Льюис хотел, чтобы его речь звучала грозно и величественно, разносилась как чистый звук серебряной трубы. Но выступление получилось простоватым и потонуло в вязкой тишине дома. Льюис чувствовал себя глупо. Щеки запылали, и он разволновался.
Он совсем ничего не знал о «древних правилах волшебства». Он пришел сюда с тростью дяди Джонатана в надежде, что она сделает все за него. Теперь же мальчик начал сомневаться. Что если трость работает только в руках своего владельца? Что если магия миссис Изард сильнее дяди Джонатана?
Льюис посмотрел на светящийся шар, а потом на лестницу. Ему хотелось развернуться и бежать домой так быстро, как только сможет. Но как тогда спасать миссис Циммерманн, дядю Джонатана и весь мир? Как исправить то, что он натворил?
В доме все так же стояла тишина. Льюис глубоко вздохнул и начал подъем по лестнице.
На широкой ступеньке посреди лестницы Льюис остановился, чтобы рассмотреть изображение на стене. Это была первая фотография, которую он здесь встретил. В тяжелой черной овальной раме красовалась карточка с неприятным на вид стариком. Он то ли сидел, то ли стоял – было не разобрать – у стены, покрытой обоями с замысловатым рисунком. Льюис долго рассматривал фотографию. Он старался не пропустить ни одной детали. Две-три жидкие пряди волос были зачесаны набок, чтобы прикрыть почти лысую макушку, из-под бровей в упор смотрели глубоко посаженные глаза, нос загибался, как соколиный клюв. Затем мальчик рассмотрел одежду: в глаза бросался старомодный стоячий воротничок с отогнутыми уголками. Левая рука покоилась на шарике, похоже, прикрепленном к трости, которую украшали какие-то письмена, но Льюис не мог их прочитать.
«Интересно, – подумал Льюис, – кто этот старик. Может это сам…?»
Он снял фотографию со стены и перевернул. Никаких подписей не было. Мальчик снова перевернул фотографию и впился в нее глазами. На ней было что-то знакомое. Обои! Ну конечно! Это были обои зала наверху. Римская цифра II и завитки. Теперь Льюис точно знал, что смотрит на Айзека Изарда.
Значит, все это правда. Здешняя постоялица – его жена, восставшая из могилы, чтобы… чтобы что? Сердце Льюиса снова бешено забилось. Так страшно ему не было еще никогда. Он больше не хотел сходиться в дуэли с миссис Изард, зато очень хотел выбраться из этого дома. Он в панике глянул наверх, где виднелся темный дверной проем спальни. Там никого не было. Тогда Льюис решил сбежать вниз по лестнице, но путь ему преградила миссис Изард.
Она стояла и улыбалась. В руке у нее красовалась трость с ручкой из слоновой кости.
– Ну, молодой человек, и что же это такое? Почему вы позволяете себе беспокоить чужие дома по ночам? Чего вы хотите?
Льюис боялся, что потеряет сознание, но этого не произошло. Он будто окаменел, поднял трость и заявил:
– Я не знаю, что вы хотите с нами сделать, миссис Изард, но вы этого не сделаете. Магия моего дяди сильнее вашей.
Она неприятно засмеялась.
– Вы про эту игрушечную трость, молодой человек? Наверное, он купил ее на местной ярмарке. Не глупи, дитя.
Пока Льюис ходил по дому, шарик на трости горел ровным светом. Когда заговорила миссис Изард, он начал тухнуть. Опустив глаза, Льюис понял, что он стал больше похож на перегоревшую лампочку.
– А теперь, – сказала миссис Изард, шагнув вперед, – мой юный друг, я покажу тебе, как беспокоить милых старушек, которые хотят только немного покоя.
