Я громко откашлялся, и он снял очки и наушники.
Я показал ему флешку. Кивнув, отец встал и оглянулся через плечо на ближайшую камеру слежения.
– Идем, – сказал он. – Я знаю, где можно поговорить наедине.
18
Отец повел меня по лабиринту полутемных коридоров, а затем мы полетели в турболифте наверх, на самый верхний уровень базы. Когда двери открылись, я увидел обсервационную палубу и заметил, что прозрачный купол над ней такого же размера, что и в «Куполе грома», и вид из него открывается такой же. Оглядевшись, я увидел камеры, закрепленные на бронированном каркасе. Они обеспечивали обзор во всех направлениях и подавали картинку на бетонный потолок «Купола грома», расположенного в глубине под каменной мантией Луны.
Не останавливаясь, чтобы полюбоваться видом, отец пересек обсервационную палубу и подошел к другому лифту. Его двери, в отличие от других, не открылись автоматически. Отец поднял крышку, закрывавшую пульт, и набрал код. Двери открылись, и мы зашли в кабину. Там была только одна кнопка со стрелкой, указывающей вниз; она засветилась, когда отец нажал на нее. Лифт стремительно ухнул вниз; на секунду мне показалось, что мои ноги вот-вот оторвутся от пола. Из лифта мы вышли в узкий служебный тоннель, полный переплетения проводов и металлических труб. Я едва поспевал за отцом. Тоннель был очень длинный, с сильным уклоном.
Когда мы наконец добрались до конца коридора, отец набрал еще один код, чтобы открыть круглый люк в потолке. Поднявшись по короткой металлической лестнице, мы попали в большую круглую комнату с прозрачным куполообразным потолком. За ним открывался потрясающий вид на бронированную сферу лунной базы, которая лежала справа, высоко над нами в кратере, словно в кубке, рядом с похожим на чашу кратером Дедал, в котором мы сейчас находились.
– Добро пожаловать в обсерваторию «Дедал», – сказал отец. – Извини за пыль и грязь – роботы-уборщики сюда, разумеется, не заходят. Начальство закрыло обсерваторию более двадцати лет назад, и доступ в нее запрещен.
Я посмотрел на голую лунную поверхность, протянувшуюся от одного черного горизонта до другого во всех направлениях, и внезапно ощутил, как здесь одиноко. Неудивительно, что отец и его друзья вели себя странно. Несколько лет, проведенные в такой невероятной изоляции, могут свести с ума кого угодно.
– Ты сказал «запрещен»?
– Да. Но я выяснил, как подать сюда ток и включить системы жизнеобеспечения, не привлекая внимания Земли. А все скрытые микрофоны и камеры я вырубил, так что это одно из немногих мест на базе, где ОАЗ не может следить за мной.
Отец наклонился к небольшому микрофону на панели управления системой безопасности и громко сказал:
– Открой двери отсека, ХЭЛ. – Он ухмыльнулся. – Видишь? Уединение – это прекрасно.
– Точно. Мы же не хотим, чтобы нас подслушал Человек с сигаретой, – буркнул я.
– Вот. – Он потянулся к выключателям, и комнату залил свет люминесцентных ламп. – Вот что я хотел тебе показать.
В противоположном конце комнаты царил полный хаос. Записки, графики, рисунки, распечатки были расклеены повсюду и сложены на всех доступных поверхностях. Это было похоже на «логово» следователя из какого-нибудь сериала – следователя, потратившего несколько десятков лет на поиски серийного убийцы, в существование которого никто не верит.
Я стал изучать записи и распечатки.
– Я знаю, как все это выглядит, – сказал отец, словно читая мои мысли. – Как гараж Рассела Кроу в «Играх разума», да?
– Лично мне это больше напоминает логово суперзлодея, – ответил я и начал наугад нажимать кнопки на панели. – Где тут кнопка самоуничтожения?
– Ты ее первую нажал, – сказал отец, указывая на красную кнопку без надписи.
На долю секунды я ему поверил, и этого хватило для того, чтобы мои глаза распахнулись от ужаса.
– Есть! – ухмыльнулся он. – Повелся, малыш.
– Ладно, я повелся. Ты сам все это сделал?
Он кивнул.
– Не говорил ни Сину, ни Грэму. Син не примет это всерьез, а Грэм… Грэм не склонен смотреть на вещи скептически, а мне хотелось подойти к делу с научной точки зрения. – Отец посмотрел мне в глаза. – Судя по твоим словам в столовой, ты это слушать не хочешь?
Я покачал головой.
– Я сам задавал себе те же вопросы, что и вы с Грэмом. Просто… просто я думал, что сейчас это уже не важно.
Он кивнул и сделал глубокий вдох.
– Ты знаешь, кто такой Финн Арбогаст.
Я кивнул.
– Он основал компанию «Кейос террейн», – ответил я, вспоминая о том, как встретился с ним в «Хрустальном дворце» – уже в другой жизни. – А что?
– Я был его главным военным консультантом, когда он и «Кейос террейн» работали над «Террой фирмой» и «Армадой», а также над первыми комплектами заданий. – Мне показалось, что в голосе отца зазвучала нотка гордости. – Я всегда мечтал зарабатывать на жизнь разработкой игр, так что ты понимаешь, что я чувствовал, когда у меня появился шанс поработать над играми, которые могут спасти нашу планету.
Мы с Арбогастом сотрудничали в течение нескольких месяцев – не лично, а в ходе видеоконференций, которые проходили несколько раз в неделю. Его задача состояла в том, чтобы создать симулятор, который научит людей сражаться с европами, и, следовательно, в его играх должны были быть точно отражены их корабли, оружие и тактика. Поэтому ОАЗ дал Арбогасту полный доступ к данным о европах – ко всему, что мы узнали о них после первого контакта.
Отец тяжело вздохнул.
– И часть засекреченных данных мне удалось увидеть.
– Как? – спросил я. – Ты же сидел здесь, а он был на Земле?
– Он связал свою компьютерную сеть с нашей, чтобы делиться новыми версиями «Терры фирмы» и «Армады», как только они были готовы к тестированию. Это позволило мне получить доступ к файлам с данными о европах. В этих файлах было много секретной информации о наших контактах с ними… И все, что я узнал, подтверждало теорию, над которой я работал почти десять лет.
Я кивнул, пытаясь скрыть страх, который вызывали во мне его слова.
– Выкладывай.
– Ну ладно. – Отец вздохнул. – После первого контакта инопланетяне стали перехватывать наши трансляции фильмов и телепередач. Они смонтировали из них короткий ролик и раз в год, перед противостоянием Юпитера, присылали нам. Эти ролики видела лишь горстка людей. – Он указал на экран. – А теперь я хочу показать их тебе.
На экране стали появляться ролики, созданные инопланетянами, – и каждый из них был посвящен какому-нибудь конфликту между людьми. Я увидел много хроники времен Второй мировой, перемежающейся с фотографиями и видео десятков крупных вооруженных конфликтов, которые произошли уже после ее окончания. Среди всего этого попадались и сцены из старых фильмов и телесериалов о войне, словно европы не могли отличить правду от вымысла. Или же смешивали их намеренно, с определенной целью.
