При совершении самого обряда крещаемый сначала поворачивался к западу и отрекался от сатаны со всем его великолепием и служителями
[987]; потом, повернувшись к востоку, он клялся в верности Христу
[988] и исповедовал свою веру в триединого Бога либо повторяя символ веры, либо отвечая на вопросы
[989]. Потом, с помощью диаконов и диаконис, следовало троекратное или однократное погружение в воду во имя триединого Бога и называлось имя крещаемого. После второго помазания освященным елеем (конфирмации) с крещаемого снималось покрывало, которым катехумены покрывали головы во время богослужения в знак своего духовного несовершенства, и его облекали в белые одежды, символизировавшие рождение свыше, чистоту и свободу. В Западной церкви крещаемый получал также смесь из молока и меда — символ детской невинности и предвкушение причастия.
§93. Конфирмация
См. литературу о крещении, особенно Höfling, и Zezschwitz: Der Katechumenat (первый том его System der Katechetik). Leipzig, 1863.
В первые века существования церкви конфирмация была тесно связана с крещением как завершение этого акта, особенно по отношению к взрослым. Когда крещение прозелитов прекратилось, а крещение детей стало более распространенным, конфирмация постепенно стала восприниматься как отдельное таинство. Уже у Августина, Льва I и других она явно названа sacramentum
[990]. Этой независимости способствовали иерархические интересы, особенно в Латинской церкви, где совершение этого обряда входило в обязанности епископов.
Католическое понимание конфирмации таково: она запечатлевает и завершает благодать крещения и в то же время некоторым образом является субъективным дополнением к детскому крещению, в ходе которого крещенный, теперь достигший сознательного возраста, снова приносит те обеты, которые от его имени принесли родители или крестные в момент крещения, и принимает личную ответственность за их исполнение. Но последний взгляд — более поздний, протестантский (лютеранский и англиканский). По учению древней церкви, крещение было приемом человека в ряды воинов Христа, конфирмация же наделяла его силой и смелостью, необходимыми для этой духовной борьбы.
Внешне конфирмация заключается в помазании лба, носа, ушей и груди священным елеем или бальзамической смесью
[991] (этим символизировалось полное посвящение человека на духовное служение) и в возложении рук священника
[992] (этим знаменовалось и осуществлялось вхождение в общение Святого Духа как общехристианское призвание)
[993]. Помазание предшествует возложению рук, в соответствии с ветхозаветным представлением; в протестантских же церквях, там, где еще сохранилась конфирмация, от помазания полностью отказались, оставив только возложение рук.
В прочих отношениях в разных частях древней церкви преобладало большое разнообразие обычаев, связанных с конфирмацией, и времени ее проведения.
В Греческой церкви конфирмацию или миропомазание мог проводить любой священник сразу же после крещения, в Латинской же церкви со времен Иеронима (как ныне в англиканской) отправление этого таинства, как и рукоположения священников, считалось прерогативой епископов, которые периодически объезжали свои епархии для конфирмации крещенных. Часто эти два обряда были сильно разнесены по времени.
§94. Рукоположение
J. Morinus (католик): Comment. Hist, ас dogm. de sacris Ecoles, ordinationibus. Par., 1655, etc. Fr. Halierius (католик): De sacris electionibus et ordinationibus. Rom., 1749. 3 vols. fol. G. L. Hahn: l. с, p. 96, p. 354 ff. См. также соответствующие разделы в археологических трудах: Bingham, Augusti, Binterim, etc.
Доставление священников на служение
[994], рукоположение, ординация или хиротония, вошло в число таинств уже в IV — V веке. Августин первый называет это таинством, но замечает, что к его времени церковь единодушно признавала данный обряд как таинство
[995].
Рукоположение — это торжественное поставление на особое служение (подобно тому как крещение — это посвящение на служение всеобщее), средство наделения дарами для несения служения. Оно наделяет способностью и властью отправления таинств и управления общиной верующих, обеспечивает порядок церкви, ее заботу и неуклонное возрастание до последних времен. Для церкви было так же необходимо иметь управление, как и для государства. В иудейской вере существовала наследственная череда священников, а в христианской она сменилась нерушимой цепью добровольных священников из всех классов общества, но в основном — из средних и низших его слоев.
