Сегодня мы, как кажется, далеко отошли от своих духовных корней, импульс Бориса и Глеба практически утратил для нас свою силу. Именно поэтому сегодня многие в нашей стране, от милиционера до министра, воспринимают власть не в традиционном жертвеннодержавном смысле, а с чисто феодальной, корыстной точки зрения:
как повод для вседозволенности или источник семейного бюджета. Не связана ли пробуксовка социального развития России с тем, что икона святых Братьев оказалась временно скрыта от нашего духовного взора? Не пора ли взглянуть на Жертву, лежащую в основании Российского государства?
МЕСТОНАХОЖДЕНИЕ РАЯ Аскетизм и космология Древней Руси
Л.В. Притворову
Ещё столетие назад научную и религиозную публику будоражил вопрос о местонахождении библейского рая. Эдем искали на востоке от Египта и Синая, вблизи Месопотамии в бассейне рек Тигр и Евфрат, в Эфиопии и Абиссинии, в Армении и на Кавказе, в Сирии и Палестине, а также севернее — в долинах Гималаев или южнее — на острове Тапробана (Цейлон). Свыше 10-ти изданий выдержала книга В. Уоррена «Найденный рай, или Колыбель человечества на Северном полюсе». Однако ни одно из этих отождествлений так и не стало окончательным; волнения постепенно утихли. Под влиянием новой философии, противопоставлявшей духовное и материальное, даже в православной среде распространилось заблуждение о внетелесности земного рая. Современные христиане предпочитают не обсуждать этот вопрос. Для большинства верующих мысль о рае сливается с представлениями о посмертном бытии и жизни Будущего века.
Между тем Предание чётко различает духовный рай, грядущее Царство Небесное и земной парадиз («ограждённый сад»), откуда после грехопадения были изгнаны Адам и Ева. «.. а о том, что в Иерусалиме нет рая, свидетельствует Адам, лежащий на Лобном месте. Известно ведь, что он был не погребён в раю, а изгнан оттуда. О том, что рая нет на небесах, свидетельствует Писание, говорящее “и насадил Бог рай в Едеме на востоке”, ибо научает нас, что рай [расположен] на крайнем востоке Земли. Из чего сведущие историки заключают, что все ароматные благовония [происходят] из земель крайнего востока, сиречь Индийских стран, так как они находятся вблизи райского места», — отвечает святой Афанасий князю Антиоху (вопр. 47).
Православная традиция свидетельствует, что окончательное вселение в духовный рай возможно лишь за порогом смерти, небесное царство наступит после огненного обновления всей земли, а доступ к эдемскому саду связан не столько с загробной участью или концом времён, сколько с границами человеческой среды обитания.
Именно в земном раю, как полагали, пребывает Пречистая Богородица и «множество святых, которые после воскресения Господа явились многим людям в Иерусалиме и вновь вошли в Рай». Такое убеждение базировалось на следующих словах Евангелия: «и гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли и, выйдя из гробов по воскресении Его, вошли во святый град и явились многим» (Мф. 27: 52–53).
Блаженный Феофилакт Болгарский приводит три толкования настоящего места:
1) это аллегория перенесения «смотрения Божия»
6 от иудеев к язычникам. «Впрочем, такое истолкование слишком уже изысканно», — честно признаёт богослов;
2) «Воскресение мертвых […] давало знать об освобождении и тех душ, которые находились во аде; а воскресли они собственно ради знамения, и явно, что они опять умерли». Такое натянутое объяснение не удовлетворяло дотошных русских книжников. Поистине, слишком «изысканным» должно быть мышление, чтобы уравнять святых и узников ада. Ведь даже до Искупления святые пребывали не в аду, а в особом месте, «на лоне Авраамовом» (Лк. 16: 22);
3) «Впрочем, некоторые думают, что они воскресли по воскресении Христа, и в другой раз уже не умирали. Но я не знаю, должно ли это принимать», — пишет бл. Феофилакт.
