Прозвище «козак-cipoMaxa» таило в себе ещё одну ассоциацию. В Украине «аромахой», «щроманцем» называли волка в смысле голодного скитальца. Это выражение перекликается со славянским эпитетом «серый», которым награждали хищника: «Что серо, то и волк», «Вали на серого, серый все свезет», «Есть в нем серой шерсти клок», «Серо, серо — да волюшка своя». Слова «cipoMaxa» в приложении к отдельному запорожцу и «cipoMa» — ко всему низовому товариществу наиболее адекватно отражали ту же идею Friedlose-Ulfhedhnar-Berserkir, отверженной стаи воинов-зверей, которая лежит у истоков средневекового рыцарства. Двойственность запорожского мистицизма проявлялась в вызывающем соединении «овечки Христовой» с легендарным «серым волком», ведь последний невоинским людом расценивался как отрицательный персонаж. Интерпретируя химеру «волка-агнца», следует принять во внимание прежде всего не евангельское противопоставление «овец» и «волков», а описание внутреннего мира, присущего Царству Божьему (чаемому христианами), где «волк будет жить вместе с ягненком» (ср. с. 137–138).
Некоторые легенды о характерниках
79, способных «перекидаться» в животных, пословицы типа «Вдень чоловж, а вноч1 зв1рюка» свидетельствуют об оборотничестве, которым наделяла молва запорожских богатырей. Удаль, буйство, героическое безумие
80, проявленные
_211
как в бою, так и на пиршестве, подкрепляли подобные представления. Прозвище Сирко (т. е. волк серый) носил самый любимый среди казаков кошевой атаман Иван Димитриевич, «Урус-Шайтан», как его величали татары. После смерти Ивана Сирка его мощи почитались чудотворными.
Дети
Несмотря на то что Сичь не была изначально союзом по посвящению юношей в тайны воинской магии, за время своего существования она с необходимостью приняла на себя целый ряд его функций. Свидетельством этого являются многочисленные случаи «подманивания» малолетних и тот факт, что казаки приводили на воспитание своих крестников, а также учреждение школы на монастырском подворье у Покровского собора. О том, что похищение детей было у казаков и гайдамаков ритуалом, свидетельствует обычай пленения на войне мальчиков-иноверцев — католиков, евреев и мусульман — с целью обращения их из еретиков в русских православных. Так, кошевой Алексей Петрович Белицкий родился в семье польского помещика Вельского (католика), казак Васюринского куреня (позже — старшина Малороссийского войска) Павел Чернявский являлся отпрыском губернатора Андрея Селецкого, также католика. Украденными в детстве евреями были казаки Семен Чернявский и Василий Перехрист… Столь незамысловатым способом сичевики проводили в жизнь две христианские максимы: «Пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное» (Мф. 19: 14); «Предаст же брат брата на смерть, и отец — сына; и восстанут дети на родителей, и умертвят их»
81 (Мф. 10: 21).
|
| Пороховница-натруска с изображением запорожской церкви и рыбы. 1744 |
Наряду с прочими привилегиями дети пользовались исключительным правом колядовать, поздравлять хлебом на Новый год, звонить в колокола на Светлой седмице, читать Псалтирь по усопшим и по убиенным на поле брани, подавать ладан и тому подобное. За это они получали изрядное количество съестных припасов и денежную плату, из которой складывалась школьная сумма. Вместе с тем, их также считали бойцами, наделяли свинцом и порохом. Сыновья Громады становились её наследниками не по плоти и крови, а войдя в «свободу славы детей Божьих» (Рим. 8: 21), в мистическое Тело Христово. «Вш i3 риби
82 родом, од пугача плодом», — говорили о происхождении запорожца.
Для потомков оседлого казачества воспитание в Сичи вполне можно сопоставить с рыцарским Bonne nourriture
83 — переходом из женских рук в мужские.
— Рщненькая мати!
Пусти мене з козаками погуляти,
Щоб батьювсько!' слави не розгубляти, — просит молодой воин — герой запорожской думы.
Дар Вотана
Бурная запорожская жизнь не позволяла излишне формализовать отбор членов товарищества. Главными доводами в пользу кандидата служили его физическая сила, боевая выучка, согласие воевать под
_213
знаменем православия. Прежняя жизнь не принималась в расчет: вновь прибывший здесь и теперь подтверждал свою долю низовой вольницы. После 1654 года к этому добавилась ещё и присяга на верность московскому царю, однако реальная политика ордена позволяет усомниться, так ли серьезно относились к ней те, кто признавал лишь одного Монарха и Судию, и для кого не существовало иной клятвы, кроме обета, данного у святой купели.
Жизненной целью сичевика было стяжание и приложение воинской удали, мыслившейся как реальное причастие трансцендентному Духу. Последний же, согласно христианскому учению, не подчинялся земному регламенту. Ставить Небесное Воинство, символом которого выступал Кош, в зависимость от происхождения, родословной или юридических норм — значило противоречить великой литургической истине, выраженной возгласом «Твоя от Твоих», которую низовой рыцарь осуществлял не в «умном делании» (подобно иноку), а в сознательном заключении своей натуры под смертную сень войны с врагами Веры. Это подчёркивал увековеченный фольклором синий жупан, придававший запорожцу облик живого мертвеца (синьца).
