Сьюзи принялась обрабатывать волосы вокруг ее ушей, потом перешла к затылку.
Вэл затаила дыхание и закрыла глаза. «Они снова отрастут», – внушала она себе. Ее грудь стиснуло обручем, дыхание было мелким и неровным. Ножницы быстро щелкали, выпевая свою песню. Опустив взгляд, она увидела кучки остриженных локонов на полу.
– Кто скрывается за этой гривой? – мелодично, почти игриво поинтересовалась Сьюзи.
И в самом деле, кто? Если Сьюзи узнает, то останется ли она рядом? Она уже видела шрамы. Она слышала стихи Вэл, даже те, которые не слышал ни один другой человек. Может быть, – только может быть, – что Вэл найдет другую душу, которая полюбит ее такой, какая она есть, а не такой, какой она изо всех сил старалась себя представить.
Вэл прикусила губу, не вполне уверенная в том, что Сьюзи ждет ее ответа. Иногда в ее присутствии нельзя было понять, что является настоящим вопросом, а что – лишь трамплином для ее очередного монолога. Тот, кто вмешивался и прерывал ее до того, как она была готова продолжить, совершал большую ошибку.
– И пока мы говорим об этом, малышка… что за хипповые одежки? – Сьюзи перестала щелкать ножницами и оттянула двумя пальцами мешковатую крестьянскую блузу Вэл. Зазвенели колокольчики на шейных завязках. – Ты носишь это потому, что такие вещи носит половина студентов из Секстона? Ты хочешь смешаться с толпой, чтобы не выделяться, чтобы тебя не замечали. Еще одна длинноволосая девчонка в «биркенстоках»
[14], верно?
Вэл не ответила.
– Я права? – настаивала Сьюзи.
Вэл пожала плечами.
– Значит, вот кто ты такая, Вэл? Серенькая мышка, девочка-хиппи, которая думает свои маленькие мысли о натуральной капусте брокколи?
Вэл затаила дыхание.
– Или ты хочешь чего-то большего?
Вэл посмотрела на пряди волос, разбросанные на сером линолеуме, а Сьюзи вернулась к работе.
– Пришло время показать миру, кто ты такая на самом деле, – заявила Сьюзи.
– И кто я такая? – шепотом спросила Вэл. Это был шуршащий звук, как порыв ветра в кукурузных стеблях.
Сьюзи остановилась, прижалась губами к ее уху и спросила:
– А кем ты хочешь стать?
Вэл вздрогнула, когда Сьюзи провела кончиком языка по складкам ее уха, а потом слегка прикусила мочку.
– Ты можешь быть тем, кем хочешь, малышка. Можешь быть львицей или мышкой. Выбор за тобой, но я бы сказала, что львица гораздо сексуальнее.
Когда Сьюзи закончила стрижку, она отвела Вэл к зеркалу, закрыв ей глаза руками.
– Узри свою новую сущность! – произнесла она и отняла руки.
Вэл ахнула. Она едва узнавала себя.
– Я выгляжу как мальчишка, – сказала она.
– Ты классно выглядишь, – отозвалась Сьюзи и поцеловала ее заново открытую шею. – У меня кое-что есть для тебя, – добавила она и подошла к кровати.
Она опустилась на колени и потянулась за чем-то внизу. Вэл встала перед зеркалом, изучая форму своей коротко стриженной головы, квадратную челюсть и густые брови. Она носила старую черную футболку и мешковатые джинсы, надетые по настоянию Сьюзи. Она выглядела… более решительной. Глядя в зеркало, она выпрямилась и нахмурилась, тренируя свою новую беспощадную сущность.
– Сюрприз! – Сьюзи держала в руках ружье для охоты на оленей.
– Зачем это? – спросила Вэл и попятилась.
– Это подарок. Я купила его на блошином рынке в прошлые выходные. Подумала, что оно может пригодиться для нашей миссии. Я даже достала пули. После обеда мы пойдем на нижнее поле, и ты сможешь испытать его в действии.
– Вряд ли у меня получится, – сказала Вэл.
– Не корми меня этим пацифистским дерьмом, – отрезала Сьюзи и протянула ружье Вэл, которая взяла его дрожащими руками. Оружие выглядело солидно: гладкое темное дерево и металлический ствол, немного липкий от смазки и покрытый отпечатками пальцев. Вэл представила мужчин, державших это ружье, – мужчин в красных охотничьих куртках и шапках с наушниками, от которых разило кислым пивом и сигаретами, мужчин в огромных кожаных ботинках, месивших землю и глину. Мужчин, которые умели убивать и имели вкус к убийству.
Сьюзи провела пальцами по коротко стриженным волосам Вэл и сказала:
– Я же не предлагаю тебе устроить кровавую баню, Вэл. Ружье – это просто декорация. Ружье и твоя стрижка – это символы освобождения, деконструкции твоей прошлой ущербной личности. Ты должна стать кем-то еще. Сильной женщиной, которую больше никто не посмеет запереть в клетке. Наслаждайся, получай удовольствие! Посмотри для разнообразия, что находится на другой стороне.
Вэл сделала глубокий вдох, подняла ружье прикладом к плечу и посмотрела вдоль ствола через прицел. Просто декорация. Отпечатки ее маленьких пальцев смешались с чужими отпечатками, стирая их, когда она прицелилась в свое неузнаваемое отражение в зеркале. На нее с прищуром смотрел какой-то более сильный и храбрый человек. Человек, который не отступает и не хочет мириться с обстоятельствами. Внезапно это показалось выполнением одной из их «разоблачительных миссий», только на этот раз сама Вэл оказалась в роли разоблаченной. Сьюзи выглядывала из-за ее плеча с многозначительной улыбкой, словно напоминая: «Я же тебе говорила!» Она обняла Вэл сзади и запустила руки ей под футболку, нащупывая грудь.
– Кем ты хочешь быть? – горячо прошептала она в шею Вэл.
Тело Вэл как будто стало бескостным в руках Сьюзи, и невысказанный ответ эхом звучал в ее голове, заглушая все остальное.
Я стану такой, какой ты хочешь.
Глава 35
Тесс до сих пор ощущала на языке сладковатый цветочный привкус сигареты Клэр Новак. Похоже на фиалки, но не они. Чей-то свадебный торт. Она жалела, что не попросила еще одну сигарету, когда открывала дверь своей студии.
Мысль о возвращении Уинни обеспокоила ее. Уинни нельзя доверять, – по крайней мере, той девушке, которой она была десять лет назад.
– Она еще не переспала с ним? – спросила Уинни.
Они сидели на пляже у озера и принимали лунные ванны. Генри и Сьюзи отправились вплавь наперегонки к скалам на другой стороне озера.
– Что?
Тесс застали врасплох не только слова Уинни, но и ее тон. Ей казалось, что в последние недели после окончания колледжа Уинни пробует разные голоса: варьирует ритм и тональность и даже экспериментирует с легким акцентом, пытаясь найти что-нибудь подходящее к ее новой стрижке и новому имени, полученному от Сьюзи. Голос, который обладал бы большей устойчивостью, чем раньше, более властный и авторитетный.
– Сьюзи и Генри. Как ты думаешь, они еще не переспали?
