Бете совершенно справедливо включил в расчеты важные результаты «однопетлевых» диаграмм, подобных изображенным на рисунке, и обнаружил, что они оказывают некоторое влияние на сдвиг энергетических уровней, а следовательно, и на видимый спектр. Его результаты соответствовали измерениям Лэмба. Иными словами, квантовая электродинамика заставляет представить атом водорода в виде невероятной какофонии субатомных частиц, порождающихся и прекращающих существование. Лэмбовский сдвиг стал первой непосредственной встречей человечества с этими эфирными квантовыми флуктуациями.
Прошло немного времени – и эстафетную палочку перехватили двое других участников встречи в Шелтер-Айленде: Ричард Фейнман и Джулиан Швингер. Через пару лет квантовая электродинамика уже развилась в ту теорию, которую мы знаем сейчас, – прототип квантовой теории поля и образец для тех теорий, которым еще предстояло появиться на свет и которые описывали сильное и слабое взаимодействия. За свои заслуги Фейнман, Швингер и японский физик Синъитиро Томонага в 1965 году получили Нобелевскую премию «За фундаментальные работы по квантовой электродинамике, имевшие глубокие последствия для физики элементарных частиц». К этим глубоким последствиям мы и переходим.
11. Пустое пространство не такое уж пустое
Не все в мире берет начало во взаимодействии частиц с электрическим зарядом. Квантовая электродинамика не объясняет «сильных ядерных» процессов, которые сцепляют кварки внутри протонов и нейтронов, и «слабых ядерных» процессов, благодаря которым горит наше Солнце.
Нельзя писать книгу о квантовой теории природы и оставить за ее рамками половину фундаментальных сил, так что в этой главе мы заполним пробел, прежде чем погрузиться непосредственно в пустое пространство. Окажется, что вакуум – это очень интересное место, полное возможностей и препятствий на пути частиц.
В первую очередь нужно подчеркнуть, что слабое и сильное ядерное взаимодействия описываются при помощи точно такого же подхода к квантовой теории поля, о котором шла речь при разговоре о квантовой электродинамике. Именно в этом смысле можно говорить о серьезных последствиях работы Фейнмана, Швингера и Томонаги. В целом теория этих трех взаимодействий получила весьма нейтральное название Стандартной модели физики частиц. Когда мы пишем эти строки, Стандартная модель проходит тестирование на разрыв в самой большой и самой хитроумной машине в истории человечества – Большом адронном коллайдере ЦЕРН (он же БАК). «На разрыв» – удачное выражение, потому что в отсутствие чего-то до сих пор не открытого Стандартная модель прекращает делать осмысленные предсказания при энергиях, которыми сопровождаются в БАК столкновения протонов на скорости, почти равной скорости света. На языке этой книги можно сказать, что квантовые правила начинают порождать циферблаты со стрелками длиной более 1, а это значит, что определенные процессы, связанные со слабым квантовым взаимодействием, начинают предсказываться с вероятностью более 100 %. Это очевидный нонсенс, и предполагается, что БАК должен найти нечто новое. Проблема в том, чтобы идентифицировать это новое в сотнях миллионов столкновений протонов, которые каждую секунду происходят на глубине 100 м под Юрскими горами.
Стандартная модель действительно содержит лекарство от болезни повышенных вероятностей, и это лекарство известно под названием хиггсовского механизма. Если оно верно, то БАК должен обнаружить еще одну природную частицу – бозон Хиггса, после чего наши взгляды на содержимое пустого пространства должны кардинально измениться. В этой главе мы обратимся к хиггсовскому механизму чуть позже, но сначала нужно дать краткое описание пока победоносной, но уже трещащей по швам Стандартной модели.
