Уиллис знал дзюдо не хуже, чем уголовный кодекс, и один мог уложить вора на землю быстрее, чем любые шестеро мужчин с кулаками. Он задумался, не перебросить ли сейчас одного из парней в масках через плечо — так, немного оживить действие. Но решил лучше рассказать, что же случилось в гараже.
— Я вытащил пушку, — сказал он и для наглядности вытащил револьвер из кобуры и помахал им в воздухе. — Эти два героя сразу заорали: «Не стреляйте!» Хотите знать почему? Потому что их стволы были не заряжены! Представляете? Идут на вооруженное ограбление и несут пустые пушки!
— Не-а, неинтересная история, — сказал ранее заинтригованный пьянчуга.
— Ну, потребуй деньги за билет обратно, — ухмыльнулся Уиллис. — Садитесь, панки, — велел он парням в масках.
— Мы скованы одними наручниками. Как мы сядем? — сказал один из них.
— На два стула, — сказал Уиллис, — как сиамские близнецы. И снимите эти дурацкие маски.
— Не снимай, — сказал один другому.
— Почему? — спросил тот.
— Мы не обязаны, — сказал первый. — Мы знаем свои конституционные права, — сказал он Уиллису.
— Я вам покажу права, — сказал Уиллис. — Меня могли застрелить, вы понимаете?
— Как? — удивился Мейер. — Ты же только что сказал, что пушки не были…
— Я имею в виду, если бы они были заряжены.
И тут из коридора со стороны мужского туалета в комнату вошел Дженеро.
— Кто выключил мое радио? — спросил он. Огляделся в поисках беременной проститутки, единственной из его заключенных, которой не оказалось в клетке, заметил, что она сидит на краю стола Хоуза, и быстро подошел к ней. — Давай-ка, сестренка…
Внезапно она закричала. Ее вопль напугал Дженеро до полусмерти. Он пригнулся и закрыл голову руками, словно попал под минометный обстрел. Крик напугал и пьяниц. Они завизжали так, будто вдруг увидели в своей клетке крыс или стаю летучих мышей.
Натужный вой женщины — разбивший, вероятно, все оконные стекла в радиусе восьми миль — разбил кое-что еще. Все мужчины в комнате — детективы, пьяницы и двое парней в масках — изумленно смотрели на водяной каскад между ног беременной проститутки. Пьяные решили, что она обмочилась. Уиллис и Хоуз, оба холостяки, тоже так думали. Карелла и Мейер, мужчины женатые и опытные, поняли, что у женщины отошли воды и она вот-вот родит. Дженеро, продолжая держать руки над головой, думал, что какое-то его неосторожное действие заставило даму описаться, и был уверен, что ему теперь велят идти в свою комнату и оставят без ужина.
— Madre de Dios!
[52] — испуганно вскрикнула женщина, хватаясь за живот.
— Вызывай «Скорую»! — крикнул Мейер Хоузу.
Хоуз схватил телефонную трубку и подергал рычаг.
— Скоро пойдет ребенок, — сказала женщина тихо, почти благоговейно, а затем аккуратно прилегла на полу возле стола Мейера.
— Дэйв, — сказал Хоуз в телефон, — нам нужна перевозка, быстро! У нас тут беременная, и она собирается рожать!
— Ты знаешь, что надо делать? — спросил Мейер Кареллу.
— Нет. А ты?
— Помогите мне, — произнесла женщина со спокойным достоинством.
— Ради Христа, помогите ей! — сказал Хоуз, повесив трубку.
— Я? — спросил Уиллис.
— Кто-нибудь! — сказал Хоуз.
Женщина застонала. Боль, пронзавшая живот, исказила ей лицо.
— Принеси горячей воды, что ли, — сказал Карелла.
— Откуда? — спросил Уиллис.
— Из канцелярии. Стащи немного кипятка у Мисколо.
— Помогите мне, — снова сказала женщина.
Мейер опустился на колени рядом с ней.
Телефон на столе Кареллы зазвонил. Он взял трубку.
— Восемьдесят седьмой участок, Карелла.
— Секунду, — сказал голос на том конце. — Ральф, прошу тебя, возьми мой телефон, пожалуйста!
В клетке у пьяниц внезапно стало очень тихо. Они прижались к сетке и наблюдали, как Мейер склонился над беременной женщиной. Они пытались расслышать слова, которые он шептал. Женщина снова закричала, но на этот раз они не стали ей вторить, а со страхом вслушивались и не смели издать ни звука.
— Простите, — произнес голос в трубке, — сегодня у нас телефоны как с ума посходили. Это Левин из Мидтаун-Ист. Мы приняли огнестрельное около полуночи, убита девушка по имени…
— Слушай, — сказал Карелла. — Не мог бы ты перезвонить чуть позже? У нас тут чрезвычайное происшествие.
— Это убийство, — сказал Левин так, будто одно это слово расчищало дорогу для действий, заставляло того, кто его услышит, бросить все свои дела и внять призыву к оружию. Левин был прав.
— Я слушаю, — сказал Карелла.
— Имя девушки — Салли Андерсон, — произнес Левин. — Оно тебе что-нибудь говорит?
— Ничего. — Карелла посмотрел в другой конец комнаты. Уиллис притащил из канцелярии не только кипяток Мисколо, но и самого Мисколо. Мисколо теперь стоял на коленях по другую сторону от женщины. Очевидно, Мисколо и Мейер собрались принимать роды.
— Я почему звоню, — сказал Левин, — похоже, это убийство связано с делом, с которым работаете вы.
Карелла придвинул к себе блокнот и взял карандаш, не в силах оторвать взгляда от того, что происходило в дальнем конце комнаты.
— Десять минут назад мне звонили из баллистики, — продолжал Левин. — Звонил Дорфсман, башковитый парень, очень внимательный. Насчет пуль, которые извлекли из грудной клетки и головы девушки. Это ведь ты работаешь по делу, связанному со «смит-вессоном» тридцать восьмого калибра?
— Да, — сказал Карелла.
— Убийство, да? Дело, с которым вы работаете? Ты отправлял пули Дорфсману, верно?
— Да, — сказал Карелла. Продолжая записывать, он смотрел через комнату.
— Они идентичны пулям, извлеченным из тела девушки.
— Ты уверен?
— Точно. Дорфсман редко ошибается. В обоих убийствах использовался один револьвер.
— Угу, — буркнул Карелла.
В другом конце комнаты Мисколо велел:
— Теперь тужься.
— Тужься сильней, — сказал Мейер.
— Насколько можешь, — сказал Мисколо.
— Так вот, я хочу знать, кто возьмет дело? — спросил Левин.
— Ты уверен, что револьвер тот же самый?
— На все сто. Дорфсман рассматривал пули под микроскопом десятки раз. Ошибки быть не может. Тридцать восьмой калибр, «смит-вессон».
— Мидтаун-Ист далеко от нас, — сказал Карелла.
— Знаю. И я не пытаюсь просто свалить на вас дело, поверь. Я просто подзабыл, что по такому случаю говорится в уставе.