Она выхватила трость из онемевших рук Льюиса и отбросила. Та покатилась вниз, ударяясь о ступеньки. Теперь миссис Изард склонялась над несостоявшимся волшебником, а отражающийся от ее очков свет резал ему глаза. Теперь она быстро заговорила злым голосом:
– Ты хоть знаешь, каково это, быть погребенной глубоко в земле, вокруг одни темные камни, никто тебя не видит и не слышит, и единственная твоя компания – это мертвец? Знаешь?
– А ну-ка остановитесь, миссис Изард. Хватит Вам детей пугать.
У подножия лестницы стояла миссис Циммерманн. Лицо ее освещала снизу невидимая рампа, а за спиной развивалась длинная фиолетовая накидка. В складках, где должна была быть темнота, виднелись яркие оранжевые всполохи. В одной руке она держала длинный черный посох со стеклянным шаром наверху. За стеклом сияла пурпурная звезда. Она разгоралась сильнее, стоило миссис Циммерманн заговорить, и немного утихала, когда замолкала хозяйка.
Миссис Изард улыбнулась. Она спокойно смотрела на миссис Циммерманн.
– А вот и ты, – проговорила она. – Что ж, силы мои не до конца восстановились, но на тебя меня хватит. Аруан ие!
Миссис Изард направила трость на миссис Циммерманн. Ничего не произошло. Она улыбнулась и уронила трость.
Теперь наступила очередь миссис Циммерманн. Она ударила концом посоха по полу, и лестницу осветило ультрафиолетовой молнией. С душераздирающим нечеловеческим криком миссис Изард бросилась мимо Льюиса вверх по лестнице. Миссис Циммерманн пустилась за ней.
– Беги домой, Льюис! – бросила она на бегу. – Ты очень смелый, но с этой тебе не сладить. Беги, говорю же!
Льюис через ступеньку сбежал по лестнице. Он был перепуган до смерти, но при этом очень счастлив. Уже у крыльца он услышал звуки взрывов и резкие крики. Ветви цеплялись за него, пока он бежал мимо плотной кладки стены. Один из побегов обмотался вокруг ноги и потянул мальчика вниз. Закричав и отчаянно дернувшись, Льюис вырвался и бросился через дорогу. Распахнув калитку, он со звуком «Пуф!» врезался во что-то крепкое и мягкое. В дядю Джонатана.
Больше мальчик сдерживаться не мог. Он начал истерично всхлипывать, уткнувшись в голубую рубашку дяди. Джонатан сжал племянника в руках. Льюис этого не видел, но дядя поверх его головы смотрел на дом Хэтчеттов с недоброй улыбкой. Фиолетовая вспышка осветила изнутри одно из окон верхнего этажа. В соседнем окне мелькнула белая точка, как будто кто-то зажег огромную спичку. Затем внутри засиял голубой свет, застлав сначала одно окно, а потом и второе, и поглотив фиолетовые отблески. Дальше последовал скучный, но мощный взрыв, будто авиабомбу взорвали во время демонстрации фейерверков. Он отозвался болью в ушах Джонатана. Потом оба окна залило ярким фиолетовым светом. Дымоход опрокинулся, и кирпичи от него покатились вниз по крыше. Разросшуюся живую изгородь рвало и мотало из стороны в сторону, будто на улице бушевал ураган. Несколько осколков, по очертаниям похожих на алмаз, вывалились из рам и звонко запрыгали по дорожке. А потом все стихло, и огни погасли.
Льюис перестал плакать и обернулся посмотреть. Прошла целая минута. Дверь со скрипом открылась, и на улицу вышла миссис Циммерманн. Она спокойно спустилась по ступенькам крыльца, прошла по выложенной из булыжника дорожке и двинулась дальше по улице, напевая себе под нос. Оранжевые огни в складках ее накидки погасли, как и волшебная рампа под ногами. В одной руке миссис Циммерманн несла зонт, а в другой трость дяди Джонатана. Шарик все еще не светился.
– Привет, Флоренс, – сказал Джонатан простецким тоном, будто они случайно встретились на улице во время воскресной прогулки. – Как прошло?
