— Мертва, — сказал Карелла, внимательно следя за ее глазами.
В них было только подозрение. Ни шока, ни внезапного горя, только подозрение. Она помедлила мгновение, затем сказала:
— Вы лжете.
— К сожалению, нет.
— Как это — мертва? Я видела ее только вчера вечером. Мертва?
— Ее тело было обнаружено сегодня ночью, в двенадцать тридцать, — сказал Карелла.
Теперь в ее глазах появилось что-то иное. Запоздалый шок. И затем страх.
— Кто это сделал? — спросила она.
— Мы пока не знаем.
— Как? Где?
— Возле этого дома, — ответил Карелла. — Ее застрелили.
— Застрелили?
Внезапно девушка расплакалась. Детективы наблюдали за ней. Она порылась в сумочке, достала салфетку, промокнула глаза, снова заплакала, высморкалась и продолжила плакать. Они молча смотрели на нее. Оба испытывали ужасную неловкость в присутствии плачущей девушки.
— Извините. — Тина опять высморкалась и поискала на столе пепельницу, в которую можно бросить скомканную салфетку. Достала из сумочки еще одну салфетку и снова утерла глаза. — Извините, — пробормотала она.
— Насколько хорошо вы были знакомы? — мягко спросил Мейер.
— Мы очень близкие… — Она замолчала, поправляя себя, понимая, что говорит о Салли Андерсон так, будто та еще жива. — Мы были очень близкими подругами.
— Как давно вы знакомы?
— С начала «Шпика».
— Вы тоже танцовщица, мисс Вонг?
Она кивнула.
— И вы знали ее с открытия спектакля?
— С тех пор, как начали ходить на репетиции. Вообще-то даже раньше. С прослушивания. Мы познакомились на первом прослушивании.
— Когда именно, мисс Вонг? — спросил Мейер.
— В июне.
— И с тех пор вы близкие подруги.
— Она была моей лучшей подругой. — Тина покачала головой. — Не могу поверить.
— Вы сказали, что видели ее прошлым вечером…
— Да.
— Вчера был спектакль?
— Да.
— В какое время опустили занавес?
— Примерно в четверть одиннадцатого. Мы вчера немного задержались. Джои… это наш комик… не знаю, смотрели ли вы спектакль…
— Нет, — сказал Карелла.
— Нет, — сказал Мейер.
Девушка как будто удивилась. Она пожала плечами, словно прощая им невежество, и продолжила:
— Джои Харт. Он выходит во втором акте и выжимает из публики все, что может. Вчера мы задержались на пятнадцать минут.
— То есть обычно занавес опускается в десять тридцать? — спросил Мейер.
— Плюс-минус. Зависит от публики.
— И тогда в последний раз вы видели Салли Андерсон живой?
— В гримерке после спектакля, — сказала Тина.
— Кто еще там был?
— Все цыганки.
— Цыганки?
— Танцовщицы из хора.
— Как много?
— Всего нас шестнадцать. Парни и девушки. Девушек — восемь. Пять блондинок, две черные, одна китаянка — я. — Она помолчала. — Джейми предпочитает блондинок.
— Джейми?
— Наш хореограф, Джейми Аткинс.
— Итак, вы были в гримерке…
— Все восемь девушек. Снимали грим, переодевались… все такое.
— В какое время вы покинули гримерную, мисс Вонг?
— Я постаралась уйти как можно скорей. — Она помолчала. — У меня было свидание.
— Кто оставался, когда вы уходили? — спросил Мейер.
— Только Салли и Молли.
— Молли?
— Магуайр. — Тина помолчала. — Она сменила имя. Раньше звалась Молли Матерассо, а это не особенно здорово для сцены, так ведь?
Карелла мысленно согласился.
— Вообще-то это означает «матрас», — продолжила Тина. Карелла знал, что «матерассо» означает «матрас». — Она вышла замуж и стала Молли Бойд, но продолжает выступать под фамилией Магуайр. Это хорошая фамилия. Из-за Молли Магуайрс, знаете?
Карелла смотрел непонимающе.
— Было такое тайное общество в Ирландии. В сороковых годах девятнадцатого века, — пояснила она. Карелла продолжал непонимающе смотреть на нее. — И еще позже, в Пенсильвании. Короче, когда вы слышите это имя, вы думаете, что откуда-то ее знаете. Имя приносит ей много работы, потому что директора и продюсеры думают: «А, Молли Магуайр, конечно, я о ней слышал». А вообще, она не особенно хорошая танцовщица.
— И когда вы ушли, в гримерной оставались только она и Салли, — сказал Мейер.
— Да.
— Во сколько это было?
— Примерно в пять минут двенадцатого.
— Вы знаете, о чем они говорили?
— Говорила в основном Молли.
— О чем?
— О Джоффри. Своем муже. Потому-то я и сбежала оттуда поскорей. Свидание у меня было только в двенадцать.
— Не понимаю, — сказал Мейер.
— Ну, Молли постоянно жалуется на своего мужа, и ее не заткнешь. Ей надо или развестись уже, или перестать ныть.
— Угу, — буркнул Мейер.
— И тогда вы ее видели в последний раз, так? — спросил Карелла.
— Да. В голове не укладывается. То есть… Господи! Только вчера вечером, перед спектаклем, мы вместе пили кофе!
— О чем вы тогда говорили, мисс Вонг?
— Так, о девичьем, — сказала Тина, пожимая плечами.
— О мужчинах? — спросил Карелла.
— Конечно, о мужчинах. — Тина снова пожала плечами.
— Она жила с кем-нибудь? — спросил Мейер.
— Не в этом смысле.
— Не в каком смысле?
— Ну, ее одежда была здесь, его — там.
— Чья одежда? — спросил Карелла.
— Тимми.
— Это ее бойфренд? — спросил Мейер.
— Типа того, — кивнула Тина.
— Фамилия Тимми? — спросил Карелла.
— Мур.
— Тимми — это сокращенно от Тимоти?
— Наверное.
— Тимоти Мур, — сказал Мейер, записывая имя в блокнот. — Знаете, где он живет?
— В центре, возле Квотер. Он учится на врача в университете Рамси. Его дом где-то рядом с университетом.
— Точного адреса вы не знаете?
— Нет, извините, — сказала Тина.
— А что вы имели в виду, когда сказали «типа того»? — спросил Карелла.
