– Итак, ребята, наша жертва, Келли Роу, трудилась в сфере оказания сексуальных услуг. Стейс, к доске.
Стейси взяла маркер и записала информацию на доске.
– Ей двадцать один год, она мать-одиночка, которая жила со своей матерью в Уордсли. Деньги, заработанные за ночь, были в ее сумочке, так что это точно не ограбление. На ее теле обнаружено не менее четырех ножевых ран. Смерть наступила вчера, около одиннадцати вечера.
– Будем искать ее последнего клиента, босс? – поинтересовался Доусон.
– Я не уверена, что это сделал ее последний клиент. – Ким покачала головой; она все еще размышляла о деньгах, которые лежали сверху в сумочке Келли. – Результаты вскрытия будут только завтра – Китс взял выходной. Мы с Брайантом начнем с семьи, а вы двое отсмотрите записи камер наружного наблюдения и попытайтесь выяснить, кто вчера подбросил младенца.
Типичный случай «кто первый встал, того и тапки» – Вуди сразу же поручил им случай с подкидышем в дополнение к расследованию убийства.
– А разве Стейси не может сделать это прямо отсюда? – Доусон вскинул голову.
– Я хочу, чтобы этим случаем вы занялись вдвоем, – ответила Ким.
– Но я уверен, что потребуюсь вам для настоящего…
– А мне этот младенец показался абсолютно настоящим, – рявкнула инспектор.
Она понимала, что с точки зрения Доусона подброшенный ребенок имел более низкий приоритет и что сержанту захочется принять участие в расследовании убийства, но от младенца им никуда не деться, хотят они этого или нет.
– И это значит, что мне можно будет выйти из офиса? – Глаза Стейси широко раскрылись.
– Да, после того как закончишь со вчерашними свидетельскими показаниями.
– И это значит, что у меня опять появился партнер? – пошутил Доусон.
Вуд неодобрительно взглянула на него.
– И я не возражаю, ведь им будешь ты, – улыбнувшись, закончил сержант.
Ким следила за выражением лица Стейси, но не заметила на нем ни колебания, ни сомнения. Прошло всего два месяца с момента психотравматического опыта констебля, попавшей в руки банды негодяев-расистов
[9]. С того момента Ким держала ее в офисе, за столом, но понимала при этом, что рано или поздно ей придется ослабить вожжи и позволить Стейси выполнять свою работу, а не заниматься лишь поисками информации. Да, в ее команде образуется брешь, но эту ситуацию она уже обсудила с Вуди.
– Если обнаружите что-то интересное – звоните на мобильный, – закончила Стоун, беря со стола свою куртку. Она была на середине лестницы, когда ее догнал Брайант.
Ким не созывала пресс-конференции. Да в этом и не было необходимости. Ведь чтобы выйти из здания, ей пришлось пробиваться через тройной кордон из репортеров.
Корреспонденты и фотографы стояли кучками. Инспектор узнала лица нескольких местных из «Экспресса» и независимых изданий. Корреспондент «Центральных новостей» и оператор «Мидлендс тудей» компании Би-би-си говорили с кем-то по мобильным телефонам. Репортер «Скай ньюс» диктовал текст, а в самом центре толпы выделялась Трейси Фрост из «Дадли стар».
– Ладно, становитесь вокруг! – крикнула Ким. С десяток микрофонов появились у нее перед лицом, вслед за ними были включены диктофоны. Боже, как же она это все ненавидит…
Но чудовище не насытится, пока ему не предложат хоть что-то. Пройдет всего несколько часов, и мертвую женщину опознают как проститутку, что вызовет шквал дебатов в средствах массовой информации еще до того, как семья получит возможность перевести дух. Эта банда не будет дожидаться информации от офицера по связям с прессой, прежде чем что-то напечатать или показать в эфире.
– Жертва – проститутка? – быстро крикнула Фрост.
Не обращая на нее внимания, Ким заговорила:
– Вчера ночью в районе Брирли-Хилл было обнаружено тело молодой женщины…
– Она проститутка? – вновь выкрикнула Фрост.
– Кто она, мы сообщим позже, после того как будет проинформирована ее семья и…
– Она проститутка? – крикнул еще один репортер.
Глядя прямо перед собой, Ким продолжила:
– Полиция Западного Мидленда сделает все…
– У вас есть какая-то причина игнорировать вопрос? – прервала ее Фрост.
Стоун повернулась к ней лицом к лицу.
– А у вас есть какая-то причина задавать только этот вопрос? – спросила она, отходя от микрофонов.
С репортерами новостных каналов и журналистами она еще как-то могла ужиться. И даже – иногда – уважала их. Но вот эти охотники за сенсациями для первых страниц изданий вызывали у нее приступы тошноты.
– Итак, ты собираешься использовать всю мощь судебной машины для расследования этого случая, Стоун? – саркастическим тоном спросила Фрост, когда они отошли от толпы.
Инспектор остановилась как вкопанная, и Трейси сделала еще пару шагов, прежде чем поняла, что та стоит.
– И это ты задаешь мне такой вопрос? – В голосе Ким слышалось отвращение. – Да ты уже давно кормила бы червей, если б я прислушивалась к мнению общественности о том, что такое хорошо, а что такое плохо
[10].
– Справедливо, – уступила Трейси. – Но ты подтвердишь позже? – Она все еще пыталась получить ответ на свой вопрос.
– Что я должна подтвердить? – Вопрос Ким прозвучал вполне невинно.
– Боже, Стоун, как же с тобой тяжело, – заметила Фрост.
– Но результат того стоит, – парировала инспектор, приподняв бровь.
– В любом случае, – хихикнула журналистка, – я слышала, что прошлой ночью у вас появился новый сотрудник. – С этими словами она кивнула в сторону полицейского участка.
Улыбка исчезла с лица Стоун.
– Не смей даже думать об этом, – предупредила она. Ким не хотела, чтобы хоть какая-то информация, связанная с ребенком, появилась в передовицах газет. Слава богу, что эта женщина подождала, пока они останутся одни, прежде чем задала свой вопрос.
Фрост пожала плечами и удалилась.
– Брайант, – обратилась инспектор к сержанту поверх крыши автомобиля, – ты не помнишь, с какого перепугу я спасла ей жизнь?
Ее помощник взглядом проследил за развевающимися светлыми волосами и пятидюймовыми каблуками.
– Сам не понимаю, – ответил он, садясь в машину.
Ким выехала с парковки на кольцевую дорогу и тяжело вздохнула.
У нее на руках младенец без семьи, и она вот-вот испортит жизнь другой семье.
А ведь она еще не все рассказала своим ребятам…
