И все же нет разумных оснований сомневаться в том, что спрос на всевозможные продовольственные товары значительно вырастет. Поэтому объем аграрного сырья в промышленности и энергетике будет во многом зависеть от производительности сельского хозяйства. Ее необходимо повышать на всех ступенях агросистемы — от выведения более урожайных, погодоустойчивых сортов до обработки почв, методов сева, орошения, жатвы, хранения и переработки. В любом случае, если мы хотим постепенно заменить ископаемые ресурсы сельскохозяйственным сырьем, необходимо «повышать производство устойчивой биомассы». Здесь-то и зарыта собака. Многих отрезвила недавняя мода на биобензин, которая показала, что устойчивость агросырья в основном зависит от двух факторов: во-первых, из-за нее не должно понижаться производство продовольственных продуктов, а во-вторых, ее фундаментом должно служить бережное отношение к природе.
Повсюду идет битва за дефицитный ресурс — почву. Пахотные земли нельзя увеличить по желанию. Суша занимает всего 29 % поверхности Земли, и лишь треть ее пригодна для земледелия: остальные две трети покрыты льдами, пустынями, лесами и горами. Климатические и топографические условия, благоприятные для производства продуктов питания, господствуют не более чем на 10 % земной поверхности. Но и эта территория неуклонно сокращается из-за расширения городского пространства, промышленных площадей, транспортной инфраструктуры, зон отдыха и т. д. Статистика, правда, утверждает, что для расширения аграрных угодий имеются значительные резервы, но их освоение связано с рядом трудностей: частично это неплодородные земли, частично их обработка требует больших затрат. В то же самое время человек теряет немало пахотных и пастбищных площадей из-за эрозии, засоления, опустынивания почв. Ввиду растущей потребности в продуктах питания необходимо ускорить рекультивацию «потерянных земель». Многочисленные примеры показывают, что насаждение деревьев и выращивание растений-удобрений, соответствующий тип животноводства и усовершенствованное орошение могут остановить эрозию и опустынивание.
Земельный вопрос имеет и огромное политическое значение. Борьба за пахотные земли идет полным ходом. Новой формой этой борьбы в мире стал захват земель (land grabbing). Этим понятием обозначается покупка или аренда больших посевных площадей в развивающихся странах при помощи частных или подконтрольных государству инвестиций из богатых стран. Согласно данным организации Oxfam, с 2001 г. в Африке, Латинской Америке и Азии таким способом были захвачены земли, равные по площади Западной Европе
[149]. Причина появления этой новой формы аграрного колониализма состоит прежде всего в стремлении обеспечить себя урожайными землями для производства продуктов питания и агротоплива. И здесь мы видим серьезный конфликт между глобальной биоэкономикой и производством продуктов питания для собственных нужд. Особенно расширились площади для выращивания энергетических культур — сахарного тростника, кукурузы, пальм, рапса. Около 7 % всех зерновых перерабатывается сегодня в этанол. Но даже вне зависимости от потребности промышленности в новых ресурсах спрос на сельскохозяйственные площади повышается уже в зависимости от потребности растущего мирового населения в продовольствии. Этот эффект будет усиливаться вместе с изменением пищевых привычек. С ростом благосостояния растет и потребление мяса. Особенно заметно это в пороговых странах. По этой причине огромными темпами растет и спрос на корма. Их производство начинает конкурировать с производством растительных продовольственных продуктов. И поэтому даже независимо от спроса на биомассу в других отраслях в долгосрочной перспективе следует исходить из повышения цен на землю и аграрную продукцию. Становится выгодно вкладывать капитал в землю. Особенно это касается беднейших слоев населения.
Действенная стратегия против сокращения и удорожания аграрной продукции состоит в том, чтобы повышать инвестиции в аграрные исследования и тем самым увеличивать производительность сельского хозяйства. Статистика утверждает, что затраты на исследования прямо пропорциональны сельскохозяйственным урожаям. А повышение урожаев в свою очередь понижает цены. Политические решения (земельная реформа, образование, инвестиции в аграрную инфраструктуру, микрокредиты) и усовершенствование земельного регулирования могут значительно усилить этот эффект. С целью противостояния растущей волатильности цен нужно также увеличивать площадь частных и (или) государственных хранилищ аграрной продукции. В период повышенного предложения запасы можно придержать, в период резкого роста цен — расширить предложение на рынке. Это позволит стабилизировать цены и доходы аграрного сектора. Наконец, КПД аграрной продукции можно существенно повысить, утилизируя ее более эффективно. Близость или отдаленность пределов роста во многом определяется и эффективностью ресурсопотребления. Ее критерием может служить наличие комплексных комбинированных цепочек в процессе утилизации растений (и животных). И все же использование аграрной продукции в качестве сырья или источника энергии не столь важно, как продовольственная безопасность растущего мирового населения. Сначала пища, потом биоэкономика — этот принцип должен остаться незыблемым.
Помимо сельскохозяйственных угодий леса остаются важнейшим ресурсом биологической экономики. В Германии площадь, занимаемая лесами, ежегодно увеличивается примерно на 20 000 га. Примерно 43 % добытой древесины идет на производство энергии. Древесина, плоды, растения, грибы, целебные травы, смола — лес неисчерпаем, пока лесная экосистема в состоянии регенерироваться. Именно в этом и заключается проблема. В феврале 2011 г. Продовольственная и сельскохозяйственная организация Объединенных Наций представила отчет о состоянии лесов в мире, результаты которого вызывают тревогу. Несмотря на все международные декларации, территория лесов на земном шаре ежегодно сокращается в размерах, по площади равных Великобритании. Их вырубают или сжигают, удовлетворяя возрастающие потребности в площадях, энергии, сырье, кормах и мясе. При этом сильным стимулом является спрос в Европе, Северной Америке, Японии и быстро поднимающихся пороговых странах. Заметна, правда, и противоположная тенденция, что обнадеживает. Площади, занимаемые лесами, растут не только в Европе, но и в Азии. В Китае ежегодно прибавляется 1 млн га лесонасаждений. Отдыхают леса и на Филиппинах, где темпы роста населения еще высоки. В Коста-Рике площадь, занятая лесами, сократилась на 21 %, но сегодня составляет уже 45 %
[150]. Однако размеры уничтожаемых лесов по-прежнему ежегодно превышают площади лесонасаждений примерно на 5 млн га, в 1990-е гг. мы теряли даже до 8 млн га в год. Не в последнюю очередь это происходит из-за расширения посевных площадей для выращивания сои и масличной пальмы. Вырубка лесов ради производства кормов и энергии: так биоэкономика может превратиться в фарс.
