Он обосновался в скромном доме в небольшом английском городе Блумсбери по адресу: Графтон, 27. Блумсбери стал Меккой для инакомыслящих южноамериканцев. Молодой Бернардо О’Хиггинс из Чили, самой удаленной части Испанской империи, изучал здесь математику, политику и гуманитарные науки. Блестящий венесуэлец Андрес Бельо обучался греческому языку. Многие другие выдающиеся южноамериканские патриоты также получали образование в Блумсбери. Среди них был Антонио Нариньо из Санта-Фе-де-Боготы. Взгляды Миранды того времени лучше всего проявились в его письме к О’Хиггинсу:
«Когда ты уедешь из Англии, ни на минуту не забывай, что в мире есть только одна такая страна, где ты можешь говорить о политике так же, как со старым другом. Эта страна — Соединенные Штаты Америки…
Ты единственный чилиец из всех южноамериканцев, с которыми мне пришлось иметь дело. О Чили я знаю только из книг по истории. Хотя о твоей стране написано мало, она предстала предо мной в весьма привлекательном свете. Факты из истории Чили обнадеживают меня. Я многого жду от твоих 8 соотечественников, особенно от тех, кто живет на юге страны, там, где ты сам собираешься жить. Войны, в которых участвовали чилийцы, сделали их искусными в обращении с оружием. Родство со свободной страной должно приблизить их к мысли о независимости.
Возвращаюсь к вопросу о твоих будущих друзьях. Тебе не стоит доверять людям моложе сорока, пока не убедишься, что они любят читать книги. Взгляды же тех, кто старше, слишком трудно будет изменить. Любое средство в таких случаях может быть опасным.
В молодости люди подвержены сильным, всепоглощающим Я чувствам. Среди молодых современников ты, конечно же, встретишь таких, кто будет внимательно слушать тебя и не задумываясь пойдет за тобой. Но молодые люди слишком неосторожны и поспешны в действиях. Тебе следует избегать как неопытности молодых, так и нерешительности и предубежденности пожилых людей.
Не стоит также думать, что священники, люди с тонзурой на голове, или те, кто привык к хорошим условиям жизни, обязательно должны быть нетерпимыми фанатиками или врагами прав человека. Мой опыт показал, что нередко именно среди них встречаются наиболее либерально настроенные люди Южной Америки. Задача заключается как раз в том, чтобы найти их.
Гордость и фанатизм испанцев неискоренимы. Они будут презирать тебя за то, что ты родился в Америке, и ненавидеть за то, что получил образование в Англии. Держись от них подальше!
Люби свою страну! Сохрани это чувство в своей душе на всю жизнь, потому что только любовь к родине сможет указать тебе правильный путь».
Миранда готовился направить экспедицию в Венесуэлу, которая, по его мнению, была готова к революции. В 1801 году Питта сменил более умеренный по взглядам Эддингтон. Главным советником Эддингтона был Николас Ванситтарт, пылкий сторонник идей Миранды. Однако в 1802 году между Британией, Францией, Испанией и Голландией был заключен Амьенский мирный договор. Он разрушил надежды Миранды на помощь Британии в борьбе за независимость Южной Америки. Но Амьенский мир продлился только год. Теперь Миранда высказал британцам свои опасения по поводу того, что французы намерены начать завоевание испанских колоний в Южной Америке. Когда Миранда служил во Франции, ему уже предлагали возглавить вторжение французских войск на Южноамериканский континент.
Миранда представил новый проект достижения независимости Южной Америки от Испании Ванситтарту, главе адмиралтейства лорду Сент-Винсенту и адмиралу Хоуму Поупэму. Этот проект сводился к следующему: в регионе устанавливается власть патриотических правительств, состоящих из двух ветвей исполнительной власти, ответственной за конституционный и общественный порядок на освобожденных территориях. Помимо правительства создается консультационный совет. После освобождения достаточно большого количества территорий в регионе будет установлена власть федеральных правительств, возглавляемых двумя «инками» — совершеннолетними гражданами, не достигшими сорокалетнего возраста, — один будет управлять в столице, другой — ездить по стране. Они будут ответственны перед «Советом Колумбии». Быть избранным в «Совет Колумбии» сможет любой гражданин, независимо от его расовой принадлежности. Однако необходимо установить определенный имущественный ценз. Столицу нового государства построят на Панамском перешейке, и она будет называться Христофор Колумб.
К этой своеобразной, мягко говоря, конституции Миранда добавил еще один грандиозный план. Военная экспедиция должна была высадиться на острове Кюрасао, в стороне от побережья Венесуэлы. Затем войска отправятся в Коро. Они пройдут через Сан-Фелипе, Валенсию и долину Арагуа. Тем временем британский флот, базирующийся в Гренаде и Тринидаде, обстреливает Куману и Ла-Гуайру. После взятия Тенерифе и Картахены войска пойдут дальше на восток и захватят вице-королевство Санта-Фе-де-Богота (территория современной Колумбии). Тем временем другой флот отправится в Перу и Чили и захватит их. Это будет завоевание всей Испанской империи. Основой этой операции должен стать британский военно-морской флот. Миранда демонстративно размахивал длинным списком известных людей, готовых присоединиться к «патриотическим» силам.
Британцы стали убеждать Миранду в том, что их солдаты обязательно должны сопровождать восставших латиноамериканцев в походе на Каракас. Это встревожило Миранду. У него вовсе не было желания заменять Испанскую империю британской. На этот проект предполагалось истратить приличную сумму — двадцать тысяч фунтов стерлингов. Миранде же гарантировали хорошее довольствие в пятьсот фунтов стерлингов в год.
Вскоре выяснилось, что осторожный Эддингтон против плана Миранды. В отчаянии Миранда выдвинул другое, более умеренное предложение. В обмен на военную поддержку Британии, использование шестисот рабов, а также транспортных кораблей, оружия и снарядов Миранда обещал четыре тысячи голов скота и тысячу мулов. Сделка должна была произойти в случае успешной высадки англичан.
Миранда лихорадочно готовился к реализации своего плана. Ежедневно он получал доклады из Венесуэлы — там были готовы к восстанию. Он надеялся также на финансовую поддержку некоторых состоятельных людей Лондона. Американцы, казалось, вот-вот начнут войну с Францией. Миранда рассчитывал также и на их помощь.
В начале 1804 года британское правительство сообщило, что Британия и Испания находятся в состоянии мира и Британия намерена выступить на стороне Испании в ее противостоянии с Францией. Поэтому сейчас никакой речи о поддержке испанских колоний в их борьбе за независимость быть не может. Это известие ошеломило Миранду. Свой гнев он выразил в письме Ванситтарту в марте 1804 года. Угрожал, что покинет страну, и намекал на возможность объединения своих сил с восками Наполеона.
В декабре фортуна вновь улыбнулась Миранде: между Испанией и Англией началась война. Он сообщил Питту, которого восстановили на службе, что уезжает в Тринидад. Питт был доброжелателен, но напомнил, что Миранда обязан там подчиняться власти британского губернатора. Затем, уже в январе 1805 года, Питт снова посоветовал Миранде запастись терпением, так как «политическая ситуация в Европе еще недостаточно прояснилась, чтобы начинать это предприятие». Миранда негодовал. Три года британцы водят его за нос! А речь идет о деле всей его жизни. Сейчас у них война с Испанией, чего же еще они ждут?
