Как же наш мозг сплетает из фактов свои воспоминания? Скручивая их в компактные, консистентные, каузальные истории. Три «К». Компактные — это значит, что истории краткие, упрощенные. Консистентные — значит насыщенные, с густой консистенцией и без «дырок». Каузальные — с причинной связью: всегда есть стрела причины, определяющая дальнейшие действия или развитие состояния, от «А» к «Б», от «Б» к «В» — так все явления обретают смысл.
Наш мозг проделывает это автоматически. Не только с фактами про войну, про биржевые дела или направления моды, но и с событиями в нашей собственной жизни. Выстраивать истории — основная профессия вспоминающего «я», с которым вы познакомились в двух предыдущих главах. История вашей жизни содержит сведения — кто вы есть, откуда вы, куда направляетесь, что для вас важно. Это еще называется «ваше “я”», «собственная личность», «представление о себе» или «образ самого себя». История жизни достаточно компактна: если вас спросят, всегда можно выдать короткий и связный ответ. Она консистентна: всякие неподходящие события удобнейшим образом забываются, а дыры — о чем вы не можете вспомнить — заштопываются с удивительной изобретательностью (о которой вы даже не подозреваете). Ваша история жизни каузальна: все действия обретают смысл, и, что бы ни происходило в вашей жизни, на все находятся свои причины. Компактно, консистентно, каузально.
Но насколько реалистична та история жизни, которую вы носите в голове? Примерно настолько же, как мои портреты, которые рисуют мелом на стене дома мои трехлетние сыновья. А теперь вы, возможно, скажете: «Может быть, может быть. Ну и какие проблемы?» Да, они есть — и еще какие!
Во-первых, меняемся мы стремительно, гораздо быстрее, чем нам кажется (глава 18). Это касается не только предпочтений и вкусов, но и таких вроде бы неизменных вещей, как свойства личности и набор ценностей. Человек, которым вы станете через двадцать или сорок лет, тот, на чье благополучие вы сегодня тратите свою жизнь — получаете образование, вкалываете 70 часов в неделю, растите и воспитываете детей, покупаете загородный дом, — гарантированно окажется другой личностью по сравнению с той, что вы сейчас воображаете. Возможно, та будущая персона совсем не захочет иметь загородный дом и с полным непониманием станет думать о том, чего ради вы надрывались на работе и заработали инфаркт.
Во-вторых, нам представляется, что жизнь во многом зависит от наших планов, однако в реальности это чаще всего не так. Роль случайностей очень велика, гораздо сильнее, чем мы можем вообразить. Идея судьбы, фортуны (разные боги и богини счастливого случая, сопровождавшие жизнь человека в течение тысячелетий и включенные в привычный образ мыслей) за прошедший век была полностью вытравлена. Поэтому мы бываем так сильно потрясены, когда «из ничего» случается нечто плохое и непредвиденное. Беда, несчастный случай, рак, война, внезапная смерть. Вплоть до прошлого столетия люди воспринимали горести и катастрофы, если можно так выразиться, с большей готовностью. Наше сознание было лучше подготовлено к поворотам колеса Фортуны. Но сегодня удары судьбы означают всего лишь «отказ системы». Нет, неотъемлемой частью хорошей жизни должно стать водворение на прежнее, важное место представления о слепом случае, о фортуне.
В-третьих, наша сформулированная, накрепко склеенная, сюжетная история жизни затрудняет оценку отдельных, разрозненных голых фактов — без включения в общую интерпретацию, без учета каких-то скрытых причин, без измышлений, уверток и выдумок. Увертливые выдумки — настоящие тормоза, мешающие нам учиться на собственных ошибках.
В-четвертых, в своем представлении о себе мы более добры, красивы, успешны, интеллектуальны и интеллигентны, чем на самом деле. Этот self-serving bias
[36] придает нам уверенности, но и позволяет идти на риск чаще, чем следовало бы — при реалистичном мнении о себе. А еще это ведет к тому, что мы переоцениваем важность своей персоны.
Вывод: мы везде и повсюду носимся со своим фальшивым автопортретом. Каждый верит, что он не такой многослойный, противоречивый и парадоксальный, каким является в действительности. Не стоит удивляться, когда нас «неправильно» воспринимают и оценивают. Мы и сами так делаем. Свой реалистичный портрет можно получить от другого человека, который знает нас много лет и способен, не деликатничая, говорить правду — партнер по жизни или старинный друг. А еще лучше: начните вести дневник и перечитывайте его время от времени, чтобы удивиться: как это вы могли написать такое? Чтобы жилось хорошо, надо видеть себя по возможности без прикрас, реалистично — со всеми противоречиями, ошибками и темными гранями. Кто знает, кем он является, явно имеет лучшие шансы стать таким, каким он хочет быть.
Глава 23. Лучше хорошая жизнь, чем прекрасная смерть
Почему не надо слишком много думать о своем последнем часе
Наверняка вам знакомо такое высказывание: «Когда в свое время я буду лежать на смертном одре и начну вспоминать свою жизнь…» Прекрасная пафосная картина, но все-таки это чепуха. Во-первых, потому что сейчас вряд ли удастся вот так, с просветленным сознанием, полежать на смертном одре. Есть три самые большие двери на тот свет: инфаркт сердца, инсульт и рак. В двух первых случаях у человека нет времени для философских рассуждений. При большинстве онкологических заболеваний умирающий набит «под завязку» болеутоляющими медикаментами, так что о ясности сознания говорить не приходится. А при болезни Альцгеймера или другом виде деменции и на смертном одре не найдешь путей к новым познаниям. И еще: даже если «в последний час» у нас был бы досуг и ясный ум для раздумий о своей жизни, мы бы наколдовали себе таких воспоминаний, которые — как видно из последних трех глав — не очень соответствуют реальности. Наше вспоминающее «я» систематически творит свои собственные, далекие от истины миражи. Это обманщик, рассказчик лживых историй.
Так что не стоит изобретать гипотезы о том, что произойдет в момент вашей смерти или как пройдет ваш последний час.
Поверьте, все равно все случится иначе, не так, как вы сейчас себе вообразите. И что еще более важно: то, как вы будете себя чувствовать в последние минуты, не имеет никакого значения для вашей нынешней жизни. Раздумья о своих последних часах совершенно бесплодны, они только и могут отвлечь вас от нормального житья-бытья.
Даниэль Канеман совершил открытие: в наших воспоминаниях есть системные ошибки. Одна из них — невнимание к длительности: продолжительность конкретного эпизода не находит отражения в наших воспоминаниях. Наш мозг, оглядываясь назад, оценивает трехнедельный отпуск равно хорошо или плохо, как и отпуск на одну неделю. При общей оценке принимаются во внимание только вершина событий и конец отпуска (правило «пик — конец», как вы знаете из главы 20). Даже очень напряженный фильм мы сохраняем в памяти как «плохой», если концовка нам не понравилась. То же самое происходит с оценкой вечеринок, концертов, книг, докладов, мест жительства или отношений.
