Но одно дело – отдавать простейшие приказы или транслировать образы, а другое – вести осмысленную телепатическую беседу. Это было возможно, но существовала проблема расстояния – «классическая» телепатия базировалась на регистрации изменения электромагнитного поля нервной системы, а оно у людей было довольно слабым.
Не говоря уж о том, что мой «режим невидимости» попросту глушил подобные излучения. То есть, используя телепатию, мы с Фредди общаться не могли. Несколько забегая вперед, скажу – и слава богу, что не могли. Мы тогда просто не представляли, с чем именно имеем дело…
Но было еще кое-что, что мы могли использовать, хоть и не понимали, как это работает. Апистия называла это «симпатической связью» и говорила, что у науки нет ей объяснения, как, впрочем, и многим другим феноменам, которые наука стыдливо игнорирует потому, что они не вписываются в картину мира, выстроенную поколениями академических ученых.
Наверно, все знают о феномене разлученных близнецов, с которыми в жизни происходят похожие события. Известно также, что близнецы могут «чувствовать» проблемы друг друга, например одному больно, если другого ранили. Это – самый примитивный пример симпатической связи. На другом полюсе – наше Слияние.
У симпатической связи есть интересное преимущество – она не использует никаких излучений. Поэтому никак не регистрируется. У обычных людей ее просто нереально зафиксировать, но, если вы когда-нибудь любили по-настоящему, наверняка сталкивались с тем, что иногда у вас и вашего избранника синхронно возникают одни и те же мысли. Это она, симпатическая связь.
Мы знали о ней и научились ее использовать, хоть и редко прибегали к ее помощи. В обычной жизни она не особо нужна, все возможно выразить словами или действиями. Но вот как раз сейчас – очень даже пригодилась; благодаря ей мы с Фредди могли общаться совершенно незаметно.
* * *
Какое-то время мы стояли, прислушиваясь к происходящему. В тусклом красноватом свете тварь, тем не менее, была хорошо видна. Честно говоря, глядя на нее, я почувствовала приступ страха, который с трудом, но подавила – тварь ощущалась чужой, чуждой, не принадлежащей нашему миру.
«Ужас какой», – услышала я мысль Фредди.
«Да уж, я понимаю ребят, – подумала я. – Давай побыстрее заберем обойму, не хочу здесь долго находиться».
Он кивнул, и мы пошли. Чтобы оставаться в режиме невидимости, Фредди должен был находиться рядом со мной. Точнее, не совсем так – у невидимости, которую я могла наложить, имелось несколько «степеней», и максимальная – та, которую я распространяла на себя и объекты вокруг меня, на расстоянии вытянутой руки. В этом режиме мы словно вовсе переставали существовать в этом мире, нас нельзя было обнаружить никакими существующими приборами, и я не уверена, что в принципе возможен прибор, способный нас обнаружить… но увы, я не могла погрузить в такую невидимость всю команду, максимум – себя и еще одного (если это Фредди) или двух (например, Дарию и Куинни) человек. И я чувствовала, что в этом достигла объективного предела.
Шли мы осторожно, а потому медленно, но до обоймы было буквально рукой подать – сорок восемь моих шагов. И уже на половине этого расстояния я почувствовала… нечто. Сначала мне показалось, что это тревога или уже знакомый страх, но чувство, если можно было так выразиться, имело иной оттенок. Когда я наклонилась, чтобы поднять обойму, меня осенило, буквально обожгло пониманием – это тоска!
Я машинально сунула обойму за пояс, замерла и прислушалась.
«Что случилось?» – встревожился Фредди.
«Оно думает, – ответила я. – Я слышу его чувства!»
«Ну и что? – спросил Фредди. – Ну и пусть себе думает. Главное, чтобы оно не думало, как нас с тобой заточить на ужин. Идем!»
Но я не могла просто так уйти. Меня захватили чувства неведомого существа настолько, что я стояла, словно загипнотизированная.
«Подожди, – попросила я Фредди. – Я хочу послушать… хочу попробовать посмотреть, видит ли оно нас».
Фредди схватил меня за руку и попытался тащить, но я уперлась, и он оставил попытки. Я понимала, почему – будучи очень сильным, Фредди всегда боялся ненамеренно причинить мне боль. Он все время был со мной очень осторожен. Я мысленно ласково коснулась его, успокаивая, а затем потянулась к чужому существу, пытаясь, если можно так выразиться, посмотреть на мир его глазами.
Никаких глаз у существа не было, равно, как и других органов чувств, и я не сразу смогла воспринять мир таким, каким он ему представлялся. Не сразу – но смогла. Постепенно хаос впечатлений обрел некую понятную мне структуру… и я оказалась поражена тем, что увидела. Для этого существа не было преград в восприятии, его «зрение» не ограничивали стены, на расстоянии оно лишь становилось менее резким, менее подробным. Я видела всю станцию изнутри, словно она сделалась хрустальной – огромные баки с топливом, чудовищные двигатели, пришвартованные к борту шаттлы, рой дронов, восстанавливающих повреждения в том месте, где «Атлантис» врезался в «Левиафана». Я видела ребят, ожидающих нас в коридоре, и понимала, что существо узнало Джинна и Призрака. Самое интересное, что я не чувствовала враждебности по отношению к ним с его стороны – только сдержанный интерес. Кстати, нас с Фредди существо не видело, моя маскировка работала.
Потрясающее зрение существа распространялось очень далеко – я видела орбиту Земли со всеми станциями, кораблями, спутниками, космическим мусором; я видела саму Землю – облачный покров не представлял для существа проблем, и перед его взором простирались горы и моря, города и пустоши Антарктиды. При желании существо с легкостью могло разглядеть то, что от человека скрывали океаны, – подводные поселения, новые и древние, некогда поглощенные морем, погибшие корабли и спешащие по своим делам подлодки.
Я видела Луну и постройки, на ней возводимые. Видела Марс и его спутники (а еще поняла, что Марс хорошо знаком этому существу и присутствует в его воспоминаниях), видела пояс астероидов и луны Юпитера, а еще – на границе поля зрения существа – видела ледяной шар, двигавшийся навстречу «Левиафану».
Это наша цель? Энигма?
«Тень, с тобой все в порядке?» – с тревогой спросил Фредди. Я кивнула:
«Это так интересно! Если бы ты знал!»
«Я знаю, что это опасно», – сказал он. Я заметила, что у основания ладони его левой руки что-то блестит – значит, он активировал свою лазерную пушку. Фредди говорил, что после стрельбы, и даже если стрельбы не было, но он к ней готовился, рука ноет несколько часов.
«Нет, не опасно, – заверила я. – Это существо разумно… и ему плохо».
«Откуда ты знаешь?» – спросил он.
«Хочешь послушать его мысли? Попробуй, я сейчас попытаюсь передать их тебе».
Я сосредоточилась, еще сильнее проникая в сознание существа. Попытаясь понять, откуда ему знаком Марс, я едва не потеряла контроль. Я увидела пустынную красную планету, но не такую, как показывают в документальных голофильмах. Когда-то я смотрела несколько, потому смутно узнавала местность…
