У Хальвдана Черного не хватало времени, чтобы развлечь гостя. Несколько раз они ходили на охоту, а затем конунг норгов начал подготовку к весеннему походу на франков. Рерик понял, что этими заботами, которые он мог поручить любому ярлу, тот хочет скрыть изрядное смущение и неловкость от строптивости Ефанды. Что подумают о нем русы, если он не может навести порядок в собственном доме?! А ведь намечавшийся поход никак не мог обойтись без сильной дружины «волков» Рерика Ютландского, имя которого наводило страх даже на заносчивых, хорошо вооруженных рыцарей. Русы изобрели сильное оружие против закованных в броню всадников. Оно представляло собой массивный топор, соединенный с граненым наконечником и крюком. Топор крепился на длинном древке, что позволяло нанести сильный размашистый удар или предоставляло возможность безопасно стащить крюком рыцаря с седла на землю.
А еще дружина Рерика использовала так называемое «волчье железо» – трезубое копье, получившее название «рунка». Пробиться через переднюю шеренгу русов, вооруженных «волчьим железом», не было никакой возможности. Боковые отростки рунки были остро заточены, и защититься от них не могли даже самые искусные, хорошо обученные рыцари, так как эти дополнительные наконечники были отогнуты назад и представляли собой крючья. Сначала воин-рус с «волчьим железом» в руках ранил рыцарского коня острыми как бритва отростками, затем ими же стаскивал седока под копыта беснующегося от боли мощного боевого жеребца и наконец добивал беспомощного рыцаря граненым наконечником, который пробивал любой панцирь.
– Вставай! – сказал Одд.
– С какой стати? – вяло откликнулся Рерик.
– И поторопись! Ефанда ждет тебя на берегу фьорда.
– Ждет? – Рерик скептически ухмыльнулся. – Чего ради? И почему ты думаешь, что она ждет именно меня?
– А иначе она взяла бы с собой подруг.
– Это всего лишь твое предположение.
– Как же – предположение… Ты просто еще не знаешь Ефанду. Уходя, она вроде мимоходом поинтересовалась у меня, где ты сейчас. А это значит, что она к тебе неравнодушна. Ефанда знала, что я обязательно сообщу тебе о ее местонахождении. Лови момент, конунг!
– Не было печали… – буркнул Рерик, но все-таки поднялся и быстро облачился в свое лучшее платье.
Ефанда и впрямь сидела на высоком обрывистом берегу фьорда, кутаясь в плащ с меховой подкладкой, – погода пока не баловала теплыми деньками. Рерик осторожно опустился на землю рядом с ней и скосил глаза – не прогонит ли? С нее станется…
Девушка, конечно же, услышала шаги конунга русов и вся напряглась. Рерик видел профиль и пунцовую щеку Ефанды и слышал ее прерывистое дыхание. Она явно очень волновалась. Рерик никогда не отличался красноречием при общении с девицами, а в этот момент он и вовсе не знал, с чего начать разговор.
Выручила Ефанда. Удивительно тихим и сладкозвучным голоском она сказала:
– Я ждала тебя…
– Зачем? – выдавил из себя Рерик.
– Обучи меня владеть мечом, как ты это умеешь.
«А чтоб тебя!» – мысленно выругался конунг. Стоило ему тащиться на берег изрядно промерзшего фьорда, чтобы услышать не любовное признание (на которое он очень надеялся), а просьбу стать наставником Ефанды по части мечевого боя. Рерик вспылил и уже хотел откланяться, но что-то крепко держало его на месте. И он нехотя буркнул:
– Да хоть сейчас. Я вижу, меч при тебе.
– Правда? – обрадовалась Ефанда и наконец посмотрела на Рерика.
Ее глаза лучились, и было в них нечто такое, от чего сердце бедного конунга сладостно затрепетало. Он поднялся на ноги, обнажил свой меч и сказал:
– Что ж, начнем!
Ефанда и впрямь неплохо владела мечом, не хуже, чем некоторые его «волки» из молодых. Но все еще злившийся Рерик решил наказать строптивицу за ее спесь. Несколько быстрых ударов – и меч девушки, блеснув, как большая рыбина серебристой чешуей, вылетел из рук Ефанды.
– Меч не поварешка, – резко сказал конунг. – Ты слишком жестко его держишь, поэтому любой сильный удар отдается в предплечье. Дай-ка мне твой меч.
Рерик взвесил меч Ефанды в руках и покривился.
– Этот меч предназначен, как почти все мечи викингов, для рубки. Его вес равномерно распределен по всей длине. Но, согласись, что силенок у тебя поменьше, нежели у мужчин, поэтому тебе нужен меч с заостренным концом – для колющих ударов. У такого оружия клинок возле рукояти тяжелее, поэтому он хорошо управляется движением одной руки. В таком случае ты сможешь нанести быстрый и точный удар между сочленениями панциря – как нападающая змея. Для тебя, судя по твоей выучке и небольшому росту, самым удобным и действенным будет удар снизу, в незащищенный подбородок противника или в живот…
Он хотел продолжить свои менторские наставления, но тут прибежал один из самых уважаемых хускарлов Хальвдана Черного и, поклонившись (уж неизвестно кому – Ефанде или Рерику), пробасил:
– Конунг, тебя ждут!
Рерик мысленно выругался. Ему не хотелось уходить с берега фьорда. Те же самые чувства обуревали и Ефанду, которая зло посмотрела на хускарла-ветерана. Но перечить воле отца не посмела. Если он столь срочно вызывает к себе Рерика, значит, случилось что-то очень важное. Старший хускарл не очень подходил на роль мальчика на побегушках. Своим появлением он подчеркивал значимость некоего, пока неизвестного, события, на котором Рерик обязательно должен был присутствовать.
У общинного дома его встретили взволнованные Трувор и Синеус.
– Конунг, срочно переодевайся! – выпалили они в один голос. – В свое лучшее защитное снаряжение!
– Зачем? – удивился Рерик. – Неужто предстоит знатная сеча?
– Из Гарда прибыли послы кнеза Гостомысла, который правит в Гардарике
[127]. Собирается малый тинг
[128] – старейшины, жрецы ярлы и хускарлы. Не знаем, по какой причине. Никто толком не может ответить на этот вопрос. Однако Хальвдан Черный взволнован так сильно, будто ему предстоит немедленно отправиться в поход, а днища драккаров еще не осмолены.
Кнез Гостомысл! Рерик был о нем наслышан немало. Это был очень храбрый муж и мудрый правитель. Он происходил из древнего княжеского рода, восходившего к легендарным предводителям славян Славену, Вандалу и Владимиру.
Отцом Гостомысла был кнез славян Буривой. Вытесненный варягами из родной земли, Буривой вместе с родичами и дружиной обосновался в городе Бярмы. На тот момент варяги обложили тяжкой данью местных славян, русь и чудь. Они обратились к Буривою с просьбой прислать им своего сына Гостомысла, чтобы тот возглавил их войско. Придя на земли, захваченные варягами, Гостомысл захватил там власть, изгнал захватчиков и отказался выплачивать им дань. Он заключил с варягами мирное соглашение, после чего на его владения они больше никогда не совершали набеги. Для защиты своей территории Гостомысл построил возле моря город-крепость, назвав его в честь старшего сына Выбора.
