Имея в виду прежнее, примыкающее к Крузиусу, разделение Кантом определяющего основания на основание бытия и познания, можно предположить, что и здесь речь идет о том же. Но Кант находит теперь, что деление Крузиуса, – основание идеальное и реальное, – «совершенно отличается» от его деления, так как идеальное основание Крузиуса есть то же, что основание познания; «и тут легко усмотреть, – говорит Кант, – что, если я что-нибудь уже вижу, как основание, то я могу из этого вывести следствие. Поэтому, согласно его положениям, западный ветер есть реальное основание дождевых облаков, а вместе с тем идеальное основание, так что отсюда я могу узнать о них и наперед их предполагать. Но по нашим понятиям реальное основание никогда не бывает логическим основанием, и по ветру дождь устанавливается не вследствие правила тожества». Последнее утверждение Канта интересно и важно также в том отношении, что оно прямо исключает возможность предположения, что со «своим логическим основанием» он возвращается к вольфовскому ratio, так как, по Вольфу, ratio содержится в causa, Кант же их слишком резко разделяет. Вернее, как указано, вольфовское ratio теперь окончательно утеряно
[354].
Но что следует понимать под логическим основанием? Оно, следовательно, не есть реальное основание, т. е. не causa, не есть ratio и не есть основание познания! При таких условиях, на наш взгляд, оно вообще не имеет никакого смысла. Приведенные выше слова Канта дают повод еще думать, что логическим основанием он просто обозначает принцип тожества, но, по крайней мере, впоследствии, – он оба принципа различает. Например, в логике
[355] он помещает «положение достаточного основания», как самостоятельное положение наряду с «положением противоречия и тожества» и «положением исключающего (!) третьего». Здесь оно трактуется как «общий формальный критерий истины», каковой есть не что иное, как «общий логический признак согласования познания с самим собою», т. е. «при полной абстракции от всех объектов и всех различий их». Такое понятие формальной логики, как понятие абсолютно пустое, достаточно уже обнаружило свою неплодотворность во всей послекантовской истории логики, нисколько оно не проясняет и поставленного нами вопроса: что следует понимать под логическим основанием? Вероятно, и сам Кант не ответил бы на этот вопрос, потому что он или просто отожествляет положение логического достаточного основания с основанием познания, и притом определяет его совершенно так же, как определяет свой принцип познания Вольф, или оперирует с понятием пустым.
В полемической статье против Эбергарда
[356] Кант различает «логический (формальный) и трансцендентальный (материальный) принцип познания»
[357], давая им следующее определение: «Всякое положение, должно иметь основание, это – логический (формальный) принцип познания, который не стоит рядом с положением противоречия, а подчиняется ему. Всякая вещь должна иметь свое основание, это – трансцендентальный (материальный) принцип, который никто никогда не доказал из положения противоречия (и вообще из одних только понятий, без отношения к чувственной интуиции) и не докажет».
Ценные разъяснения к этому разделению можно извлечь однако не из названной статьи, а из переписки Канта с Рейнгольдом по поводу, впрочем, того же Эбергарда
[358]. Канта волновал собственно вопрос об априорных синтетических суждениях, которые Эбергард хотел обосновать на принципе достаточного основания. Кант весьма тонко уловил, что в таком случае его априорные синтетические суждения должны были бы превратиться в аналитические, т. е. вся его критика чистого разума потеряла бы свое значение. Способ защиты Кант избрал следующий: он настаивает на различии логического и реального основания, обнаруживает «очень обычный» у «фокусников метафизики» «вольт», состоящий в перескакивании от логического принципа достаточного основания к трансцендентальному принципу причинности, и приходит к выводу о необходимости иного основания для априорных синтетических суждений, чем принцип достаточного основания. Конечно, Кант прав, все его учение об априорных синтетических суждениях стоит и падает в связи со значением принципа достаточного основания
[359]. Но наша задача ограничена: извлечь из рассуждений Канта ответ на вопрос: что он понимает под логическим принципом достаточного основания? Следуя Канту, мы вынуждены совершенно общо коснуться также вопроса об априорных синтетических суждениях.
