После разгрома Зиновьева и Каменева быстро возникла новая оппозиция, куда вошли представители прежних оппозиционных группировок, в т. ч. Троцкий, Зиновьев и Каменев. Но глубокие противоречия во взглядах сильно затрудняли формирование единой оппозиции. Группа, известная как «объединенная оппозиция», также потерпела фиаско. В течение 1926-1927 гг. самые видные ее представители потеряли все значимые партийные и государственные посты. В ноябре 1927 г. Троцкий и Зиновьев были исключены из партии, а в декабре того же года на XV съезде ВКП(б) такая же участь постигла Каменева и многих других сторонников оппозиции.
Зиновьев, Каменев и еще несколько человек, исключенных из партии, вскоре были в ней восстановлены, но только после того, как дали обещание воздерживаться от оппозиционной деятельности и подчиняться решениям ЦК партии. Однако Троцкий и большинство его сторонников отказались подчиниться. Троцкий в 1928 г. был выслан в столицу Казахстана Алма-Ату, а годом позже изгнан из Советского Союза.
* * *
Спустя десять лет после революции 1917 г. партийная политическая культура резко изменилась. До революции и какое-то время после нее политические вопросы открыто обсуждались партийцами, многие из которых были искушены в политике и довольно начитанны. Теперь же партийные собрания на местах посвящались внушению принципов «генеральной линии» партии политически не зрелым рядовым партийцам. Запрет фракций в 1921 г. затруднял появление оппозиционных настроений в партии. Но поначалу несогласие с генеральной линией партии не считалось нелояльностью. Но постепенно несогласие начали определять как «уклон», а несогласных — именовать «антипартийными группами». Дискуссиями на партсобраниях дирижировали партийные инструкторы со стороны. Призывы к «единству» звучали все громче, а мнения, даже частично не совпадавшие с «генеральной линией», подвергались резкой критике. Требовалось полное подчинение; слово «оппозиция» стало ругательным.
Этим процессам способствовала и углубляла их угроза, которая, как считалось тогда, исходила от враждебного капиталистического окружения Советского Союза. В 1927 г. это противостояние достигло апогея: всеобщий страх перед войной, вызванный напряженной международной обстановкой, привел, например, к разрыву дипломатических отношений между Великобританией и Советским Союзом. Постоянно существовал страх перед внутренними врагами. Влияние партии в деревне оставалось слабым, поэтому большевики чувствовали себя чуждыми крестьянству. Это же относилось к интеллектуалам или «буржуазным специалистам», производственные и управленческие навыки которых были необходимы в силу нехватки партийных кадров. Это ослабление партийной демократии усугублялось изменениями в партийной организации. В конце 1927 г. в партии состояло около 1,3 млн членов и кандидатов. Только несколько тысяч из них вступили в партию до революции. Новыми членами были малообразованные, не искушенные в политике молодые люди
[7].
Сталинская «революция сверху»
Во время гражданской войны в советском государстве была введена политика, получившая название «военный коммунизм», которая, в основном, сводилась к национализации промышленности, конфискации хлеба и других продуктов у крестьян и фактической ликвидации товарно-денежного хозяйства. Она преобладала до 1921 г., когда от нее отказались в пользу новой экономической политики (нэпа), который до определенной степени позволил возродить рыночную экономику. Были разрешены частные предприятия с числом сотрудников не более двадцати, а продразверстку заменили продналогом, что позволило крестьянам продавать излишки зерна на рынке. Нэп с самого начала ожидал успех: к 1927 г. национальное производство в СССР достигло довоенного уровня.
Но большевиков беспокоило влияние нэпа на общественно- политическую обстановку в стране. Процветала частная торговля, и вскоре появился преуспевающий класс торговцев и предпринимателей. В сельском хозяйстве, практически полностью основанном на частной инициативе, больше всего от нэпа выиграли относительно зажиточные крестьяне — кулаки. Следовательно, нэп привел к росту новых социальных слоев, интересы которых, по мнению большевиков, резко отличались от интересов рабочего класса.
