— Слишком занят, чтобы проверять ее перемещения.
— Слишком занят учебой.
— Слишком занят взвешиванием сердец и почек.
— Занят-занят.
— Все заняты.
— Но чем конкретно? — сказал Браун.
— По воскресеньям, ты имеешь в виду?
— Девушка. По воскресеньям.
— Гастроном, кокаин, — сказал Клинг, пожимая плечами.
— И секс с Лопесом.
— У Мура нет причин лгать, — сказал Мейер. — Он, вероятно, просто ошибался.
— Тем не менее, — сказал Карелла, — они были близки.
— Очень близки.
— Она даже звонила его матери каждую неделю.
— Милой богатой вдове в Майами.
— Почему же, если они были так близки, он так заблуждался?
— Да. Он должен был хотя бы догадываться.
— Майами, ты сказал? — спросил Браун.
— Что?
— Его мать живет в Майами?
— Да.
— Майами, — повторил Браун.
— Что — Майами?
— Я все думаю про триста кусков в сейфе.
— Забудь ты о своем сейфе хоть на минуту!
— Но только предположи… — сказал Браун.
— Что предположить?
— Что триста кусков — кокаиновые деньги.
— Слишком большая натяжка.
— Не в случае, когда мы имеем дело с двумя жертвами, связанными с кокаином.
— Хорошо, предположим, деньги кокаиновые. И что?
— А что вы думаете, когда слышите о Майами?
Трое детективов озадаченно посмотрели на него.
— Ну конечно! — сказал Мейер.
— Слишком большая натяжка, — сказал Клинг.
— Нет, постой, — сказал Карелла. — Просто потому, что его мать живет в Майами…
— Это не означает…
— Он даже не латинос, — сказал Мейер. — Если бы он поехал туда, желая купить кокаин…
— И потом, на что? — спросил Клинг. — В сейфе было триста тысяч. Чтобы поднять такие деньги здесь, ему нужна была по крайней мере половина этой суммы на покупку в Майами.
— У него недавно умер отец, — сказал Карелла.
— Когда? — спросил Браун.
— В прошлом июне. Мур сказал нам, что отец оставил ему наследство, достаточное для того, чтобы открыть свою практику, когда получит диплом.
— Сколько он унаследовал? — спросил Клинг. — Помните, с какими цифрами мы имеем дело. Триста кусков наличными.
— Ерунда, — сказал Мейер и покачал головой. — Только потому, что мать Мура живет в Майами, мы решаем, что он поехал туда и потратил все, что отец ему оставил…
— А что такого? — сказал Браун. — По-моему, чертовски хорошая версия.
— Купил там сколько-то кокса… — сказал Карелла.
— Много кокса, — сказал Браун. — Достаточно, чтобы заработать триста кусков.
— Которые оказались в сейфе Эдельмана.
— Он купил у Эдельмана бриллианты…
— Нет записи о сделке.
— Зачем им какие-то записи? Мур отмывает деньги, обменивая их на алмазы, а Эдельман отмывает наличные деньги, покупая недвижимость в Европе.
— Очень мило, — сказал Мейер. — Если вы верите в сказки.
— А что не так? — спросил Карелла.
— Во-первых, мы даже не знаем, сколько парень получил в наследство. Скорее, десять или двадцать тысяч долларов. Если не меньше. Далее, как студент-медик мог подобраться к колумбийским наркобаронам в Майами, совершить такую крупную сделку и уйти живым?
— Это возможно, — сказал Карелла.
— Все возможно, — кивнул Мейер. — И солнце может светить в полночь, почему нет? Еще мы предполагаем, что он вступил в контакт с подпольным торговцем бриллиантами…
— Да ладно, — сказал Браун, — это как раз самая легкая часть. В городе наверняка сотни таких, как Эдельман.
— Может, и так. Но даже если предположить, что все это возможно: Мур унаследовал большие деньги, нашел контакт в Майами, удвоил свои деньги, купив чистый порошок там и продав его разведенным здесь, отмыл деньги, купив бриллианты или рубины или что там… давайте пока примем это за факт, да?
— Звучит не так уж неправдоподобно, — сказал Карелла.
— И это могло бы объяснить, почему он так во многом ошибался, — сказал Клинг.
— Отлично, — сказал Мейер. — Тогда скажите мне: как человек может быть в двух местах одновременно?
— Это ты о чем? — сказал Карелла.
— Как он мог быть возле дома Андерсон, застрелить ее — и в то же самое время находиться в собственной квартире, готовясь к экзамену и слушая радио? Стив, ты сам разговаривал с тем студентом, Лоубом, и он подтвердил, что они перезванивались всю ночь, он сказал, что слышал радио в квартире Мура, сказал…
И в этот момент в комнату вошел детектив Ричард Дженеро с миниатюрным японским радиоприемником под мышкой. Детективы уставились на него во все глаза. Дженеро подошел к своему столу, поставил радио, бросил взгляд на открытую дверь лейтенанта — явный знак, что Бернс еще не вернулся с обеда — и врубил звук на полную мощность.
— Ладно, — сказал Мейер. — Поехали.
Из квартиры доносилась очень громкая музыка. Брат Антоний постучал в дверь еще раз.
— Кто там? — спросил голос из глубины квартиры.
— Мистер Мур? — крикнул Брат Антоний.
— Секундочку, — сказал голос.
Музыка стала тише. Видно, парень убавил громкость.
Брат Антоний услышал шаги, приближающиеся к двери.
— Кто там? — снова сказал голос, на этот раз возле самой двери.
В этом городе люди не открывают незнакомцам. Брат Антоний задумался. Дверь ломать ему не хотелось.
— Полиция, — сказал он.
— Э-э…
Он ждал.
— Подождите секунду, ладно? — сказал голос.
Шаги стали удаляться. Он прижал ухо к деревянной двери. Там что-то двигали. Он подумал, не сломать ли все-таки дверь. Но решил подождать. Шаги снова приблизились к двери. Загремел замок. Дверь открылась.
— Мистер Мур? — сказал он.
Мур только бросил на него взгляд и сразу же стал закрывать дверь. Брат Антоний навалился всем телом — дверь распахнулась и отбросила Мура в комнату. Брат Антоний вошел, захлопнул дверь и запер замок. Мур таращился на него, стоя в нескольких футах и держась за плечо, там, где его ударила дверь. За спиной Мура, на столе, тихо играло радио. Брат Антоний решил, что на обратном пути захватит с собой этот приемник.
