И тут меня осенило – я же могу использовать как транспорт «Таннина»! Он вполне способен совершать атмосферные полеты. Конечно, в сравнении с АОИ он был как крокодил в сравнении с левиафаном, но у меня в распоряжении были плазменная турель и реактор, дающий достаточно энергии для автономных действий в течение двенадцати… десяти, с поправкой на климат, суток. Я попытался вылететь немедленно, но мой новый железный друг запросил координаты места старта. Сначала я тупил, потом понял – конечно, на базе объявлена тревога, и кураторы активировали системы защиты, в том числе – глушилки систем навигации (а также связи и прочего). Правильно, но очень некстати.
Оставив «Таннина» в ангаре, я помчался на командный пункт базы. Я там ни разу не был, но где он находится, теоретически знал. Спустившись на лифте на самое «дно», я оказался в одном из «старых» помещений – огромном куполе, поделенном на секции. Тут меня ожидал неприятный сюрприз – доступ предоставлялся только по биометрике и, конечно, на меня настроен не был.
Как там говорит наш матерщинник Призрак? Bucca di culo, если я ничего не путаю. Мне хотелось плакать, даже не так – выть. Чертова секретность, ни я, ни кто-либо из учеников не имели возможности связаться с кураторами, когда они того не хотели! И почему я не гений телекинеза, как наш Фредди?! Я мысленно представил себе командный пункт, в котором не был ни разу, – кольцеобразный стол с системами управления, кресла, три из которых пустовали, а в четвертом сидел Баракка… я был зол, как тысяча азазелей, потому представил себе, что поднимаю Барраку из кресла, и…
…и тут в меня словно грузовик въехал – меня отшвырнуло по коридору метров на двадцать, прямо к лифту и спиной впечатало в дверь. Пока я вставал, скрежеща зубами от боли в спине и, простите, копчике, дверь, в которую я ломился, открылась, словно приглашая меня внутрь. Я тут же помчался туда, опасаясь, что она вновь захлопнется. Пробежав мимо шести дверей, попарно расположенных внутри купола, я буквально влетел…
…в Центр Управления, который я только что себе представлял! Только сейчас он был наполнен светом – в центре помещения парила голограмма базы, по ней сновали какие-то световые пятна, части базы перемещались, я увидел ранее скрытые снегом орудийные башни, грозно уставившиеся в небо, увидел движущиеся по коридорам турионы
[4] и перекрывающие открытые ранее коридоры платеи…
[5]
– Еще раз попробуешь что-то такое проделать, я из тебя котлету сделаю, – пообещал Баракка. – Я для того вас учу телекинезу, чтобы вы, салаги, меня от работы отвлекали? Особенно сейчас.
– Мне нужно подключение к базовой навигационной системе! – выпалил я.
– А что еще тебе нужно? – зло ответил Баракка. – Может, звание Куратора или место Лорда? Не стесняйся, заказывай!
– Я должен найти Нааме! – Ненавижу себя, у меня в голосе прорезались панические нотки. – Она в опасности!!!
– Наа… а, понятно, – Баракка передвинул один из турионов в свободный пока туннель, – сядь, не мелькай. Да сядь уже, я сказал! – рявкнул он.
Я плюхнулся в кресло.
– С Надин все нормально, – сказал Баракка, не оборачиваясь. – Ну, то есть в пределах нормы. Их атаковал один из Ковчегов… может, два, теперь хрен поймешь, девочка в гневе страшна, как фурия. «Изиду» сбили, боюсь, отлетала пташка… но Надин отбилась. К сожалению, без потерь не обошлось.
У меня даже от сердца отлегло:
– Где она? – Я напрочь пропустил слова о потерях, главное, что с Нааме все в порядке… ну, хорошо, пусть не в порядке, но она жива! Даже если ее покалечило – я все отдам, чтобы…
– На «Левиафане», где ж еще, – отрезал Баракка. – Апистия ее заштопала, и сейчас они вместе занимаются вашей Льдинкой. Девочке досталось – мама, не горюй, она ж не такая крепкая, как Надин, чтобы плазму голыми руками отбивать. Но Апистия клянется, что доведет ее до ума. А вот от Олги с отцом и памяти не осталось – похоже, испепелили их неоконы, морского ежа им в…
На миг я ощутил укол грусти – мне было жаль Олгу, хорошую и сильную девочку, жаль ее отца, которого мы все вместе вытащили из плена, выходит, на верную смерть. Мне даже Льдинку жаль было, хотя та ко мне, похоже, никаких добрых чувств не испытывала.
Но главное, что Нааме жива.
– Я должен лететь к ней! – заявил я. Баракка наконец оторвался от своего пространственного тетриса и скептически глянул на меня.
– Допустим, я даже дам тебе местную навигацию… конечно, я ее тебе не дам, приводной луч сразу же демаскирует базу, а это сейчас нам совсем ни к чему…
– Почему? – удивился я. Баракка вздохнул:
– Потому, что ты ничего не знаешь, Джон Сноу. Базу атаковали.
Я фыркнул:
– Cool story, bro…
– Нарываешься на штраф, чувак, – ответил Баракка. – Я тебе куратор, а не кореш из цепочки. Но хрен с тобой, отнесу это на пережитую тобой бэпэтэ
[6]. Атаковали не только вас – все четыре группы в поле, и, как я сказал, «Изиду». Да и «Озирису» прилетело, но тут они зубы обломали – Лорд из них сделал форшмак с талым снегом, похоронил пару «Ковчегов» вместе с той телегой, на которой их всех привезли. Мы отбились, потеряв, правда, шестерых учеников… восьмерых, если считать Олгу с отцом. Леди Лед я не считаю, раз уж Апистия сказала, что поставит ее на ноги, значит, так оно и будет.
Ах, бэпэтэ…
– Так с чего тогда весь хипеж? – спросил я, тыкая пальцем в один из турионов. Тот послушно пополз по коридору вслед за моим пальцем, но Баракка тут же шлепнул меня по руке и жестом вернул дрона на место:
– Поставь, где взял, стратег хренов. Хипеж оттого, что мы думаем, что вся эта атака – только разведка боем. Такое уже было…
– Где? – заинтересовался я. – Когда?
– Не твое со… – Баракка не закончил свою недвусмысленную фразу и продолжил: – Не имеет значения. Было, и все тут. У Проекта длинная история. В общем, я думаю, Лорд эвакуирует базу, а пока велено закупорить все дырки, развернуть системы обороны и делать вид, что мы местные пингвины, усек?
– То есть никакой навигационной привязки? – спросил я. Баракка кивнул. – А если я взлечу… без нее?
– На чем, на метле? – уточнил Баракка.
– На «Таннине», – сказал я. – Я… мы с ребятами захватили один «Таннин», и, по ходу, я его приручил.
Баракка хрюкнул:
– Чувак, ты на этом крокодиле на орбиту собрался, что ли? Крокодилы низко летают, даже в военное время.
