Впоследствии Боливар строго отчитал Сантандера за эти казни. Как одержимый Боливар носился по дорогам Новой Гранады в сопровождении двух гвардейцев. Иногда он останавливался, чтобы поменять лошадей. В Баринасе он встретил Паэса. Всю ночь они обсуждали тактику военных действий. Затем Боливар сел в каноэ и по притокам добрался до реки Ориноко. По пути он неожиданно столкнулся с Антонио Хосе Сукре, который плыл в обратном направлении. Сукре родился в Кумане, получил образование в Каракасе.
В семнадцать лет он пошел воевать к Мариньо, затем оставил его и в Ангостуре перешел на службу к Боливару. Это был красивый молодой человек двадцати двух лет с искренним взглядом. Сеа произвел Сукре в генералы. Когда Боливар узнал об этом, то пришел в ярость, потому что Сеа не имел права делать это. Тогда Сукре сам попросил Боливара отменить приказ Сеа. Боливар простил его и лично утвердил в новом звании. Сукре появился вовремя — в сердце Боливара он занял место погибшего Рука. В истории освобождения он навсегда остался вторым приемным сыном Освободителя. О’Лири оставил нам описание Сукре:
«На мой взгляд, генерал Сукре — лучший командующий Колумбии. Он храбрый, решительный и неутомимый человек. Он все делает сам: все проверяет, пишет депеши, руководит разведывательной деятельностью и сом ходит в разведку, днем и ночью посещает аванпосты, следит даже за распределением продовольственных пайков. И все же его не очень любят в армии. Он мало читал и, несмотря на богатое воображение, пишет неважно. Однако он обладает несомненным здравым смыслом и талантом».
Боливар добрался до Ангостуры всего за пять недель. Удивленный Арисменди охотно передал ему бразды правления. Мариньо устроил бал в честь приезда Боливара. Освободитель провозгласил создание Великой Колумбии. Она состояла из Венесуэлы и нескольких частей Новой Гранады. Примечательно, что в нее входил Кито. Боливар стал президентом Великой Колумбии, Сантандер — вице-президентом Новой Гранады. На самом деле Сантандер противился такому разделению, но вынужден был согласиться.
Проведя всего две недели в Ангостуре, Боливар вернулся в Новую Гранаду. Это было уже третье его путешествие за год. Боливар проехал две тысячи пятьсот миль. Он знал, что ждет его впереди. Для достижения цели он готов был объехать весь земной шар, набирать и обучать столько новобранцев, сколько потребуется. Морильо писал о нем Фердинанду VII Испанскому:
«Ничто не может сравниться с неутомимой активностью этого лидера. Его бесстрашие и таланты поставили его во главе революции и войны. Аристократическое испанское происхождение и хорошее образование наделили его элегантностью и благородством. Это поднимает его над окружающими людьми. Революция — это и есть он… Неукротимый дух Боливара позволил ему, одержав победу над одной маленькой нацией, стать хозяином огромной территории в пять сотен лье».
Возможно, именно это письмо побудило Фердинанда VII собрать вторую карательную экспедицию. В нее входило двадцать тысяч пехотинцев, три тысячи кавалеристов и сто артиллерийских отрядов. Им предстояло отправиться в Новый Свет на сорока семи кораблях. Снабжение для многих из них предоставила Россия. Но экспедиция так и не тронулась с места. 1 января 1820 года Рафаэль Риего, заведовавший одним из распределительных пунктов экспедиции, поднял восстание против правительства Мадрида. Везде, кроме Кадиса, он провозгласил реставрацию Освободительной конституции 1812 года. Фердинанд VII отменил ее после ухода французов с полуострова. В армии большинство, включая солдат экспедиции, поддержало его. Народ также принял его сторону.
Вместо экспедиции Фердинанд направил в Америку письмо. Он просил Морильо срочно вступить в переговоры с повстанцами. Он надеялся, что патриоты согласятся объединиться с империей, которая приняла либеральную конституцию. Эта просьба поразила Морильо. «Они сошли с ума, — сказал он одному из своих офицеров. — Они не понимают, о чем просят, и совсем не знают этой страны, не знают врага и обстановки. Они хотят унизить меня. Я делаю это только потому, что долг велит мне подчиниться».
Морильо написал Боливару, предложив прекратить военные действия и принять новую испанскую конституцию.
В Санта-Фе Боливар узнал о провале карательной экспедиции и ощутил огромное облегчение. Перемирие давало ему возможность набрать новых воинов и подготовить их к боевым действиям, в то время как испанцы уже не получат подкрепления. Боливар с презрением отверг предложение испанцев подчиниться власти их короля. Морильо предполагал это. Военные действия продолжались до тех пор, пока не были обговорены все вопросы перемирия.
Армия Боливара в Венесуэле без особой подготовки двинулась вперед вдоль горных хребтов. Были захвачены Мерида и Трухильо. Это была нищая, разоренная феодальными распрями земля. Семь лет назад испанцы творили здесь страшные зверства. То, что Боливар увидел там, произвело на него сильное впечатление. Он вновь осознал, что война должна вестись другими средствами.
26 ноября 1820 года в Трухильо, городе, где Боливар когда-то провозгласил политику «войны насмерть», он начал переговоры с испанцами. Это была попытка регламентировать ход военных действий и сделать войну более гуманной. В конце концов договор был подписан.
Морильо просил Боливара о встрече. Она состоялась в городе Санта-Ана. Морильо появился в красивой военной форме в сопровождении полка гусар. Когда О’Лири подошел к Морильо, чтобы сообщить о приближении Боливара, испанец спросил его, каков эскорт Освободителя.
«Я ответил: „Всего десять — двенадцать офицеров и испанские послы (направленные для организации процесса перемирия)“. Морильо удивился: „Я думал, что у меня маленький эскорт, но мой давний враг превзошел меня благородством. Я прикажу гусарам удалиться“. Морильо немедленно отдал такой приказ… Сразу после этого на холме, возвышавшемся над городом Санта-Ана, появился Освободитель в сопровождении офицеров. Всадники приближались. Морильо поинтересовался, кто же из них Боливар. Указав на него рукой, он воскликнул: „Что, этот маленький человек в голубой тунике верхом на муле и есть Боливар?!“ Через минуту этот маленький человек уже стоял рядом с ним. Поприветствовав друг друга, генералы спешились и обняли друг друга».
Прибыв на такую важную встречу в довольно легкомысленном одеянии, Боливар продемонстрировал одновременно неуважение к испанцам и простоту истинного лидера. Генералы переговорили, затем положили камень на то место, где они встретились. День закончился банкетом. Один из свидетелей оставил забавные воспоминания об этой встрече:
«К концу банкета все были очень пьяны. Произнесли тост за здоровье обоих генералов. По их приказу и согласно обычаю бокалы были разбиты вдребезги на столе. Затем по очереди они взобрались на стол с разбитыми стаканами и обнялись. Их движения были не очень тверды. Со стороны могло показаться, что генералы танцуют на столе па-де-де. Внезапно стол наклонился, и обнявшиеся генералы, упав с него, начали кататься по полу. Когда их подняли, они все еще обнимались. Боливара и Морильо отвели в спальню. Они спали в одной комнате. Остальные тоже отправились спать и проспали до самого утра. Утром стало известно, что дружеская встреча будет продолжена».