Последняя интерпретация, позволяющая буквально понять евангелиста, и была, видимо, принята Русской церковью за основную. В отличие от современного человека, чья религия и повседневное поведение трагически разделены, люди Средневековья не могли игнорировать вопрос о локализации земного рая или отнести его целиком к умозрительной сфере. В XIV веке на этой почве разгорелась полемика, грозившая социальными потрясениями и реформой православной веры.
Рай аскезы
В 1313 году «явился в Новгороде еретик, протопоп новгородский. К нему присоединились многие из церковного причта, а тверской епископ Андрей помогал им, говоря, что “рай на земле погиб”; и святой ангельский монашеский чин обзывали безбожным и именовали учением бесовским. И многие, выйдя из иночества, вступали в брак. Преосвященный же митрополит Пётр созвал в Переяславле[-Залесском] великий собор. Там присутствовали все епископы, игумны, попы, диакона и чернецы, а от патриарха [Константинопольского] Афанасия — учёный клирик. И после многочисленных прений, едва преосвященный Пётр, митрополит Киевский и всея Руси, [опираясь] на божественное Писание, с помощью и заступничеством князя Ивана Даниловича [Калиты] одолел и проклял того еретика. А потом самолично пошёл по городам, поучая право верить и прекратил пересуды и прогнал дьявольское смущение».
Перевод земного рая из настоящего времени в минувшее (ересь неотеризма по святителю Димитрию Ростовскому) ведёт к отрицанию богоустановленности церковной организации на земле и обличению тех порядков, которые освящены Церковью. Недаром советские историки рассматривали учение о «рае мысленном и погибели земного рая» как самый значительный факт в предыстории русской реформационной мысли. Для нынешних людей (даже верующих) связь между реальностью рая и монашеством (костяком церковного организма православия) далеко не очевидна. В самом деле: сейчас ведь никто не отрицает право Церкви на существование, хотя в осязаемость райских кущ верят куда меньше. Одна деталь, правда, упускается — законодательный авторитет Церкви. Если сейчас он заключён в хрупком консенсусе между государством и представителями верующих, то в традиционном обществе охватывал все сферы жизни. Его умаление в одной из них автоматически нарушало заведённый порядок в остальных.
Психологические мотивы, толкающие современного человека принять постриг, и причины ухода в монастырь в Средние века часто не совпадают. Разрыв между умственной, эмоциональной и физиологическими сферами у наших предков не был столь велик как теперь.
Покидая мир, инок не только на словах (или мысленно) чаял вступить в «равноангельский чин». «Какое место красивее Парадиза, откуда был изгнан Адам?» — риторически вопрошал святитель Иоанн Златоуст. Граница между монастырём и миром превращала обитель в преддверие парадиза, где достойный вплотную приближался к райским вратам, которые «уже не охраняло пламенное оружие» и куда призывал войти верных Спаситель.
Вера в возможность заново обрести Эдем отражена в ряде сочинений о путешествиях в райскую область — «Житии Макария Римского», «Хождении Агапия в рай», «Хождении Зосимы к рахманам». По наблюдению В.В. Милькова, образы рая и монастыря в древнерусской литературе взаимозаменяемы: «Монастырь — по подобию рая — это изолированная часть мира, где пребывают праведники. Описания преград, которыми огораживается рай (стены с малыми оконцами, например), непосредственно ассоциируются с монастырской стеной. Если судить по “Хождению Зосимы”, то созданный там образ страны блаженных — это не рай изобилия, а рай аскезы». Чтобы проникнуть туда, авва Зосима (встречавшийся, по преданию, также со знаменитой пустынницей Марией Египетской) затворяется на 40 дней и держит строжайший пост. С помощью ангелов преодолев Океанскую реку, переходящую в вертикальную водную гряду, которая теряется в просторах неба, он ступает на потустороннюю землю. Её обитатели, рахманы, полностью отделены от суетного мира. При этом они не забывают его в своих деннонощных молитвах, наблюдая за благими и губительными событиями.
