– Конечно.
– Папочка! Неужели вы уйдете опять?
– Я шучу, кнопка.
– А я нет, – сказал капитан лайнера. – Хоть до старта на Венеру, хоть до Венеры и обратно на Луну – как хотите. Сегодня я получил официальное подтверждение, что мое предложение принято. Вы оба можете бесплатно летать на «Боге войны», пока смерть или акт о списании не разлучит нас. Ну как? Летим со мной на Венеру?
– Мы уже были на Венере, – заявила Мид. – Унылое место.
– Полетите вы или нет, – заметила Хейзел, – не часто удается добиться такого от «Четырех планет». Обычно у этих мошенников и ведра вакуума не выпросишь.
– Они побоялись, что Адмиралтейский суд все равно присудит им это, – сухо сказал Ванденберг. – Кстати, о суде – я слышал, Хейзел, вы сегодня блестяще провели защиту. Так вы еще и юрист вдобавок ко всем прочим вашим талантам?
– Нет, – ответил за нее сын, – у нее просто язык хорошо подвешен.
– Так я, по-твоему, не юрист?
– Нет.
– Ошибаешься.
– Когда это ты успела? Уточни.
– Давным-давно, в Айдахо – тебя еще и на свете не было. Просто никогда не случалось об этом упоминать.
Ее сын скептически посмотрел на нее:
– Хейзел, как удачно, что архивы в Айдахо так далеко от нас!
– Не хами, мальчик. Впрочем, здание суда там все равно сгорело.
– Я так и думал.
– Во всяком случае, – примирительно сказал Ванденберг, – Хейзел вытащила мальчишек. Когда я об этом услышал, то подумал, что их хотя бы заставят уплатить пошлину. Вы, должно быть, очень неплохо заработали, ребятки.
– Да, ничего, – признался Кастор.
– Ничего особенного, – поправил брата Поллукс.
– А вы посчитайте, – весело сказала Хейзел, – потому что я потребую с вас гонорар размером ровно в две трети вашей чистой прибыли – за то, что спасла ваши шеи от петли.
Близнецы разом подняли на нее глаза.
– Хейзел, ты серьезно? – неуверенно спросил Кастор.
– Еще бы!
– Не дразни их, мама, – вступилась доктор Стоун.
– Я не дразню, а хочу, чтобы это послужило им уроком. Мальчики, тот, кто садится играть, не зная местных правил? Лопух. И пора вам это усвоить.
– Это не так уж важно теперь, когда правительство… – тактично начал Ванденберг и вдруг остановился. – Что это за…
– Что случилось, Ван? – спросил Роджер.
Лицо капитана прояснилось, и он усмехнулся:
– Да ничего. Это ваш плоский кот залез мне на ногу. А я было решил, что попал в твой телефильм.
– Не мой, а Хейзел. И у нее это был бы не плоский кот, а человеческая кровь.
Капитан взял Пушистика, погладил и вернул Лоуэллу.
– Он марсианин, – объявил Лоуэлл.
– Да ну?
– В этой ситуации есть нюансы, – быстро заговорила Хейзел, – которые трудно обнаружить без соответствующей оптики. Данная незрелая зигота перманентно стремится ознакомиться с доминирующим типом аборигена, а именно с триангулярным его подвидом. Но без некоторой доли благодетельной лжи экземпляр «А» выступает как суррогат – по духу, если не по букве. Дошло, сынок?
– Вроде бы, – моргнул Ванденберг. – Это как раз неплохая замена. Они и правда симпатичные зверюшки, только на свой корабль я бы такого не взял. Они…
– Она хотела сказать, – объяснил Лоуэлл, – что я хочу посмотреть марсианина с ногами. Я правда хочу. Вы знаете такого?
– Я старалась, котик, – сказала Хейзел, – но они для меня слишком большие.
– Он это серьезно? – Капитан внимательно посмотрел на Лоуэлла.
– Боюсь, что да.
– Мэм, – обратился капитан к доктору Стоун, – у меня тут есть кое-какие связи, и дело можно уладить, несмотря на договор. Есть, конечно, некоторый риск – небольшой, на мой взгляд.
– Капитан, – ответила доктор Стоун, – я никогда не считала риск определяющим фактором.
– Это я уже понял, мэм. Так я попытаюсь?
– Если вам не трудно.
– Это в счет моего долга. Я вам сообщу. – И капитан сменил тему, обратившись к близнецам: – Какой вам насчитали налог с прибыли?
– Налог с прибыли?
– Что, еще не подсчитывали?
– Мы и не знали, что существует такой.
– Вижу, вы еще не освоились с экспортом-импортом, во всяком случае на Марсе. Для граждан республики налог, разумеется, включается в подоходный, граждане других планет платят разовый налог с каждой сделки. Поищите-ка себе налогового консультанта – формула довольно сложная.
– Не будем мы его платить! – сказал Поллукс.
– Вы мало насиделись в тюрьме? – вкрадчиво спросил отец.
Поллукс умолк, и близнецы стали шептаться, обмениваясь выразительными взглядами и пожимая плечами. Потом Кастор встал:
– Папа, мама, можно нам выйти из-за стола?
– Конечно, если сможете вылезти.
– А десерт, мальчики?
– Спасибо, нам не хочется.
Близнецы отправились в город и вернулись через час – правда, без консультанта, но со справочником по налогам, который нашли в Торговой палате. Взрослые еще сидели в большой комнате за разговором, стол сложили и подняли к потолку. Близнецы протиснулись мимо их колен к себе в комнату и там шептались некоторое время.
Вскоре они вышли.
– Просим прощения, Хейзел!
– Что, Кас?
– Ты сказала, что твой гонорар равен двум третям нашей прибыли.
– А ты что, приятель, улизнуть собрался? Со мной это не…
– Да нет, мы заплатим. – И он отсчитал в руку Хейзел с полдюжины мелких монет. – Вот, получи.
Она взглянула на монетки:
– Это что, и есть две трети вашей выручки?
– Конечно, мы не совсем в убытке, – сказал Поллукс. – Мы ведь пользовались велосипедами целых двести миллионов миль.
14. Котопрогрессия
Ванденберг сдержал слово. Они с Лоуэллом слетали на стратосферной ракете в открытый город Ричардсон и пробыли там три дня. Лоуэлл повидал марсианина и поговорил с ним. Но его предупредили, чтобы он об этом никому не рассказывал, и семья так и не смогла ничего из него выудить.
Но простой вопрос с жильем оказалось уладить куда труднее, чем неразрешимую на первый взгляд задачу встречи с марсианином. Роджеру Стоуну так и не удалось найти квартиру побольше и поудобнее даже за фантастическую плату. Город кишел туристами, и так будет до отлета на Венеру, когда большинство из них продолжат свой вояж по трем планетам. А пока они толпились в ресторанах, фотографировали все, включая друг друга, и наезжали велосипедами на ноги прохожим. Кроме того, в город, и так переполненный, хлынули «песчаные крысы» из пустыни, стараясь правдами и неправдами попасть на узел Аллилуйя в астероидном поясе.
