Острожко, словно ненароком, указал пальцем чуть пониже княжеского пояса, что вызвало гогот у присутствующих в кабаке славян. Со всех сторон посыпались остроты:
– Да он просто перегрелся!
– Опозорился на всю Византию!
– Принцесса Анна долго будет смеяться над таким женихом.
Каждая шутка сопровождалась дружным взрывом хохота. Великий князь все еще мутным взглядом обвел окружающих, с трудом уселся за стол и потребовал:
– Вина!
Осушив огромный бокал, громко провозгласил:
– Вперед!
– Куда именно? – попросил уточнить Острожко.
– В Большой дворец.
– Зачем?
– Смывать позор.
С этими словами Владимир уронил голову на деревянный стол и громко захрапел.
Забава одиннадцатая. В большом дворце
В Большой дворец они отправились следующей ночью. Еще днем Владимир и Добрыня с десятком дружинников навестили одного киевского купца, давным-давно обосновавшегося в Константинополе. Его жилище располагалось неподалеку от Большого дворца, который представлял собой град во граде и занимал площадь поболе Киева. Эта резиденция византийских императоров, защищенная со всех сторон мощной каменной стеной, раскинулась на склоне горы, с которой открывался изумительный вид на море. За пять веков византийского владычества здесь было построено столько великолепных дворцов и храмов, что от одного вида золотых куполов и крыш дух захватывало. Почти каждый император считал делом чести возвести для себя новый дворец. Видно, старыми брезговал.
Непосредственно к Большому дворцу примыкали Ипподром и храм Святой Софии, куда имелись специальные входы для императора. Через один из них, охраняемый славянами, русы и собирались проникнуть в Большой дворец. Доспехи доставили заранее, и все стали дружно их примерять. Каждый подобрал себе тунику с короткими рукавами, невысокие сапоги, которые нужно было перетягивать шнурками, доходящие до бедер металлические латы, круглый щит, короткий меч и копье. Ну не варвары, а вылитая императорская гвардия!
Только вот Громыхало никак не мог найти одежду впору. Туника едва доходила ему до пояса и болталась, как тряпка, а самые большие сапоги при первой же попытке натянуть их на ноги предательски затрещали и разошлись по швам.
– Вот те на… – разочарованно произнес Громыхало, недоуменно рассматривая обрывки кожи.
– Да ты нарочно! – злорадно воскликнул Острожко.
– Что нарочно? – не понял Громыхало.
– Вырос таким здоровым.
Взрыв хохота сотряс дом. Его хозяин тут же выскочил из покоев во внутренний дворик, где размещались воины, и испуганно замахал руками.
– Тише, тише, весь Царьград переполошите.
– Да за такими стенами мы как в могиле, – попытался успокоить его Владимир.
– Тут даже стены имеют уши…
– Тогда мы будем вести себя тише воды, ниже травы.
Хозяин облегченно вздохнул, а Острожко снова обратился к Громыхало, который все еще продолжал держать в руках то, что осталось от сапог.
– Выбрось ты эти обрывки. Они тебе уже не помогут. Не видать тебе Большого дворца, как своих ушей.
– Как не видать? – возмутился Громыхало. – А для чего я сюда приехал? Негоже мне здесь отсиживаться!
– Не пойдешь же ты в Большой дворец босиком, – резонно заметил Острожко.
С досады богатырь разорвал кожу на мелкие кусочки и бросил наземь.
– Что же делать?
– Не сорить, – посоветовал хозяин дома, – а то придется заплатить золотой за уборку.
– Я не о том, – Громыхало поспешно бросился собирать обрывки. – Я хочу знать, в чем смогу пойти в Большой дворец.
– Иди в чем одет, – посоветовал хозяин.
– Как так?
– Да очень просто. Наемники обычно идут на императорскую службу со своим оружием и в своих доспехах.
– Что же ты сразу не сказал? – возмутился Владимир. – Мы тут огород городим, и все зря.
– Почем мне было знать, зачем вам доспехи, – развел руками хозяин. – Мне поручили – я выполнил.
– Опять недодумали, – с горечью произнес Великий князь. – Так нам и до Большого дворца не добраться.
– Ничего, княже, прорвемся, – радостно возразил Громыхало. – Я же с вами!
Воины охотно сняли с себя красивые, но неудобные в сражении греческие доспехи и облачились в привычные кольчуги. А чтобы впредь не попадать впросак, подробно обсудили все детали предстоящей вылазки. В эту ночь стражу в Большом дворце возглавлял свой человек. Через Ипподром и императорский переход он обещал провести небольшой отряд к дворцу, в котором размещалась принцесса Анна. Она каждое утро купалась в изумрудном бассейне, окруженном со всех сторон зарослями экзотических растений. В них и должен был затаиться Великий князь. Оттуда он сможет рассмотреть ее в полной красе, так как принцесса, будучи уверена, что ее никто не увидит, станет купаться в чем мать родила. Налюбовавшись Анной, Владимир, когда стемнеет, тем же путем выйдет из Большого дворца. В случае чего, Великий князь выдаст себя за стражника, а начальник караула подтвердит его слова. Малая дружина будет поблизости и в любой момент придет на выручку.
– Мы будем наготове, – сделав неприличный жест, пошутил Острожко. – Ежели с Анной не справишься, то зови. Всегда рады помочь.
При других обстоятельствах Острожко как пить дать схлопотал бы оплеуху, но после вчерашнего позора Великий князь лишь зло огрызнулся:
– Хватит болтать! Займись лучше делом.
Казалось, было учтено все. Только вот в последний момент, когда уже присели на дорожку, Волчий Хвост вдруг ойкнул и схватился за живот.
– Что случилось? – c тревогой спросил Владимир.
– Живот свело, княже… Ничего, сейчас пройдет, – тихо ответил боярин, но тут же еще больше скорчился и тихо застонал.
Великий князь повернулся к хозяину дома:
– Займись им. А мы ждать не можем.
– Нет-нет! – запротестовал Волчий Хвост. – Я пойду с вами.
Владимир положил ему руку на плечо:
– Спасибо, друже. Только сам подумай: что мы делать будем, ежели тебе станет худо в Большом дворце?
В ответ боярин застонал еще громче. Воины ушли, а хозяин засуетился вокруг Волчьего Хвоста и первым делом велел слугам принести хорошо прогоревшую головешку.
– На, съешь. От несварения уголь хорошо помогает.
Боярин брезгливо отвернулся.
– Да не ел я ничего такого.
– А ты все же пожуй, не повредит. А мы пока отвар приготовим. От него тебя враз пронесет.
– Мне уже лучше, – отмахнулся Волчий Хвост от хозяина, как от назойливой мухи.
