Дженис, Магда и Бланш Макинтайр к ней присоединились. Тиффани осталась в гольф-каре, держась за живот. Она выглядела больной.
— Там есть охотничья тропа, — сказала Лила, указывая направление. — Мы можем пройтись по ней без особых проблем.
— Я в любом случае не пойду в этот лес, — сказала Тиффани. — Мне все равно, даже если эта лиса будет танцевать. У меня снова схватки, черт побери.
— Ты бы не пошла, даже если бы у тебя их не было, — сказал Эрин. — Я останусь с тобой. Джоли, можешь идти, если хочешь.
Джоли так и поступила. Пятнадцать женщин поднялись по охотничьей тропе друг-за дружкой, Лила во главе колонны, а бывшая миссис Фрэнк Джиари прикрывала тыл. Они шли почти десять минут, когда Лила остановилась и подняла руки, указательные пальцы указывали как влево, так и вправо, как регулировщик, который не может принять решение.
— Черт возьми, — сказала Селия Фрод. — Я никогда не видел ничего подобного. Никогда.
— Ветки тополя, березы и ольхи по обе стороны были покрыты мотыльками, как серым мехом. Их, казалось, были миллионы.
— Что, если они нападут? — Пробормотала Элейн, тихим голосом и поблагодарила Бога за то, что не поддалась на требования Наны, желающей идти вместе с ними.
— Они этого не сделают, — сказала Лила.
— Как ты можешь это знать? — Не унималась Элейн.
— Я знаю, — сказала Лила. — Они как лиса. — Она колебалась, подыскивая правильное слово. — Они эмиссары.
— Кого? — Спросила Бланш. — Или чего?
Это был вопрос, на который Лила решила не отвечать, хотя могла.
— Ну же, — сказала она. — Осталось чуть-чуть.
4
Пятнадцать женщин стояли в траве по пояс, глядя на то, о чем Лила думала, как об Удивительном Дереве. Никто ничего не говорил, может быть, секунд тридцать. Затем Джоли Суратт произнесла с придыханием:
— Боже мой, Боже мой, всемогущий.
Дерево поднималось на солнце как живой пилон, его разнообразные скрученные стволы сплетались друг с другом, местами концентрируя снопы солнечного света, затуманенные цветочной пыльцой, местами образуя темные пещеры. Тропические птицы, рассеянные среди многочисленных ветвей, сплетничали в своих папоротниковых листьях. Перед Деревом Лила увидела павлина, разгуливающего туда-сюда, как самый элегантный швейцар в мире. Ни куда не делась и красная змея, свисающая с ветки, её трапецеидальная голова лениво маячила из стороны в сторону. Ниже змеи находилась темная расщелина, которую образовывали стволы, казалось, расступившиеся в разные стороны. Лила не помнила, что видела её раньше, но и не удивилась. Она также не удивилась, когда лиса выскочила из расщелины, как чертик из табакерки, и игриво куснула павлина, который не обратил на это никакого внимания.
Дженис Коутс взяла Лилу за руку.
— Мы действительно это видим?
— Да, — сказала Лила.
Селия, Магда и Джоли пронзительно закричали, пронзив воздух тройной гармонией. Белый тигр вышел из расщелины в многослойном стволе. Он осмотрел женщин, стоящих на краю поляны, своими зелеными глазами, затем потянулся, далеко вытянув вперед лапы, казалось, почти поклонился им.
— Прекратите! — Закричала Лила. — Прекратите, вы все! Он никому не причинит вреда! — Надеясь, всем сердцем и душой, что это правда.
Тигр соприкоснулся носами с лисой. Та снова повернулась к женщинам, с особым интересом, остановившись на Лиле. Затем метнулась за Дерево и вышла из поля их зрения.
— Боже мой, — сказала Китти Макдэвид. Она плакала. — Разве это не прекрасно? До чего же, блядь, Боже-ж-мой, это прекрасно.
Магда Дубчек произнесла:
— Це святе мисто. Святое место. — И перекрестилась.
Дженис смотрела на Лилу.
— Что скажешь.
— Я думаю, — сказала Лила — это выход. Обратная дорога. Если мы этого захотим.
Вот тут и ожила рация на её ремне. Сплошной шум, не было никакой возможности разобрать слова. Но Лиле показалось, что это Эрин, и ей показалось, что она кричит.
5
Тиффани вытянулась через переднее сиденье гольф-кара. Старая футболка Сент-Луис Рэмс,
[313] которую она где-то раздобыла, лежала скомканной на земле. Соски ее грудей, которые представляли собой едва заметные холмики, возбужденно торчали через простой хлопковый бюстгальтер размера D. (Теперь Лайкры
[314] были совершенно бесполезны.) Эрин согнулась между её ног, руки возложены на удивительную горку живота. Поскольку женщины, сбежавшиеся на крики, в данный момент боролись с забравшимися в их волосы мотыльками, Эрин попыталась все сделать сама. Тиффани вопила:
— Остановись, ради Бога, прекрати! — Ее ноги были раскиданы в виде буквы V.
— Что ты делаешь? — Cпросила Лила, дойдя до нее, но когда она взглянула вниз, чтобы увидеть, что же делает Эрин, и почему она это делает, все стало очевидным. Молния на джинсах Тифф была расстегнута. На голубой джинсовой ткани и хлопковых трусах Тифф виднелось влажно-розовое пятно.
— Ребенок выходит, а его задница находится там, где должна быть голова, — сказала Эрин.
— О, Боже мой, неужели неправильное предлежание? — Спросила Китти.
— Я должна его развернуть, — сказала Эрин. — Возвращаемся в город, Лила.
— Мы должны пересадить её, — сказала Лила. — Я не могу сесть за руль, пока мы этого не сделаем.
С помощью Джоли и Бланш Макинтайр, Лила пересадила Тиффани в полу-сидячее положение. Эрин села позади нее. Тиффани снова закричала.
— Ой, как же больно!
Лила скользнула за руль кара, ее правое плечо плотно прижалось к левому плечу Тиффани. Эрин повернулась задом, выполняя роль спинки.
— Как быстро мы доберемся до города? — Спросила она.
— Не знаю, но скоро узнаем. — Лила нажала на педаль акселератора, покосившись в сторону Тифф, издавшей пронзительный вой, когда кар рванул вперед. Тиффани кричала на каждой кочке, а кочек было много. В тот момент Удивительное Дерево с набором экзотических птиц было самой последней вещью в голове Лилы Норкросс.
Но только не для Элейн Джиари.
6
Они остановились у закусочной Олимпия. Тиффани было слишком плохо, чтобы ехать дальше. Эрин отправила Дженис и Магду обратно в город, чтобы привезти её медицинскую сумку, а Лила и еще три женщины занесли Тиффани внутрь.
