– Вы готовы идти? Не хочу опаздывать.
* * *
Когда мы подъехали к школе, на парковке меня ждал Роб с красной розой. Он вручил мне цветок, нежно поцеловал в щеку и прошептал:
– С днем рождения.
– Спасибо.
Я поднесла бутон к лицу, надеясь скрыть проступивший румянец. Роб взял мой рюкзак и закинул себе на плечо, на котором уже была его школьная сумка. По пути в корпус он посмотрел на меня и спросил:
– Ты не собиралась никому рассказывать, верно?
– Да. А ты как узнал?
– Это я сказала, – отозвалась Джульетта. Я нахмурилась, а она лишь улыбнулась. – Ты не можешь позволить трагедии, которая случилась с тобой год назад, омрачать твой день рождения всю оставшуюся жизнь. Тебе нужны хорошие впечатления, которые постепенно смогут вытеснить плохие.
Затаив улыбку, я снова опустила голову, чтобы понюхать цветок. Неожиданно для себя я поняла, что Джульетта права.
– Спасибо тебе.
Мы втроем вошли в главный коридор школы и смешались с толпой учеников. Тут же стало ясно, что творится что-то неладное. В воздухе царило напряжение. Понадобилась целая минута, чтобы осознать: ведь это я была центром всеобщего внимания. Во мне всколыхнулась странная палитра эмоций: от восторга до смущения и даже крайнего презрения к происходящему. Люди таращились на меня и перешептывались – кто-то восхищенно, кто-то с нескрываемым отвращением. Мы подошли к моему шкафчику, и мне удалось уловить отдельные фразы из гомона толпы:
– Это она!
– Не могу поверить, что они общаются.
– Не такая уж она красивая.
– Да что он вообще в ней нашел?
Я совершенно не понимала, что происходит. Мой взгляд упал на группу девочек помладше, которые, казалось, готовы были выпрыгнуть из штанов от счастья. Одна из них заметила, что я смотрю на них, и выпалила:
– Привет, Элла!
После этого приветствия меня накрыло гулом других фраз из толпы:
– Привет, Элла!
– С днем рождения, Элла!
– Элла, тебе так повезло!
– Элла, разве Брайан Оливер не милашка?
– С днем рождения!
Сначала я посмотрела на Роба, но он был озадачен так же, как и я, поэтому я повернулась к Джульетте в поисках ответа. Она вскинула вверх руки:
– Не смотрите на меня, я ничего не знаю. Я рассказала только Робу и Вивиан. Понятия не имею, что тут происходит.
Меня не покидало ощущение, что вместо Лос-Анджелеса мы оказались в каком-то параллельном измерении.
– Какой Брайан Оливер? Чему я должна поверить? Что происходит? О чем все говорят? – спросила я, хотя понимала, что ни Роб, ни Джульетта ничего не знают.
Самый красивый парень в школе, Митчелл Дрейтон, он же – самый большой сноб (потому что у него был агент и несколько строчек в парочке телешоу), подошел прямо к нам.
– Привет, Джулз, – поздоровался он с Джульеттой и с ослепительной улыбкой повернулся ко мне.
– Привет, Элла. Ты случайно не устраиваешь тусовку по случаю дня рождения? Тебе не нужен «плюс один»?
Роб подошел ближе ко мне и вперился в него взглядом. Митчелл заметил розу в моей руке, затем оглядел Роба с ног до головы. Посмеиваясь, он немного отступил:
– Прости, дружище. Не знал, что она с тобой.
А мне он сказал:
– Завтра я устраиваю вечеринку, там будут мои друзья актеры. Приходи. И прихвати Роба и Джульетту, если хочешь. В восемь вечера. Джулз знает, где я живу.
И Митчелл удалился. Я разинула рот от удивления, в то время как сердце буквально выпрыгивало из груди. Это было похоже на сцену из типичного подросткового фильма: окружающие внезапно становятся очень добры к героине-изгою, а потом ее прилюдно унижают.
– Ты думаешь, Ана хочет разыграть меня? – шепотом спросила я Джульетту.
– Быть не может.
Голос Джульетты звучал уверенно, но я все равно беспокоилась. Она заметила, что я не верю ей, и покачала головой.
– Серьезно. Ты не заметила, как спокойно она вела себя этим утром? Мама устроила нам обеим вчера головомойку и сказала, что если сегодня мы тебя хоть пальцем тронем, она посадит нас под домашний арест лет до тридцати.
Здорово. То есть я оценила поступок Дженнифер, но он, должно быть, окончательно вывел Анастасию из себя. Мне еще повезло, что она до сих пор ничего не выкинула.
– Говорю тебе, это не Ана, – настаивала Джульетта.
– Ну, что-то все равно происходит, – пробормотал Роб, грозно зыркнув на двоих парней, пялившихся на меня.
– Я разберусь, в чем дело, – сказала Джульетта, когда мы проводили ее до входа в класс. – Пообедаем сегодня вместе?
– Ты знаешь, где меня найти.
Джульетта ушла в аудиторию, а Роб угрюмо оглядывал ребят, пока мы шли к моему кабинету. Он разделял мои подозрения насчет сестры, потому что сказал:
– Это точно Ана. Вивиан бы ни за что не проболталась. Я узнаю, что происходит.
Мы стояли у входа в кабинет, и он взял меня за руку, чтобы я никуда не ушла. Заходя в класс, какая-то девочка, имя которой я не помнила, налетела на мое плечо.
– Подвинься! – бросила она. Потом поняла, что сама врезалась в меня, прищурилась и добавила: – Думаешь, теперь ты особенная? Ничего подобного.
Вслед за ней, неприятно оскалившись, в класс зашла другая ученица.
– Да по-любому она ему заплатила, чтобы он с ней ходил.
Они пошли за свои парты, мерзко хихикая.
Я была обескуражена и снова взглянула на Роба. Он спросил:
– Ты продержишься до обеда?
Он искренне переживал, и это заставило меня улыбнуться.
– Возможно ты уже забыл, что мне пришлось пережить, когда я только попала в эту школу, – усмехнулась я.
Он нахмурился. В его душе, очевидно, бушевала буря эмоций. Я почувствовала себя ужасно, когда поняла: он прекрасно знает, через что я прошла в последние месяцы и ему от этого очень тяжело.
– Эй, – я сжала его ладонь, – не волнуйся, все хорошо. Я в порядке. Спасибо тебе за розу.
Наконец-то он улыбнулся:
– Я рад, что тебе понравилось.
18
ВИВИАН БУКВАЛЬНО РАСПИРАЛО от волнения, когда она пришла обедать в кафетерий.
– Брайан Оливер поздравил тебя с днем рождения в «Твиттере»! – завопила она. – Что за фигня?
– Знаю. Джульетта сказала мне на втором уроке, и я подумала то же самое. Без понятия.
Когда я услышала эту новость, сразу стало понятно, почему все так странно смотрели и здоровались со мной. Брайан Оливер привлек ко мне всеобщее внимание, публично поздравив меня с днем рождения этим утром. Взволнованное перешептывание, завистливые взгляды и даже приглашение Митчелла на вечеринку – все сошлось. Но больше я ничего не понимала.
