— Издеваешься? — Хмыкнул я.
— Чуть-чуть. — Лениво кивнула Ольга. — На самом деле, могу тебя успокоить. "Большим дядькам" действительно не интересен этот проект. Не те объёмы и "выхлоп" будет слишком мал, а вот для таких людей, как Капа Рюмина, это возможность. Свой проект, абсолютно лояльный родовому делу, расширяющий номенклатуру производства и увеличивающий его гибкость, да ещё и не требующий серьёзных вложений… это прямой путь наверх. А Капа девочка умная, и прекрасно это понимает. Одно "но". Правление не выделит средств на такое производство и не позволит использовать собственных людей для разработки и постройки таких игрушек, а искать исполнителей на стороне, дело долгое и муторное.
— И это всё? — Удивился я.
— Тебе мало? Тогда добавлю, Капа намекнула, что искать сотрудничества с нами, то есть, со мной, если быть точной, ей посоветовала одна хорошая подруга, жаловавшаяся на то, что её любимый младший брат, повёрнутый на технике вообще и тактических комплексах в частности, своими сожалениями о несчастном случае, из-за которого такой интересный проект повис на волоске, прожужжал уши всей семье.
— Вот так новости. — Я замер. — А фамилия у этой "хорошей подруги" есть?
— Догадливый. Есть, конечно, но их род традиционно ею не пользуется. — Довольно произнесла Ольга. М-да, в России есть только один такой род, представители которого даже в сказках Гербового приказа числятся не иначе как по имени-отчеству, да личному прозвищу, если таковое было. А что, их и так все знают и ни с кем не перепутают. В конце концов, с начала письменной истории государства, правящая династия не менялась.
— Ну, цесаревич… ну… — Я вздохнул и, справившись с накатившими эмоциями, договорил. — Осталось разобраться, почему он подвёл именно Рюмину…
— Кирилл, не тупи, пожалуйста! — Откликнулась Ольга. — В стране всего два концерна занимающихся производством тактических комплексов. Гром-завод и Рюминские верфи, помнишь? Царской семье просто не нужно сближение и, соответственно, усиление Громовых и Бестужевых.
— А наше предстоящее бракосочетание, как будто, этому не поспособствует. — Фыркнул я, но тут же осёкся. — Стоп. Ничего не говори. Я понял.
— Что именно? — Поинтересовалась Оля.
— Я ведь не имею отношения к Громовым, по крайней мере, официального, так? К тому же, сейчас, я опричник, а значит, никаких политических дивидендов род Бестужевых от нашего союза не получит.
— Точно. — Щёлкнула пальцами моя невеста.
— Но ведь в этом случае и от сближения с опричниками Громовыми, Бестужевы не получают ничего, кроме экономической выгоды, да и та будет не настолько велика, чтобы вызвать беспокойство царской семьи.
— А вот тут ты ошибаешься. — Покачала головой Оля. — Опричным боярином был Георгий Громов, а твой дядя Фёдор клятвы опричника не давал и явно не торопится этого делать. И я не удивлюсь, если такое вот промедление и послужило одной из причин, почему цесаревич решил свести нас с Рюмиными, а не Громовыми.
— Опять интриги. А ведь обещал, скотина венценосная! — Поморщившись, заключил я.
— А вот это, ты зря. — Вдруг нахмурилась моя невеста.
— Да ну?
— Ну да. — Передразнила Оля. — Суди сам. Наш род не настолько богат, чтобы организовать не то что завод по производству гражданских комплексов, но даже малое производство. Десять-пятнадцать машин в год, наш предел, зато с участием Рюминых, мы вполне можем выйти на сотню-другую комплексов в год. Это понимаю я, это понимает Капитолина, это понимает и цесаревич, но в отличие от нас с тобой и Капы, прямой выгоды от этого сотрудничества он не получит, из чего можно сделать только один вывод… Михаил просто нашёл такой вот своеобразный способ извиниться за свою выходку на Дне Тезоименитства его младшего брата… да и подаренные "Визели" говорят о том же. Или ты считаешь, что и в этом его "подарке" есть второе дно?
— Помимо тех трёх десятков "жучков" и фиксаторов, что вы с Жорой в них отыскали? Вряд ли. Вообще, может быть, конечно, ты и права, если не учитывать только что озвученной тобой же догадки о том, что таким образом, цесаревич получил возможность поторопить дядю Федора с принятием решения о вступлении в опричную братчину и воплотить в жизнь желание не дать сблизиться родам Громовых и Бестужевых за счёт совместных финансовых интересов. — Заметил я.
— Вот ты упрямый. — Недовольно покачала головой Оля. — Даже если так, кто может запретить ему попутно добиваться исполнения своих целей?
— За мой… за наш счёт! — Буркнул я. — Я тебе рассказывал, как он пытался меня засунуть инструктором в какую-то дыру, "пока не закончится эта возня с охотой на грандов"? Хорошее дело… то прощенья просит, то пытается на короткий поводок со строгим ошейником взять.
— Но ты ведь отказался, не так ли? А он не стал настаивать. — Заметила Ольга, хотя упоминание этого момента удовольствия ей явно не доставило. — Кирилл, пойми простую вещь. Он — наследник престола, для него интересы государства всегда будут выше интересов личности… любой личности, понимаешь?
— Понимаю. — Успокаиваясь, кивнул невесте и закончил. — Но не принимаю. Тем более, никаких гарантий, что удовлетворившись отказом, Михаил прекратит попытки посадить меня на цепь, у нас нет. Ты это понимаешь?
— Да. — Нехотя кивнула Ольга. — Но надеюсь, что повторять этот опыт он не станет.
— Хм… надежда… одной надеждой сыт не будешь. — Пробурчал я. — И на слово этому лису я не верю, уж прости, если это задевает твои патриотические чувства.
— Кирилл, давай не будем ссориться, а? — Устало попросила суженая. — Я согласна, что с цесаревичем нужно держать ухо востро, но не принимай в штыки абсолютно всё происходящее вокруг, пожалуйста.
— Даже и не думал. — Отозвался я и, после недолгого молчания, произнёс. — Попробуем договориться, милая? Я не возражаю против сотрудничества с Рюмиными, всё же, это твоя епархия, а ты…
— А я не буду столь доверчива по отношению к действиям цесаревича, да? — Неожиданно улыбнулась Ольга и кивнула. — Договорились. Как показывает практика, твоя паранойя порой идёт только на пользу делу. Главное здесь, не переборщить!
— Вот и замечательно. — Я расслабился. — А теперь, поведай мне, пожалуйста, как прошло ваше сегодняшнее занятие у медика?
Глава 3
Домашние обеды
Деньги-деньги-деньги… После "покупки" земли в Сокольниках, приобретения спасплатформы с последующей её доработкой и прочих трат, от радующей взгляд суммы почти в четыреста тысяч рублей, на моём счету осталось всего сто девять тысяч. Это не считая оставленного родителями депозита в полсотни тысяч рублей, дотянуться до которого мне не светит до самого восемнадцатилетия, и ренты с завещанного ими же замоскворецкого дома. Казалось бы, огромные деньги? Да, немалые. Их, пожалуй, хватило бы на долгую и весьма безбедную жизнь, но только не в моём случае. Для исполнения задуманного этой суммы хватит едва ли не впритык, а это совсем нехорошо. Одна надежда на то, что мне не придётся приводить свой план в действие до того, как Громовы перечислят ежегодную плату за обучение близняшек. И чтобы такого не произошло, сейчас мне приходится быть предельно аккуратным и внимательным.
