Очевидными симптомами все еще не случившегося окончательного перехода в «эпоху Образования» служат неустоявшийся категориальный строй педагогической науки, размытость ее предметного поля, разнородность технологической оснастки педагогической деятельности (преобладание не педагогических, а психо– и социотехнических средств организации образовательных процессов). Так, однопорядковыми в одном синонимическом ряду оказываются такие разномасштабные и разнопредметные категории, как обучение, воспитание, образование, развитие.
Подобное смешение понятий до сих пор является источником бесплодных, околонаучных споров о статусе той или иной категории. Какая из них должна быть системообразующей для теоретической педагогики, а какая – производной. Причина здесь в одном: в эпоху Просвещения именно обучение – как специальный образовательный процесс – обрело свой нормативно-организационный статус (учебные предметы, классно-урочная система, методики преподавания и др.). Все остальное содержание образования осваивалось стихийно, «само собой» и не становилось предметом теоретической рефлексии. Господствующее положение «обучения» привело к его фактическому отождествлению со всей сферой образования.
Аналогичная судьба ожидает и категорию «воспитание», которое в XIX в. брало на себя практически все ценностно-смысловые и целевые ориентиры образования как такового (так называемое скрытое содержание образования). Наиболее явным образом подобная трактовка «воспитания» была сформулирована К.Д. Ушинским в его работе «Человек как предмет воспитания». В послереволюционное время господствующая – коммунистическая – идеология приступила к нормативно-организационному закреплению деятельности воспитания. Сложилось странное различение: «воспитание в широком смысле», отождествляемое со всей сферой образования, и «воспитание в узком смысле» – как особый, идеологически детерминированный образовательный процесс. Появилось «много воспитаний» – нравственное, трудовое, физическое, художественное и т. д.
Здесь следует сделать специальную фиксацию, которая, на наш взгляд, во многом определяет драматургию изменений в современном отечественном образовании. В сложившемся устойчивом социуме помимо учебно-воспитательных учреждений существует множество неявных институтов образования. Например, в дореволюционной России такими институтами были: семья, церковь, деревенская община, сословие, дворянская усадьба и др. Эти институты были дополнительными к основному образованию и достраивали его до полного образования, формирующего полноту и целостность человеческой реальности.
В современном российском социуме большинство таких институтов либо разрушены до основания, либо деградируют, либо умерли естественным образом. Остались в основном лишь учебные заведения. Соответственно образование, претендующее на свою полноту и целостность, вынуждено с необходимостью восполнять эти потери, специально проектировать насыщенную образовательную среду, целенаправленно обустраивать образовательное пространство.
Однако параллельно с этим должно быть принципиально переосмыслено само понятие «образование»; оно должно пониматься и осваиваться как особая философско-антропологическая категория, фиксирующая фундаментальные основы бытия человека и форму становления человеческого в человеке.
В истории отечественной педагогической мысли философско-антропологический смысл образования впервые выявил К.Д. Ушинский. Он обосновал, что высшей целью и ценностью образования является человек. «Основной целью воспитания человека, – писал К.Д. Ушинский, – может быть только сам человек, так как все остальное в этом мире (и государство, и народ, и человечество) существует только для человека»
[3]. Его «Педагогическая антропология» замысливалась как психолого-педагогическое обоснование образования, ориентированного на воспитание человека «во всех отношениях». К.Д. Ушинский как великий педагог и мыслитель намного опередил свое время – высказанные им идеи и подходы к образованию оказались востребованы только в настоящее время.
На основании анализа современной социокультурной ситуации в мировом образовании, исследований тенденций развития отечественного образования можно утверждать, что образование начинает осуществлять изначально присущую ему миссию образования собственно человеческого в человеке. Именно в современном постиндустриальном (информационном, инновационном, развивающемся) обществе начинает осуществляться завет К.Д. Ушинского о том, что основной целью образования человека должен быть только сам человек, а государство, общество (народ), культура (человечество) существуют только для человека. Вместе с тем определение основной миссии образования – образование собственно человеческого в человеке – не исключает, а включает в себя и другие функции образования.
В современном обществе образование – это естественное и, может быть, наиболее оптимальное место встречи личности и общества, место продуктивного и взаиморазвивающего разрешения бытийных противоречий между ними. По сути, всякое образование всегда имело по крайней мере два стратегических ориентира – на личность (ее духовное становление и развитие базовых способностей) и на общество (его устойчивое развитие и способность к инновационным преобразованиям). Уже с этой точки зрения становится понятным, что образование не есть нечто функционально одномерное и качественно прагматически определенное.
В современном обществе отчетливо выявляются три образа образования, или три его фундаментальных интерпретации.
1. Образование – это сфера общества, самостоятельная форма общественной практики (система деятельностей, структур организации и механизмов управления), особая социальная инфраструктура, пронизывающая другие социальные сферы. Такая интерпретация образования определяет место образования в пространстве социума. Социально ориентированное образование, с одной стороны, обеспечивает целостность общественного организма, а с другой – является мощным ресурсом его исторического развития.
2. Образование – это универсальный способ трансляции культурно-исторического опыта, дар одного поколения другому; общий механизм социального наследования. Данная интерпретация вписывает образование в пространство культуры. Культурно-историческая миссия образования заключается в передаче и сохранении норм и ценностей общей жизни во времени, в связывании нацело некоторой общности людей и способа их жизни, в обеспечении их духовной, культурной и этнической идентификации.
3. Образование – это всеобщая культурно-историческая форма становления и развития сущностных сил человека, обретения им образа человеческого во времени истории и в пространстве культуры. Данная интерпретация – это образование в пространстве человеческой реальности. Антропологическая миссия современного образования – становление у человека фундаментальных потребностей, главными из которых становятся потребности и способности к самообразованию, а тем самым и к саморазвитию.
