Эту главу мы начали с обсуждения вопроса о том, что современные методы воспитания не смогли помочь вырастить поколение добрых и чутких детей. Получается, что часть наших методов оказались контрпродуктивными. После того как мы переключали канал с жестоким фильмом на что-то более спокойное, дети учились создавать группировки, отказывать в дружбе и тому, как можно обижать сверстников. Уходя в другую комнату во время семейного спора, мы не давали детям возможности наблюдать примирение и демонстрацию добрых чувств супругов, которые в состоянии решить свои проблемы мирно и спокойно. Мы думали, что агрессия — это реакция на неприятие сверстников, и делали все возможное, чтобы избавить отношения детей от такого поведения. На самом деле существует сложная система детских взаимоотношений. Мы хотели, чтобы наши дети больше играли, но вместо этого загрузили их свободное время секциями и курсами. Мы разделяли детей по возрастному признаку — отдельные площадки для самых маленьких, классы и команды — для тех, кто постарше. Мы словно поместили наших детей в битком набитый «аквариум». Среднестатистический ученик средней школы имеет 299 контактов в день. Подросток проводит шестьдесят часов в неделю со своими сверстниками и всего шестнадцать в обществе взрослых. Мы создали идеальную атмосферу для развития агрессии, которую подпитывает неприятие сверстников и желание добиться высокого социального статуса. Чем больше времени дети проводят вместе, тем сильнее это желание и тем жестче борьба. Мы задаемся вопросом, почему на то, чтобы научить ребенка прилично вести себя в обществе, уходит двадцать лет, но забываем, что сами оставили детей общаться между собой.
Стоит упомянуть еще один фактор, способствующий распространению агрессии. Сара Шоппе-Салливан провела исследование стилей родительского воспитания и их влияния на агрессию в школе. Пап она разделила на три категории: прогрессивные, традиционные и безучастные. Можно предположить, что прогрессивные папы оказались лучше всех. Они отошли от архаичного гендерного стереотипа и с момента рождения принимают активное участие в жизни ребенка. Во всех исследованиях такие папы выходят в передовики. Их дети лучше общаются со своими братьями и сестрами, имеют более высокую самооценку и лучше успевают в школе.
На начальной стадии исследования Шоппе-Салливан такие папы тоже «затыкали за пояс» представителей двух других типов. В лаборатории они принимали больше участия в происходящем с супругой и ребенком. Дома они поровну делили с женой ответственность за детей. Традиционные папы также участвовали в жизни семьи, но обычно «включались» в работу по подсказке супруги. Прогрессивные папы не нуждались в указаниях. Они сами решали, во что одеть ребенка, кормили его, отправляли в школу и вечером укладывали спать. Они практически так же часто, как и матери, могли остаться дома с больным ребенком. Тем не менее прогрессивные папы оценивали себя и свои семейные качества ниже, чем это делали папы традиционные. То, что папы активно участвовали в жизни ребенка, могло свидетельствовать, что они были не вполне довольны тем, как матери ухаживают за детьми.
Прогрессивные папы часто оказывались непоследовательными в том, какие правила надо устанавливать и поддерживать. Из результатов других исследований Шоппе-Салливан знала, что такие папы далеко не всегда в состоянии наказать ребенка. Она выдвинула гипотезу о том, что прогрессивные папы понимают, как не надо это делать (криком, ударом), но при этом не знают, как можно наказать чадо. Таким папам вообще чужда идея наказания, до того они добрые и сострадательные. Поэтому они то отказывают ребенку в мороженом, то перестают разговаривать с дитятей, то лишают карманных денег, то устраивают разбор полетов с целью вызвать у ребенка чувство вины. В общем, всегда что-то не вовремя меняют. Такая непоследовательность в сочетании с политикой вседозволенности, как установила Шоппе-Салливан, приводит к интересным результатам: дети прогрессивных пап, которые могут одной рукой вести машину, а другой менять подгузник, оказались в школе такими же агрессивными, как и дети пап традиционных и безучастных.
Глава десятая. Почему Хана говорит, а Алиса нет
Несмотря на предостережения ученых, родители ежегодно тратят миллиарды долларов на развивающие игры и видео, которые, как они надеются, помогут малышам заговорить. Но имеет ли это смысл?
В ноябре 2007 года разразился огромный скандал в СМИ.
Уважаемый журнал Pediatrics напечатал отчет ученых Вашингтонского университета. Специалисты утверждали, что младенцы, которые смотрят образовательные видеоматериалы, обладают значительно меньшим словарным запасом по сравнению с теми, кто эти материалы не смотрит. Учитывая, что сумма ежегодных продаж образовательных фильмов для малышей составляет 4,8 млрд долларов, вся отрасль по производству детских обучающих материалов мгновенно напряглась.
Роберт Игер, исполнительный директор корпорации Disney, владеющей образовательной серией «Эйнштейн в пеленках», выступил в прессе с опровержением этих результатов, называя их «сомнительными», а методологию исследования — «плохо подготовленной». Игер также заявил, что поддержка университетом данного исследования была «необдуманной» и «совершенно безответственной».
Родители, многие из которых заставили все полки образовательными DVD для малышей, не могли понять, что происходит. С толку сбивал еще один странный результат исследования: все ТВ и кино, начиная от «Маленькой русалочки» до «Американского идола», влияло на детей нормально. На малышах плохо отражался просмотр DVD и только DVD. Игер назвал этот вывод ученых «абсурдным».
Так каким образом DVD, которые любили дети по всему миру, оказались для них опасными?
Исследование, результаты которого мы описали, было продолжением более раннего эксперимента, имевшего целью понять, как родители используют ТВ в качестве электронной няни. Ученые сделали предположение — перед тем как кому-нибудь позвонить или приготовить обед, родители сажают ребенка перед ТВ. Выяснилось, что родители действительно сажали детей смотреть ТВ перед тем, как чем-нибудь заняться. Однако эта не было главной причиной, почему родители ставили своим детям «Эйнштейна в пеленках» или «Способного ребенка». Родители считали, что просмотр подобных материалов увеличит когнитивные способности малышей. Один из авторов обоих исследований Эндрю Мелцофф вспоминает: «Родители специально сажали детей смотреть ТВ до двадцати часов в неделю, чтобы развить их мозг. Мамы и папы копили деньги, покупали DVD и надеялись на то, что их просмотр будет способствовать детскому развитию. Родители с полной уверенностью говорили нам, что, по их мнению, это было лучшее, что они могли сделать для своих малышей».
Ученых тронула забота родителей о развитии интеллектуальных способностей отпрысков, поэтому они провели второе исследование о влиянии на детей просмотра ТВ.
Чтобы узнать, как долго и какие именно программы по ТВ смотрят малыши, команда исследователей обзвонила сотни семей в Вашингтоне и Миннесоте. После этого родителей попросили ответить на вопросы так называемого теста речевого и коммуникативного развития детей раннего возраста
[41]. Это список из 89 слов, которые могут знать и произносить малыши. В нем есть такие слова, как «чашка», «толкать», «быстро» и «радио». Список слов из текста CDI принят во всем мире как инструмент оценки раннего речевого развития.
