Тесс плакала и одновременно ненавидела себя за это.
Достаточно. Возьми себя в руки.
Генри подошел к ней, хлюпая туфлями. Она попятилась от него.
– Не надо, – сказала Тесс. Это ей далось нелегко. Он повернулся, опустил голову и направился к двери, ведущей из маленькой кухни в его студию. Генри оставил за собой влажный след, словно слизняк; его туфли при ходьбе издавали непристойные хлюпающие звуки.
Часть 3. Вселенная была создана из хаоса, и единственной истинной творческой силой является хаос
Глава 25
– Папа! – закричала Эмма на следующее утро, когда он зашел на кухню, как будто его не было дома несколько недель и просто чудо, что он вообще вернулся.
Генри обнял дочь, вдохнув ее запах. Клубничный шампунь и хлорированная вода.
Он мог бы питаться этим запахом. Навеки остаться на маленьком необитаемом острове, если бы у него была бутылочка этого запаха для ежедневного приема.
Довольно скоро, подумал он, Эмма станет слишком взрослой. Она больше не будет восторженно вскрикивать «Папа!» каждый раз, когда он входит в комнату, не будет бросаться в его объятия и позволять ему зарываться лицом в ее волосы.
– У тебя протекают ботинки, – сказала Эмма.
– Да, это верно, – сказал он и отпустил ее, потом потянулся за чашкой и налил себе кофе. Он поставил ботинки рядом с кроватью, как делал всегда, почему-то забыв, что вчера ночью они побывали в озере вместе с ним. Лучше бы он забыл всю эту кошмарную ночь.
Поплавай со мной, Генри.
Возможно, если бы он внушил себе, что ничего не случилось, и проигнорировал мокрые ботинки, то воспоминание бы рассеялось, как дурной сон. Даже та часть, где Тесс сказала ему, что пора найти себе новое жилье.
Куда он может уйти? Его место здесь, рядом с семьей. Ради всего святого, это же его дом!
Тесс положила на тарелку Эммы жареные вафли, добавила резаную клубнику и увенчала блюдо взбитыми сливками из баллончика.
– Это тебе, милая, – сказала она и поцеловала Эмму в макушку. – Все так, как ты любишь.
Потом Тесс вернулась к столешнице, взяла часть газеты и сунула в руки Генри. Он опустил глаза. Это был раздел тематических объявлений: она обвела кружком список квартир, сдаваемых в аренду.
– Вчера вечером мама сделала какао для меня и Дэннер, – сказала Эмма, отрываясь от вафель. Вокруг ее рта остались следы от взбитых сливок.
– Как мило, – он сложил газету и сунул под мышку.
– Дэннер загадала ей загадку.
– Правда? – он смешал кофе с молоком.
– Ну да, – Эмма вытерла рот салфеткой и отложила вилку. – Дэннер любит загадки и хорошо разбирается в них. Хочешь услышать эту, папа?
– Конечно.
– Ты находишься в бетонной комнате без окон и дверей. Только четыре стены. Еще есть большое зеркало и стеклорез. Как ты выберешься наружу?
Генри почувствовал, как натянулась кожа на лице. Разумеется, он знал ответ, но сделал вид, что никогда не слышал его. Он бросил отчаянный взгляд на Тесс, словно ожидая, что она бросит ему спасательный круг, но она пожала плечами.
Значит, вот оно как.
– Как? – спросил Генри у Эммы. Немного кофе выплеснулось на пол из его чашки. Возможно, это другая загадка, которую она слышала в школе.
Но нет.
– Ты берешь стеклорез и аккуратно разрезаешь зеркало пополам. Потом ставишь половинки друг напротив друга, ложишься на пол и видишь зеркальный коридор. Ты заползаешь в этот коридор и вылезаешь наружу.
Эмма улыбнулась, довольная своей загадкой. Генри поставил чашку на стол и положил руки на стол, чтобы сохранить равновесие.
– Это Дэннер тебе рассказала?
– Она рассказала маме. Загадка была особая, только для мамы.
– Повезло маме, – сказал Генри и вгрызся в щеку изнутри.
– Сегодня утром у меня назначена встреча, – сказала Тесс, словно не замечая необъяснимую связь между Эммой и загадкой Сьюзи.
Генри лишь тупо кивнул. Ему хотелось схватить жену за горло и потребовать у нее рационального объяснения загадки Дэннер. Ему хотелось сказать: «Я же тебе говорил». Потом он вспомнил о частном сыщике.
– Как насчет Билла Лунда? – спросил Генри.
– Сюда на лето приехала одна женщина; она уже купила три моих картины и хочет, чтобы я написала еще одну для нее. Она снимает дом на Каунти-роуд и очень хочет, чтобы я встретилась с ней сегодня утром.
Генри молча посмотрел на жену, вцепившись в столешницу.
– Ты сможешь сам поговорить с этим Биллом? И присмотреть за Эммой, пока меня не будет дома? – слегка раздраженно спросила Тесс.
– Да, конечно, – почти шепотом ответил он. – Я в любом случае хотел взять отгул.
– Я скоро вернусь, – сказала Тесс.
Он кивнул, но ему хотелось встать на колени и начать умолять, чтобы она осталась. Не оставляла его с ними.
Потому что когда он посмотрел на свою дочь, деловито поглощающую сладкие вафли, то впервые увидел туманную фигуру на стуле рядом с ней. Смуглую девочку без глаз и носа, но с красивым округлым ртом, откуда вырывается гадкое хихиканье, которое, похоже, слышит только он.
Глава 26
– Я собираюсь выйти в сад, – обратилась Эмма к своему отцу. Переодевшись, она спустилась на кухню и увидела, как он наливает водку в апельсиновый сок. Он нервно и озадаченно посмотрел на нее.
– Отлично, Эмма. Мне нужно здесь кое-что сделать, – он сел за столик для завтрака с газетой, раскрытой на новостях спорта. Она заметила, что он на самом деле не читает, а притворяется.
Однажды Эмма видела документальный фильм о девушке с матерью-алкоголичкой, которая делала ужасные вещи, – например, устраивала сцены в универсаме и приходила пьяной на выпускную церемонию дочери. Эмма стала гадать, не становится ли ее отец алкоголиком. Это был лишь вопрос времени, пока он начнет приходить пьяным на родительские собрания и давать очередной повод для подозрений, что она умственно неполноценная.
Эмма вышла во двор через раздвижные двери. Она пробралась по саду и остановилась у пруда, чтобы поздороваться с золотыми рыбками. Они всплыли на поверхность с разинутыми ртами и стали просить покормить их на свой рыбий манер. Сплошные поцелуйчики. Эмма послала им в ответ воздушные поцелуи и вообразила себя Королевой Рыб, чья кожа покрыта золотыми мерцающими чешуйками.
Она оглянулась на дом и увидела размытую фигуру отца за окном на кухне. Он все еще просматривал газету. Она помахала ему, но он ничего не заметил.
Сейчас или никогда.
Она наклонила голову и быстро направилась к амбару.
