Брайан вскинул голову.
– Остальное? – в ужасе спросил он. – Есть что-то еще?
Несмотря на все усилия, мои глаза наполнились слезами.
– Еще так много всего.
Я закрыла глаза, потому что не могла больше видеть это выражение на его лице, и почувствовала, как он смахивает пальцем слезу с моей щеки. Одно нежное движение – такое искреннее и заботливое – и слезы хлынули рекой.
– Что еще? – спросил Синдер голосом, таким же мягким, как его прикосновение.
Зажмурившись, я помотала головой:
– Не хочу тебе говорить.
Синдер заключил меня в объятия. Крепко прижав к себе, он опустил голову мне на макушку.
– Что бы это ни было, Элла, мне все равно. Это не изменит моего отношения к тебе.
У меня екнуло сердце. Я знала, что Брайан говорил искренне, но он понятия не имел, что ему предстоит услышать.
– Изменит.
Не в силах больше терпеть, я медленно потянула длинную белую перчатку с обожженной руки.
– Внешность очень важна для тебя, – начала я. – Ты всегда встречался с самыми красивыми девушками.
Еще одно легкое движение – и перчатка соскользнула. Я вытянула руку, чтобы он мог увидеть. Брайан постарался сдержаться, но судорожно втянул воздух.
– Я некрасива, – продолжила я, отодвинувшись. Я знала, что он не сможет это принять. – Может, раньше и была красивой, но все осталось в прошлом.
– Элла, – сдавленно прошептал он.
Он нежно дотронулся до поврежденных пальцев и погладил покрытую шрамами кожу. Я чуть не задохнулась, когда он взял мою руку, но не стала сопротивляться. Он был первым человеком, кроме врачей, кто когда-либо прикасался к моим шрамам. Я не знала, как на это реагировать. Этот момент был настоящей мукой – и в лучшем, и в худшем смысле слова. Физически я ощущала нечто прекрасное, но душа разрывалась от боли.
Одна рука по-прежнему лежала в его ладони, а второй он нежно провел вверх по моей больной, осязая то, что было до сих пор скрыто от его глаз. Когда Синдер наконец заговорил, его голос дрогнул.
– Что с тобой случилось?
– Машина загорелась. У меня было обожжено более семидесяти процентов тела.
– Семьдесят процентов…
Наши взгляды встретились, и внезапно мне захотелось совершить безумный поступок. Я хотела показать Синдеру свои шрамы – по крайней мере те, которые можно увидеть сейчас. Я теперь знала, кто он такой, и хотела, чтобы он тоже знал обо мне все. Между нами не должно оставаться никаких тайн.
Мы сидели в кабинке в самом дальнем углу ресторана, и поскольку он подсел рядом, меня не было видно снаружи. Я находилась под надежной защитой, и никто не обращал на нас внимания, поэтому я потянулась к шнурку, который закреплял мантию на шее. Опустив глаза, я дрожащими руками скинула мантию с обнаженных плеч, и она с тихим шелестом упала на диван.
Синдер молчал. Я хотела бы знать, о чем он думает, но боялась взглянуть на него. Он оказался очень эмоциональным человеком, его чувства и мысли можно было прочитать по глазам. Я не готова это увидеть. Я совершенно беззащитна перед ним.
Я приподняла волосы, чтобы он мог увидеть мою спину. Платье было очень открытым и вполне позволяло получить представление о моих травмах.
– И так по всей правой стороне. Шрамы покрывают все, что ниже пояса. Пальцы ног были так обожжены, что деформировались.
– Элла, – дрожащим голосом произнес Брайан.
Я знала, что если взгляну на него, то увижу, как он плачет. Обернувшись, я не смогла поднять взгляд на Синдера. Боялась посмотреть ему в глаза.
– Я никогда не показывала свои шрамы никому, кроме врачей и Вивиан, – пробормотала я. – Я всегда прикрываю их. Люди очень жестоки. Они пялятся, смеются и говорят гадости. Надо мной издеваются в школе – хотя они никогда не видели ничего, кроме обожженной кисти и хромоты. Но что еще хуже…
Я глубоко вздохнула и повернула руки другой стороной. Здесь были совсем другие шрамы. Синдер сглотнул и дрожащими руками коснулся моих запястий.
– Ты… – прохрипел он. – Ты в порядке?
Мне уже было нечего скрывать. Он и так знал ответ. Но я постаралась хотя бы немного приободрить его.
– Меня больше не посещают мысли о самоубийстве. Я пообещала тебе и держу слово. Я не представляю для себя опасности, но еще не всегда в состоянии контролировать свои эмоции.
Я наконец решилась посмотреть на Синдера, но никак не ожидала увидеть в его глазах столько боли. По щекам у него струились слезы, но его это совсем не смущало. Мои глаза тоже наполнились слезами.
– Я не могу это скрывать. Твои фанаты и все люди, занимающиеся твоей карьерой, узнают и никогда не смирятся с этим. Они никогда не примут меня. А если даже и примут, не уверена, что готова к такому вниманию. Не смогу пережить, если весь мир узнает о том, что я пережила – и натворила.
Осторожно сжав мои запястья, Брайан закрыл глаза и глубоко вздохнул.
– Никто не станет осуждать тебя за это. Ты пережила нечто ужасное. Потеряла все, что было тебе дорого, включая собственное тело. – Он медленно провел пальцами по моим шрамам. – Тебе нечего стыдиться. Ты выжила и постепенно восстанавливаешься: это самое главное. Посмотри, каких успехов ты добилась.
Я высвободила руки, не в силах больше выносить его прикосновения: это вызывало во мне слишком много противоречивых эмоций. Брайан внимательно наблюдал за тем, как я вытираю салфеткой слезы. В его взгляде что-то изменилось. В нем больше не было невинной дурашливости. Теперь он знал всю правду и относился ко мне так же, как и все остальные, – как будто я могу в любой момент сломаться. Теперь он тоже видел во мне искалеченное больное создание, требующее особо бережного обращения.
Я только что изменила все. По его взгляду я поняла: мы больше никогда не сможем общаться, как прежде.
25
СИНДЕР ОТОДВИНУЛ ТАРЕЛКУ. У него пропал аппетит. Мы сидели молча почти десять минут, но ни один из нас не съел больше пары кусочков. Он посмотрел на меня, пытаясь подобрать слова. Его взгляд был полон печали и сострадания, и мое сердце тоскливо сжалось.
– Пожалуйста, не смотри на меня так.
– Я ничего не могу с собой поделать. Как я, по-твоему, должен реагировать? Поверить не могу, что ты все это время молчала. Ты мне не доверяешь? Ты не подумала, что я захочу помочь? Неужели тебе было проще переживать все это одной?
Он говорил с такой болью, что мне стало стыдно. Чем больше мне хотелось успокоить его, тем сильнее я паниковала.
– Конечно, я доверяю тебе. Ты помог мне как никто другой.
– Это другое. – Синдер злился и никак не мог справиться с нахлынувшими чувствами. Я прекрасно понимала его состояние.
