Сначала соборы созывались нерегулярно, в связи с конкретными проблемами, такими как монтанистские и пасхальные споры в конце II века. Фирмилиан из Каппадокии в послании к Киприану впервые упоминает, что в то время, в середине III века, церкви Малой Азии ежегодно проводили синоды, в которых участвовали епископы и пресвитеры. С того времени количество таких собраний в Египте, Сирии, Греции, Северной Африке, Италии, Испании и Галлии неуклонно росло. Никейский собор в 325 г. постановил в пятом каноне, что провинциальные соборы должны созываться дважды в год — во время поста перед Пасхой и осенью
[614]. По поводу других видов синодов никаких указаний не давалось.
Вселенские соборы были не постоянными, но исключительными собраниями, которые созывались в связи с серьезными богословскими спорами древней церкви. Они не могли созываться до обращения римского императора и превращения христианства в государственную религию. Это было высшее и окончательное проявление власти Греческой церкви, которая на первом этапе существования христианства была главной и играла ведущую роль в богословской деятельности. Поэтому в этой церкви, как и в других, к соборам до сих пор относятся с величайшим почтением, а народ помнит о них благодаря изображениям в церкви. Греческие и русские христиане начиная с 842 г. ежегодно вспоминают о семи вселенских соборах в первое воскресенье великого поста, празднуя торжество православия
[615]; они живут надеждой на то, что восьмой вселенский собор уладит все разногласия и проблемы христианского мира. Благодаря символам веры память об этих соборах, особенно о Никейском и Халкидонском, до сих пор жива и на Западе, как в католической, так и в протестантских церквях.
В строгом смысле слова ни на одном из этих соборов не был представлен весь христианский мир, не говоря уже о том, что на них не присутствовали миряне и даже священники низших чинов, а сами участвовавшие в них епископы составляли лишь малую часть католического епископата. В одной только провинции Северной Африки епископов было больше, чем присутствовало на втором, третьем или пятом вселенских соборах
[616]. Соборы имели преимущественно восточный характер, на них обсуждались греческие споры, использовался греческий язык, они проходили в Константинополе или его окрестностях, и участие в них принимали почти исключительно представители Греческой церкви. Латинскую церковь обычно представляла лишь пара делегатов Римского епископа, хотя эти делегаты действительно, в большей или меньшей степени, говорили от имени всего Запада. Даже пятьсот двадцать или шестьсот тридцать участников Халкидонского собора, за исключением двух представителей Льва I и двух африканских беглецов, случайно туда попавших, все были с Востока. На Константинопольском соборе 381 г. не было ни одного латинского епископа, а только сто пятьдесят греков, вселенский же статус он приобрел, с согласия Латинской церкви, только в середине следующего века. С другой стороны, Эфесский собор 449 г. был созван императором и папой как вселенский, однако вместо этого история заклеймила его как разбойничий собор, так как он санкционировал евтихианскую ересь. Сардикийский собор 343 г. также был задуман как вселенский, но сразу же после созыва приобрел сектантский характер из‑за раздоров и несогласия восточных епископов.
Следовательно, вселенский характер собора зависел не от количества участников и не от регулярности созыва, но от результатов, важности и правильности решений, а прежде всего от согласия ортодоксального христианского мира с этими решениями
[617].
Количество соборов, возвышенных общественным мнением Греческой и Латинской церквей до вселенского достоинства, равно семи. Этот ряд начинается с первого Никейского собора 325 г., на котором был принят догмат о Божественности Христа и осуждена арианская ересь, а завершается Вторым Никейским собором 787 г., который санкционировал изображения в церкви. Первые четыре из этих соборов пользуются большим уважением среди богословов ортодоксальных евангельских церквей, а последние три менее важны и реже упоминаются.
Вселенские соборы имеют значение не только для церкви. Они носили также политический, или государственно–церковный характер. Само их название происходит от слова οικουμένη, обозначавшего orbis Romanus, всю империю. Такие соборы стали возможны только после великого преобразования, ознаменованного восшествием на престол Константина. Этот император созвал Первый вселенский собор, хотя идею ему, вероятно, подсказали друзья–епископы. По крайней мере, Руфин говорит, что Константин созвал собор ex sacerdotum sententia. Во всяком случае, греко–римский христианский император был необходим для вселенского собора в древнем смысле этого термина, поскольку он — его светский глава и залог его законодательной силы.
Согласно строгой иерархической или папистской теории, которая сохранялась в Средние века и которой до сих пор придерживаются католические богословы, только папа, как всеобщий глава церкви, может созывать вселенский собор, проводить его и утверждать его решения. Но история первых семи или, по католическому подсчету, восьми вселенских соборов, проводившихся с 325 по 867 г., показывает, что такой тройной властью обладали тогда именно византийские императоры. Это бесспорный факт, который подтверждается сохранившимися эдиктами императоров, постановлениями соборов, рассказами всех греческих историков и современными им латинскими источниками. Опираясь на византийский прецедент и пример царей Израиля, русские цари и протестантские правители Германии, Скандинавии и Англии — независимо от степени справедливости их претензий — претендовали на похожий или даже более активный надзор за деятельностью церкви в своих владениях.
В первую очередь, созыв вселенских соборов производился императорами
[618]. Они назначали место и время собора, созывали митрополитов и наиболее выдающихся епископов империи посредством эдикта, обеспечивали средства передвижения, оплачивали стоимость путешествия и другие расходы из государственной казны. В случае с Никейским и Первым Константинопольским соборами созыв был осуществлен без предварительного совета или согласия епископа Рима
[619]. На Халкидонском соборе 451 г. впервые ощущалось папское влияние, но даже здесь собор обладал большей властью, чем папа, и не обратил особого внимания на протест Льва против двадцать восьмого канона, говорящего о ранге Константинопольского патриарха. Не только вселенские, но и поместные соборы нередко созывались восточными властителями; например, Арелатский собор 314 г. — Константином, Орлеанский собор 549 г. — Хильдебертом, а Франкфуртский синод 794 г. (тут мы немного предвосхищаем события) — Карлом Великим. Еще один примечательный факт уже упоминался: в начале VI века в Риме проводилось несколько ортодоксальных синодов в связи с подтверждением спорного избрания Симмаха, и созваны они были светским правителем, еретиком Теодорихом; однако их решения имели силу.
