса и нескольких региональных партий. Вначале правительство возглавлял премьер-министр Деве Говда из штата Карнатака, затем премьер-министр Индер Кумар Гуджрал из штата Пенджаб. Но эта коалиция оказалась еще более хрупкой, чем предыдущие. Поэтому с 1998 года по 2004-й власть в Индии принадлежала коалиционному правительству во главе с БДжП и премьер-министром А. Б. Ваджпаи. Индийский национальный конгресс смог вернуться к власти только в 2004 году, став во главе коалиции прогрессивного левого фронта.
Экономическое планирование и развитие
На протяжении по крайней мере четырех тысячелетий индийская экономика в известной степени планировалась сверху. Обожженные кирпичи стандартной формы в Хараппе, продуманная система канализации и печное отопление в Мохенджо-Даро являются немыми, но очень убедительными доказательствами успехов раннего индийского планирования. К четвертому веку до нашей эры, по свидетельству Артха-шастры, маурьянские бюрократы уделяли экономическим делам — от налогообложения самых дальних деревень до управления арсеналом и монетным двором Паталипутры — не меньше внимания, чем политическому образованию индийских монархов.
Экономическое планирование в современной Индии, хотя и укоренено в традиции, все же в основном стало результатом «борьбы с бедностью», проводимой с 1931 года Индийским национальным конгрессом под девизом «роста и развития природных ресурсов» и более справедливого распределения национального богатства. Махатма Ганди поддерживал аграриев и движение «возрождение всех» (сарводайя) с его ежедневным ручным прядением и ткачеством в сельских ашрамах — трудовых коммунах, где все будут работать, есть и жить в любви и гармонии. Махатма и его последователи считали развитие промышленных городов, скорее, заразной болезнью, чем освободительной силой современного общества. Ручной труд и передвижение пешком поощрялись как самый здоровый способ укрепить экономику, индийских крестьян учили гордиться простотой обыденной жизни и использовать каждую минуту свободного времени для занятий каким-нибудь продуктивным ремеслом. Однако Джавахарлал Неру и большинство лидеров Конгресса полагали, что для Индии было крайне важно развивать самодостаточную промышленность, с тем чтобы защитить и сохранить с таким трудом обретенную национальную независимость.
