– Это Магеллан, – объяснила Сьюзи. – Немецкая овчарка, настоящий красавчик.
Волоски на руках у Тесс встали дыбом. Ей это не нравилось. Да, Берусси будет занят чтением лекции «Скульптура как эволюционный процесс» как минимум до четырех часов дня, поэтому их не могли застигнуть с поличным. Но это казалось неправильным. Кроме того, что они собираются здесь искать? Сьюзи сказала, что им нужно провести небольшое расследование. Она называла это инфильтрацией в ряды противника и рекогносцировкой.
Дело было весной выпускного года, и Берусси встал на тропу войны, постаравшись заручиться поддержкой других профессоров и администраторов. Берусси не был поклонником «Сердобольных Разоблачителей» и делал все возможное, чтобы оставить Сьюзи без зачета по скульптурной практике за прошлую осень. Сьюзи, избравшая формальную тактику, убеждала декана в нелепости такого решения. Со временем их битва разгорелась еще жарче, и Берусси возглавил кампанию за исключение Сьюзи. Теперь его немилость распространялась не только на нее, но и на группу в целом. В таком колледже, как Секстон, администрации не требовалось много времени, чтобы разобраться, кем были «Сердобольные Разоблачители».
– Это дерьмовая охота на ведьм, – пожаловалась Сьюзи после того, как их четверых вызвали в кабинет декана, где прозвучала угроза исключения.
Декан перечислил ряд обвинений: разборка инструментов в скульптурной студии, поломка посудомоечной машины в кафетерии, «удаление» свечей зажигания из автомобилей сотрудников факультета.
– У вас нет доказательств, – обратилась к нему Сьюзи. – Если вы исключите нас, мы наймем адвокатов и засудим весь этот чертов колледж.
– Не уверен, что вы сможете обосновать такой иск, – сказал декан.
– Возможно, вы удивитесь, – пообещала Сьюзи.
Возможно, именно с этой целью они и пришли к профессору. Найти что-то, что можно будет использовать как оружие против Берусси; что-то такое, что отвлечет внимание от них и обратит карающий меч против их гонителя.
Они оставили автомобиль на грунтовом съезде дальше по дороге и пешком дошли до дома Берусси, так что у бдительных соседей не было возможности увидеть оранжевый пикап перед его крыльцом.
– А что помешает красавчику Магеллану порвать нас на куски? – спросил Генри. Несмотря на его поразительные скульптуры животных, настоящие звери нервировали его.
– Не беспокойся, – с улыбкой ответила Сьюзи. – Он вегетарианец.
– Ну конечно! – рассмеялась Вэл.
– Серьезно, – сказала Сьюзи. – Берусси готовит ему лакомства из яиц, морковки и пшеничного белка. Просто безумие. Говорю вам, он больной на всю голову. Можно самому не есть мяса, но заставлять собаку делать то же самое? Это же хищник, ты только посмотри на его зубы!
Сьюзи открыла тяжелую дверь и вошла в дом. Магеллан встал на задние лапы и принялся облизывать ей лицо.
– Полегче, мальчик, полегче, – сказала она. Сьюзи запустила руку в свою сумку, достала пластиковый пакет, развернула кусок сырого мяса и бросила псу.
– Это тебе, большой мальчик, – она сопроводила свои слова воздушным поцелуем. – Кто тебя любит больше всех?
Они смотрели, как пес вгрызается в антрекот на косточке.
– А теперь скажите мне, что этот пес хочет быть вегетарианцем, – презрительно заметила Сьюзи. – У Берусси нет никакого уважения к чужому вкусу.
Дом был крошечным. Парадная дверь открывалась в гостиную, к которой слева примыкали кухня и ванная. В спальне позади едва умещалась двухместная кровать. Полы и стены были сбиты из узловатых сосновых досок без каких-либо украшений. Дом выглядел удивительно опрятным, принимая во внимание неухоженную внешность хозяина. Вещей тоже было немного. Полки с книгами по истории искусств, старая стереосистема с вертушкой, собрание пластинок, футон вместо кушетки и фотографии в рамках. Никакого телевизора или компьютера.
Тесс стало жаль Берусси. Она знала, что это пустое чувство, но ничего не могла поделать. Когда она увидела его дом и услышала, как он кормит собаку, он сделался каким-то жалким и одиноким. Ей хотелось вернуться к машине, уехать в кампус и обо всем забыть.
– Только посмотрите на этот винил. Парень любит джаз, – сказал Генри, державший альбом Каунта Бейси. Он перебрал остальные альбомы. – Билли Холидей, Джон Колтрейн, Чарли Паркер. У него есть и отличные старые блюзы.
Сьюзи шарила в ящиках маленькой спальни Берусси.
– Смотрите, – окликнула она. – Это его кольцо, полученное в честь окончания колледжа. Разве не мило? – она показала массивное золотое кольцо с камнем винного цвета. – Там есть его инициалы и дата выпуска.
Она прикарманила кольцо.
– Разве он не заметит пропажу? – спросил Генри. Он оставил в покое грамзаписи и присоединился к Сьюзи в спальне. Тесс последовала за ними. Воздух в крошечной комнате был спертым и неподвижным. Тесс опустилась на кровать, накрытую старым лоскутным одеялом с красными и синими звездами.
Сьюзи покачала головой:
– Не сразу. Он выкуривает тонны травки. Наверное, подумает, что положил кольцо в другое место. Кстати говоря… – добавила она и достала из верхнего ящика большой пакет с марихуаной, который тут же убрала к себе в рюкзак.
– Это он точно заметит, – сказал Генри.
Сьюзи кивнула:
– Но что он сможет поделать? Обратится в полицию? Скажет, что кто-то вломился в его дом, накормил мясом его собаку и забрал его наркоту?
Сзади раздался чудовищный хлюпающий клекот. Вэл вошла в комнату с аккордеоном, висевшим на ремне поперек груди. Он был черно-красным, с блестящими перламутровыми кнопками и клавишами.
– Смотрите, что я нашла у него в шкафу! – воскликнула она и извлекла из аккордеона несколько протяжных негармоничных аккордов. Потом она наморщила нос, наклонилась и понюхала. – Эта штука воняет!
Сьюзи подошла ближе и понюхала растянутые мехи.
– О боже, – она хихикнула. – Это же чесночная колбаса!
Тесс и Генри были вынуждены согласиться.
– Готова поспорить, что мистер вегетарианец устраивает здесь по ночам колбасные оргии, – сказала Сьюзи. – Я просто вижу это: тайную встречу с колбасником где-нибудь в Массачусетсе, где никто не знает о нем. Потом он приезжает домой, запирает двери и жарит колбаски, съедает огромное блюдо с кислой капустой, играет на аккордеоне и уходит на покой.
Вэл улыбнулась ей и сыграла несколько нот.
– У всех есть тайны, – сказала она.
– Ну конечно, малышка, – сказала Сьюзи. – Конечно, есть.
Бог знает, что Тесс получила свою долю от этого. Теперь она стояла в студии, заперев дверь за собой, и держала в руке почти пустой тюбик бордовой краски.
«Здесь были Сердобольные Разоблачители».
Кто-то быстро постучал в дверь. Ее сердце готово было выпрыгнуть из груди.