Стандартная модель физики частиц
На рис. 11.1 мы перечислили все известные частицы. Это строительные кирпичики Вселенной, по крайней мере такова точка зрения на момент написания этой книги, но мы ожидаем обнаружить еще несколько – возможно, мы увидим бозон Хиггса или новую частицу, связанную с существующей в большом количестве загадочной темной материей, которая, вероятно, необходима для описания всей Вселенной. Или, возможно, нас ожидают суперсимметричные частицы, предсказанные теорией струн, или возбуждения Калуцы – Клейна, характерные для дополнительных измерений пространства, или техникварки, или лептокварки, или… теоретических рассуждений множество, и обязанность тех, кто проводит эксперименты на БАК, в том, чтобы сузить поле поиска, исключить неверные теории и указать путь вперед.
Рис. 11.1. Частицы природы
Все, что можно увидеть и потрогать; любая неодушевленная машина, любое живое существо, любая скала, любой человек на планете Земля, любая планета и любая звезда в каждой из 350 миллиардов галактик в наблюдаемой Вселенной состоит из частиц из первого столбца. Вы сами состоите из сочетания всего трех частиц – верхнего и нижнего кварков и электрона. Кварки составляют атомное ядро, а электроны, как мы уже видели, отвечают за химические процессы. Оставшаяся частица из первого столбца – нейтрино – возможно, знакома вам меньше, но Солнце пронзает каждый квадратный сантиметр вашего тела 60 миллиардами таких частиц ежесекундно. Они в основном без задержки проходят через вас и всю Землю – потому-то вы никогда их не замечали и не ощущали их присутствия. Но они, как мы вскоре увидим, играют ключевую роль в процессах, которые дают энергию Солнца, а следовательно, делают возможной саму нашу жизнь.
Эти четыре частицы образуют так называемое первое поколение материи – вместе с четырьмя фундаментальными природными взаимодействиями это все, что, судя по всему, нужно для создания Вселенной. Однако по причинам, которые пока до конца не понятны, природа предпочла снабдить нас еще двумя поколениями – клонами первого, только эти частицы более массивны. Они представлены во втором и третьем столбцах рис. 11.1. Топ-кварк в особенности превосходит массой другие фундаментальные частицы. Он был открыт на ускорителе в Национальной ускорительной лаборатории им. Энрико Ферми под Чикаго в 1995 году, и его масса, согласно измерениям, более чем в 180 раз превосходит массу протона. Почему топ-кварк оказался таким монстром, притом что он столь же похож на точку, как и электрон, пока загадка. Хотя все эти дополнительные поколения материи не играют непосредственной роли в обычных делах Вселенной, они, вероятно, были ключевыми игроками сразу после Большого взрыва… Но это совсем другая история.
На рис. 11.1 в правом столбце показаны также частицы-переносчики взаимодействия. Гравитация в таблице не представлена. Попытка перенести вычисления Стандартной модели на теорию гравитации наталкиваются на определенные сложности. Отсутствие в квантовой теории гравитации некоторых важных свойств, характерных для Стандартной модели, не позволяет применять там те же методы. Мы не утверждаем, что ее не существует вовсе; теория струн – это попытка принять гравитацию во внимание, но пока успехи этой попытки ограничены. Так как гравитация очень слаба, она не играет значительной роли в экспериментах по физике частиц, и по этой весьма прагматической причине мы не будем больше о ней говорить. В прошлой главе мы установили, что фотон служит посредником в распространении электромагнитного взаимодействия между электрически заряженными частицами, и такое поведение определяется новым правилом рассеяния. Частицы W и Z делают то же самое для слабого взаимодействия, а глюоны переносят сильное взаимодействие. Основные различия между квантовыми описаниями сил связаны с тем, что правила рассеяния различны. Да, все (почти) так просто, и некоторые новые правила рассеяния мы привели на рис. 11.2. Сходство с квантовой электродинамикой позволяет легко понять функционирование сильного и слабого взаимодействий; нам нужно только понимать, каковы правила рассеяния для них, после чего можно начертить такие же диаграммы Фейнмана, которые мы приводили для квантовой электродинамики в прошлой главе. К счастью, изменение правил рассеяния – это очень важно для физического мира.