Быстрый экономический рост в первые годы нэпа объяснялся, в первую очередь, возобновлением работы на многих предприятиях, закрытых во время гражданской войны и военного коммунизма. Растущая экономика требовала новых капвложений, что и породило идею плановой экономики.
Первый из знаменитых пятилетних планов увидел свет в 1928 г. Его цель — индустриализация страны — была невероятно амбициозной и входила в противоречие с существовавшими экономическими реалиями и рыночной экономикой нэпа. Помимо этого, неудовлетворительное снабжение городов продовольствием и нехватка зерна на экспорт ставили под угрозу индустриализацию. Экспорт зерна был источником поступления иностранной валюты, необходимой Советскому Союзу для покупки техники и оборудования для промышленности по плану, до сих пор остававшемуся на бумаге.
Проведение нэпа подразумевало союз рабочего класса и крестьянства, и предполагалось, что оно должно было учитывать интересы последнего. Известен, или скорее печально известен, призыв Бухарина к крестьянам: «Обогащайтесь!» Николай Бухарин был одним из ведущих идеологов партии и плечом к плечу со Сталиным боролся с левой оппозицией. Периодические кризисы заготовок заставили многих партийных вождей проявлять нетерпение. Крестьяне, удерживающие излишки зерна, обвинялись в спекуляции и саботаже пятилетнего плана. В 1928 г. у крестьян начали массово отбирать хлеб, годом позже, зачастую с использованием насильственных методов, была проведена массовая коллективизация деревни.
Ускоренная индустриализация и (что немаловажно) насильственная коллективизация привели к новому расколу политической верхушки. Бухарин и его сторонники в партийном руководстве, Алексей Рыков и Михаил Томский, выступили против принятого Сталиным курса. Они считали, что экономика должна развиваться более умеренными темпами, а крестьян необходимо стимулировать к увеличению производства пряником, а не кнутом. Впрочем, эта «правая оппозиция» осталась в ЦК и в Политбюро в меньшинстве. В 1929- 1930 гг. они были смещены со своих постов и выведены из состава Политбюро.
Сталинская «революция сверху» имела и третью составляющую, известную как культурная революция. Во времена нэпа партийное советское руководство признавало, что советскому государству нужны «буржуазные специалисты», и пыталось привлечь их к работе относительно высоким жалованьем и различными льготами. Однако уже в 1928 г. были предприняты атаки на буржуазных специалистов и вообще на буржуазные культурные ценности. Кампания началась в марте 1928 г. делом, возбужденным против группы инженеров из Шахтинского района Донбасса. Их обвиняли во вредительстве в добывающей промышленности и связях с иностранными державами.
Шахтинский процесс был первым в ряду печально известных показательных процессов, кульминацией которых явились «московские процессы» 1936-1938 гг. Шахтинский процесс проходил в Москве и вызвал гигантский общественный резонанс, потому что на нем присутствовали сотни журналистов и огромное количество зрителей. Заговор был сфабрикован органами госбезопасности. Поскольку явных улик не было, обвинение полагалось на признания обвиняемых. В качестве политического спектакля суд нельзя было назвать стопроцентно успешным. Многие обвиняемые заявили о своей невиновности, а некоторые отказались от признаний, сделанных в ходе следствия. Но в качестве угрозы «буржуазным специалистам» процесс был достаточно эффективен. Он также положил начало яростным нападкам на беспартийную техническую элиту, которая теперь была вынуждена занять оборонительную позицию в дискуссиях об экономической политике. Шахтинское дело было также частью борьбы с политической оппозицией, противостоящей Сталину и представленной Бухариным и его сторонниками. Это и похожие процессы впоследствии помогли найти виновных в неудачах процесса индустриализации. Наконец, Шахтинский процесс использовался для демонстрации недостаточности революционной бдительности парторганизаций и профсоюзов
[8]. За Шахтинским показательным процессом вскоре последовали другие, организованные по такому же сценарию. Наиболее известные из них дело Промпартии (1930) и дело «Метро-Виккерс» (1933).
