Тогда Вэнс открыл огонь из своей «беретты». Сначала он расстрелял динамики на каждом из беспилотников отца, заставив музыку умолкнуть.
– Идиот, – сказал он и выстрелил в отца. Некоторые из его людей тоже открыли огонь. Большую часть выстрелов отразил «щит» из БТГПБ – однако не все. Одна пуля оцарапала его левую ногу.
Но отец не останавливался.
Он продолжал двигаться вперед на своем «танке», под лучами лазеров и пулями, пока не рухнул в нескольких метрах от адмирала Вэнса, погребенный под обломками четырех беспилотников. Тогда Вэнс наконец заметил, что реакторы каждого отсчитывают время до перегрузки. До нее оставалось примерно десять секунд.
– Уходите, парни, – сказал отец.
Люди бросились к выходу, и только Вэнс не двинулся с места.
– Ты тоже, Арчи, – сказал отец. – Шесть секунд. Пять…
– Идиот, – ответил Вэнс. – Ты ведь знаешь, что это не помешает нам активировать «Ледокол».
Он повернулся и побежал, и двери командного центра закрылись за ним.
– Знаю, – буркнул отец. – Я просто пытался тебя задержать. – Он рассмеялся. – Тебя остановит мой сын.
Затем четыре самодельные бомбы взорвались одновременно, и картинка пропала.
Я кричал. Сколько – не знаю.
Когда наконец мне удалось взять себя в руки, я взглянул на картинки с трех моих беспилотников на орбите Европы. Эскадрилья перехватчиков, сопровождавших «Ледокол», сломала строй: теперь они дрейфовали вокруг «Ледокола», который продолжал спускаться к Луне.
Я понял, что адмирал Вэнс и другие пилоты эскорта покидают базу «Скала воронов». Но я знал и то, что всего через несколько секунд они доберутся до другой защищенной точки и восстановят контроль над беспилотниками и «Ледоколом». Скорее всего, в моем распоряжении меньше минуты.
Я оставил два перехватчика вдали на орбите, взял на себя управление третьим и атаковал беззащитные беспилотники, беспомощно передо мной дрейфовавшие.
Я уничтожил половину эскорта «Ледокола», прежде чем пришел в себя и перевел огонь всех орудий на «Ледокол». Но мне так и не удалось выбить его щиты до того, как Вэнс и его люди восстановили контроль над своими кораблями – возможно, с помощью кванткомов.
Внезапно оказалось, что я веду бой с противником, превосходящим меня в численности и огневой мощи, – один против шести перехватчиков. Когда я стал сближаться с ними, заиграла песня «One Vision» группы «Queen» из отцовского сборника. Она помогла мне наконец найти свой ритм.
Я прикончил четыре оставшихся корабля за такое же количество секунд, и остались только два – которыми управляли Ростам и «Вайпер» Вэнс.
Сначала я занялся Ростамом – беспечно пошел на таран. От удара его беспилотник полетел прямо под огонь автоматических пушек «Ледокола» и превратился в пламенный шар.
Теперь на поле боя остался только я и адмирал Вэнс.
Мы сошлись в ожесточенном поединке рядом с «Ледоколом», который навис над Европой. Сквозь наушники я слышал приглушенные звуки боя, который шел поблизости. «Звездную базу» окружили «пауки»; Крус, Дил и мама пытались их остановить. К магазину также спешил «василиск».
Вдруг в последнюю минуту с неба камнем упала Ворди на своем перехватчике. Когда включился «Разрушитель», она села в пилотируемый перехватчик и рванула к нам на помощь из Нового Орлеана. При первом же заходе она вывела «василиск» из строя выстрелом между глаз, а затем развернулась и спикировала на «пауков». Это позволило мне снова сосредоточиться на дуэли с адмиралом Вэнсом в другой части Солнечной системы.
Я знал, что Вэнс летал в звене моего отца на лунной базе, однако я даже не предполагал, насколько он хороший пилот. Не успел я понять, что происходит, как он сел на хвост моему перехватчику и разнес его в клочья.
Затем Вэнс развернулся и полетел вместе с «Ледоколом» по направлению к цели. Он и не догадывался, что неподалеку у меня в резерве два последних перехватчика.
Я взял на себя управление еще одним кораблем и бросился в погоню. Мне удалось обстрелять Вэнса зарядами плазмы, но его щиты устояли, и корабль остался неповрежденным.
Он снова уничтожил меня. Он очень талантливый пилот. Почти такой же талантливый, как и мой отец, – и все же не совсем.
Я взял свой последний корабль и снова догнал Вэнса и «Ледокол» – когда они уже были недалеко от поверхности Европы. Настал критический момент.
Я заставил себя забыть о горе и парализующей меня ярости и сосредоточился на том, чего мне сейчас хотелось больше всего на свете, – сделать так, чтобы отец мною гордился, сделать так, чтобы его жертва не оказалась напрасной.
Я сдвинул на максимум ручку акселератора и вступил в бой с беспилотником Вэнса. Его энергия уже была на исходе, а у меня был полный заряд.
На хитроумные маневры времени не оставалось. Я спикировал прямо на него, ведя огонь из всех стволов. Он действовал так же.
За долю секунды до столкновения его щиты отказали – а мои выдержали. Это позволило мне уничтожить корабль Вэнса точным выстрелом из плазменной пушки и пролететь сквозь клубок огня, в который тот превратился.
Ликовать было некогда. Я атаковал «Ледокол» – за несколько секунд до того, как он сбросил ядерные бомбы на Европу.
– Не надо, малыш! – закричал Вэнс в канале связи. Теперь он никак не мог мне помешать. – Если ты это сделаешь, ты будешь лично виновен в уничтожении всего человечества.
Его слова меня не остановили.
Когда я дал последнюю очередь из солнечных пушек, «Ледокол» беззвучно превратился в яркую вспышку света.
26
И на этом все закончилось.
По каналам связи ОАЗ стали поступать удивительные сводки: вражеские беспилотники во всем мире внезапно деактивировались.
Я сидел и слушал новости об окончании войны. Затем, как только я собрался выйти из перехватчика и снять шлем, поверхность Европы вдруг треснула, словно яичная скорлупа, и из невидимого океана поднялась огромная хромированная сфера, которая пробила отверстие во льду, вышла на орбиту и зависла в космосе перед моим кораблем. Внимательно осмотрев ее, я заметил, что этот объект на самом деле икосаэдр – «двадцатисторонник», как, наверное, назвал бы его Син.
– Я – Посланник, – сказал он. – Я – разумная машина, созданная галактическим сообществом миролюбивых цивилизаций под названием «Община».
Затем Посланник объяснил мне, что на самом деле разумные существа на Европе никогда не жили! В океане под слоем льда обитают только микробы.
– Тогда кто построил армаду, которая только что атаковала Землю? – спросил я, чувствуя себя персонажем из чужого сна. – С кем мы сражались все это время?
– Я построил армаду, – сказал он. – И все это время вы сражались между собой. Община обратила особое внимание на человечество в 1945 году, когда вы создали ядерное оружие, а затем применили его в ходе войны с себе подобными. Мы активно собирали данные для создания подробного досье на ваш вид и для оценки его сильных и слабых сторон. В 1969 году, когда достигнутый уровень науки и техники позволил вам летать в комос, вы стали представлять угрозу для членов Общины. Именно тогда меня отправили сюда, чтобы устроить Испытание.
