Насколько этот страх оправдан?
Постановка проблемы
Я считаю, что исламофобия не всегда оправданна. Не все мусульмане реальные или потенциальные «враги». Я, например, обязан жизнью семье албанских мусульман, которые приютили и укрыли меня и моих родителей во время Второй мировой войны. Миролюбивые мусульмане с крепкими семейными ценностями и моралью существуют.
Тогда в чем конкретно состоит проблема?
Я полагаю, что происходящее — не религиозная и не культурная война. Дело не в противостоянии мусульман и иудеохристиан. Дело в вечной борьбе между теми, кто покровительствует культурному разнообразию, и теми, кто считает, что существует один-единственный правильный подход ко всему, будь то политика, религия, сексуальная жизнь, и хочет сделать незаконными или уничтожить любые альтернативы.
В этом состояла причина войны между Спартой и Афинами в V в. до н. э. И аналогичный конфликт спровоцировал обе мировые войны в ХХ веке: с одной стороны был союз государств, веривших в демократию как наименее ущербную форму власти, а с другой — страны, делавшие ставку на однопартийную систему, усиленную тоталитарным режимом.
Сторонники движения «Талибан» — не первые и не единственные фанатики.
Вспомните испанскую инквизицию XV века. Разве инквизиция — не христианская версия «Талибана»? Разве что 500 лет спустя, и фанатики на этот раз — мусульмане.
Каждая религия притягивает определенное количество фанатиков — тех, кто одержим желанием насаждать и отстаивать свои собственные правила, уничтожая всех, чьи принципы отличаются. С их точки зрения, преследование инакомыслящих не просто благое дело, а обязанность.
Системы, основанные на фанатизме, неизбежно приходят к этапу, на котором терроризм кажется логическим шагом. И они начинают террор: поджигают дома чужой веры.
Что делать?
Соберите всех в круг
Война проблему не решит: невозможно ненавистью бороться с ненавистью. Мне кажется, я знаю, как выиграть войну демократическими методами.
Вот мое мнение: чтобы победить тех, кто верит в один-единственный путь, нужно обернуть против них их собственное мировоззрение.
Как?
Представьте общество или культуру в виде большого круга. Внутри круга одни правоверные, а снаружи — инакомыслящие, с которыми можно поступать по вашему усмотрению или просто их исключить.
Но круг непостоянен; он динамичен. Внутри круга люди начинают присматриваться друг к другу: кому там не место. Им нужно однообразие. Желание исключить разнообразие теперь направлено внутрь круга, потому что люди снаружи уже исключены.
Для примера посмотрите на еврейских религиозных фанатиков. Сначала они исключили гоев — детей неиудейских матерей. Потом они исключили евреев, которые молятся с другой интонацией, таких как евреи-сефарды
[94]. Потом стали исключать даже друг друга в зависимости от индивидуальной интерпретации Торы. И в рамках каждого маленького культа развивается все больше исключений. Круг продолжает сжиматься.
Вместо того чтобы бороться с «эксклюзивистами», нужно изолировать их и запечатать границы их круга. В отсутствие «врага», в адрес которого можно транслировать вину и страхи, они вскоре начнут спорить между собой: «Кто тут самый праведный? Кто самый благоверный?» Закончится насилием, как всегда, но на этот раз они будут драться и убивать друг друга, и их сообщество обрушится внутрь себя, подобно всем гнилым вещам.
Между тем демократические силы могут воспользоваться средствами массовой информации, которые не признают границ: радио, телевидением, интернетом, литературой, чтобы ускорить процесс дезинтеграции. Демократические силы также могут предложить финансовую помощь тем силам внутри мусульманских государств, которые поддержат демократию.
Жизненно важно, чтобы страны, поддерживающие культурное разнообразие, защищали его. Необходимо принять строгие законы, которые запрещают любые попытки препятствовать разнообразию.
Идет война между разными философиями, разными мировоззрениями. Это война стилей, а не религий.
Что не так с демонстрациями «Захвати Уолл-стрит»
[95]
Позвольте начать с конца и поделиться выводом: эти демонстрации проходят не там, где надо, и направлены не против тех, кого надо.
Поясню свою мысль.
На демонстрациях участники несут плакаты против жадности, против того, что компании и руководство Уолл-стрит зарабатывают бесстыдные деньги, в то время как остальные граждане бедствуют. Американские компании купаются в рекордных доходах, в то время как безработица достигла рекордного уровня. Это явно неправильно… Но они протестуют против манифестаций проблемы, а не ее причины.
Определение причины проблемы
В чем состоит причина?
Мотив прибыли. Вот где зарыта собака.
Представьте, если бы врачи стали гнаться за прибылью и измерять свои успехи размером доходов. Если бы в медицинских школах учили, что цель их деятельности — зарабатывание прибыли, многие из нас погибли бы от ненужных операций, обанкротились на медицинских счетах и страховых взносах; продуктивность работы упала бы, потому что не было бы конца и края больничным отпускам.
Чему учат на медицинских курсах? «Не навреди. Главное — интересы пациента».
Врачи тоже хотят, чтобы им платили, но не зарплата должна ими руководить. Я говорю «должна», потому что в реальности некоторые врачи под давлением общества поддаются искушению, начинают измерять свое достоинство размером доходов и потому поступаются профессиональной этикой ради денег. Но это исключение, а не правило; между тем в бизнесе это официальная сложившаяся норма.
Посмотрите, как себя ведут фармацевтические компании. Чтобы получать постоянные прибыли, они разрабатывают якобы новые лекарства. На самом же деле вносят модификации в старые лекарства и называют их по-новому, чтобы оправдать расходы на научные исследования. Они находят новые болезни, требующие лечения, несмотря на сомнения в том, насколько эти болезни серьезны.
Фармацевтические компании зарабатывают тонны денег, в то время как страна стоит на грани банкротства и стоимость медицинских услуг зашкаливает. Действительно ли фармацевтика работает в интересах пациента или они видят в пациентах только источник дохода?
