Что же касается чаши на гуситских знаменах и одежде, то она далеко не всегда была красной — порою и золотой, и серебряной, и голубой, словом, всех цветов радуги. Поэтому совсем не обязательно этот сосуд должен был ассоциироваться у подданных Влада с кровавой чашей.
Словом, похоже на то, что прозвище Дракул связано все-таки не с геральдическим изображением дракона, а с какими-то личными качествами, заставлявшими подданных валашского князя поминать нечистого. И то сказать — судя по потомку…
Итак, Влад Дракул занял валашский престол — при поддержке Сигизмунда — всего лишь за год до смерти этого императора Священной Римской империи и короля Венгрии. Но вскоре из неформального вассала Венгрии Влад Дракул оказался данником османов. Мало того, в 1442 году он был вынужден отвезти к султану в качестве заложников двух своих сыновей — Раду и Влада. В 1447 году Влад Дракул был убит, и господарем Валахии стал венгерский ставленник Владислав II. Впрочем, ненадолго. В этой беспокойной земле мало кто оставался во власти длительный срок. Владислава II сверг сын рыцаря Дракона, тоже Влад.
Он стал правителем Валахии под именем Влад III. Но куда более известны, разумеется, два его прозвища. Первое, как уже говорилось, было Дракула — от прозвища отца. А второе — Цепеш, «Колосажатель» — от излюбленного вида казни.
3. «Колосажатель»
«Наш» Влад — сын Влада II Дракула — родился в Трансильвании, в городке Сигишоаре. Родился скорее всего в 1431 году — том самом, когда его отец вступил в Орден Дракона. Дракула трижды воцарялся на отцовском престоле — в 1448 году (всего лишь на год), в 1456-м (на шесть лет) и в 1476-м (менее чем на год). Нельзя сказать, что Дракул был правителем гуманным, но слава о жестокости и кровожадности его сына и наследника густо затмила кровавые деяния всех тогдашних властителей.
Истоки этой беспримерной свирепости, видимо, следует искать в том периоде жизни Влада III, когда совсем еще юный сын валашского господаря оказался у турок в качестве заложника и воочию познакомился со всеми сторонами изощренной жестокости, которую османы практиковали по отношению к своим врагам. Дракула оказался хорошим учеником. Настолько хорошим, что турецкий султан вполне мог бы прислать ему свой портрет с подписью «Победителю-ученику от побежденного учителя». Вот несколько примеров тому, приведенных в древнерусском «Сказании о Дракуле-воеводе» (XV век):
«…Если какая-либо женщина изменит своему мужу, то приказывал Дракула вырезать ей срамное место, и кожу содрать, и привязать ее нагую, а кожу ту повесить на столбе, на базарной площади посреди города. Так же поступали и с девицами, не сохранившими девственности, и с вдовами, а иным груди отрезали, а другим сдирали кожу со срамных мест, и, раскалив железный прут, вонзали его в срамное место, так что выходил он через рот. И в таком виде, нагая, стояла, привязанная к столбу, пока не истлеет плоть и не распадутся кости или не расклюют ее птицы.
Однажды ехал Дракула по дороге и увидел на некоем бедняке ветхую и разодранную рубашку и спросил его: „Есть ли у тебя жена?“ — „Да, государь“, — отвечал тот. Дракула повелел: „Веди меня в дом свой, хочу на нее посмотреть“. И увидел, что жена бедняка молодая и здоровая, и спросил ее мужа: „Разве ты не сеял льна?“ Он же отвечал: „Много льна у меня, господин“. И показал ему множество льна. И сказал Дракула женщине: „Почему же ленишься ты для мужа своего? Он должен сеять, и пахать, и тебя беречь, а ты должна шить мужу нарядные и красивые одежды; ты же и рубашки ему не хочешь сшить, хотя сильна и здорова. Ты виновна, а не муж твой: если бы он не сеял льна, то был бы он виноват“. И приказал ей отрубить руки и труп ее посадить на кол.
Как-то обедал Дракула среди трупов, посаженных на кол, много их было вокруг стола его, он же ел среди них и в том находил удовольствие. Но слуга его, подававший ему яства, не мог терпеть смрада и заткнул нос и отвернулся. Тот же спросил его: „Что ты делаешь?“ А он отвечал: „Государь, не могу вынести этого смрада“. Дракула тотчас же велел посадить его на кол, говоря: „Там ты будешь сидеть высоко, и смраду до тебя будет далеко!“»
[60]
Примеры из немецких памфлетов XV–XVI веков мало отличаются от древнерусских (и румынских):
«…После того, как старый воевода расправился со старым Дракулом, Дракула и его брат отвергли свою веру, обязавшую их действовать во имя зашиты и поддержки католической церкви.
…Дракула поймал цыгана, совершившего кражу. К нему пришли другие цыгане и стали умолять его отпустить вора. Дракула сказал: „Его следует повесить, и вы сами повесите его“. Они ответили: „Это не в наших обычаях“. Дракула приказал сварить вора в котле, а потом заставил цыган съесть соплеменника».
Правда, в немецких легендах речь идет о том, что Дракула с братом якобы перешли в ислам. В румынских же легендах Дракула переходит из православия в католичество.
Хотя перед нами истории явно фольклорного характера, вряд ли их можно считать всего лишь плодами народной фантазии.
Жестокость Влада Дракулы поражает воображение не только сегодняшнего человека. По всей видимости, своим современникам он тоже казался не таким уж типичным господарем. Иначе не заслужил бы прозвища «Колосажатель».
И все-таки, все-таки… Далеко не все исторические садисты и деспоты становились в фольклоре вампирами. В конце концов, народная память сохранила и образ Синей Бороды — Жиля де Ре. Да и много ли государей на Западе и Востоке тогдашнего мира можно было бы назвать гуманистами?
Опять-таки, если внимательно прочитать сохранившиеся фольклорные рассказы, пытаясь оценить отношение современников к жестокости Дракулы, то сразу же бросится в глаза своеобразная справедливость валашского господаря. Он ведь не просто так казнит, он наказывает: чванливых послов, высокомерных бояр, нечестных купцов, неверных жен… Наказывает чрезмерно? Чересчур? А разве булгаковский Воланд, появившись в Москве, не проявляет чрезмерность в выборе наказаний? Но ведь читатель испытывает к нему симпатию! Потому что Воланд «наводит порядок». Карает неправедных. Собственно, и Влад Дракула занимается тем же. Он жесток, но справедлив (имеется в виду, конечно же, фольклорный Дракула).
Кроме того, не следует забывать, что Дракула вполне справедливо заслужил славу народного героя в борьбе с турками. И качества храброго воителя против османских агрессоров явно перевешивали на весах людской молвы его жестокость.
Так что вряд ли именно кровожадность валашского князя превратила его в чудовищного вампира. Причину многие филологи видят в перемене веры. Влад Дракула отрекся от православия и принял католичество. Религиозное ренегатство в румынском фольклоре всегда обусловливалось продажей души дьяволу. И кровавое причастие, о котором мы уже говорили выше, становилось в сказках подношением дьявола своему верному слуге. Отныне и навсегда буйный, жестокий, но все-таки свой, храбрый вождь Влад Дракула становится отвратительным вампиром, продавшим душу дьяволу и получившим за это сомнительный дар странного и страшного полубессмертия, возможность вставать по ночам из могилы и отправляться на поиски ничего не подозревающих жертв.
