— Шеридан, — ответил Мюррей. — Старый Фил Шеридан
[26].
Кроули захохотал.
— Сукин сын, это замечательно! — проревел он, восторженно колотя по столу. — Вас зовут Мюррей Керк, вы подлый старый детектив, но мне нравитесь!
— Мистер Кроули… — произнес официант за спиной Мюррея.
Кроули угрожающе замахал над головой столовым ножом.
— Идет кавалерия! — заорал он. — Идет старый Фил Шеридан!
Внезапно появился метрдотель с двумя официантами.
— Мистер Кроули, — сказал он, — думаю, нам следует проводить вас в комнату отдыха.
Мюррей втолкнул Диди во вращающуюся дверь и вывернул ее на улицу.
— Старая Диди, — сказал он, присоединясь к ней. — Старая Диди и ее друзья.
— Дорогуша, я все пыталась, пыталась тебе сказать, а ты никак не слушал. Выслушай меня, пожалуйста.
— Нет.
— Выслушай! Я пыталась сказать тебе, что он был совсем не таким, когда я с ним разговаривала за его столиком. Совсем не таким.
— Кто бы мог подумать, что в старике окажется столько выпивки?
[27] Замечательно. Это понравилось бы даже старому Фрэнку Конми. Он всегда любил сочные парафразы Шекспира.
— Отвратительно, — устало сказала Диди. — И тут очень холодно. Куда отправимся теперь?
— В «Сент-Стивен».
— «Сент-Стивен»! Но ведь еще только девять часов! Никто не возвращается домой в такую рань.
— Ну и что? Давай поживем опасно для разнообразия.
Он наливал на кухне коньяк в суженные кверху бокалы, когда из спальни донесся громкий голос Диди:
— Мюррей, где все мои вещи? Я не могу найти их в чулане, а тут прямо-таки холодильник.
— Тогда выходи из чулана и загляни в нижний ящик гардероба. И перестань так кричать. Что подумают соседи?
— Пошли они, — сказала Диди, как Мюррей и ожидал.
Когда она появилась в легком неглиже цвета слоновой кости, он сидел на кушетке, согревая в каждой руке по бокалу. Она взяла один и лениво подняла к свету.
— Мюррей, для чего ты убрал все в гардероб?
— Из-за уборщицы. Она теперь последовательница Отца Дивайна
[28] и так преисполнена праведности, что над головой у нее образовался нимб. В общем, мне стало неловко, потому что знаю, что из-за этого, ей неудобно входить в чулан, поэтому я кое-что предпринял. Вот и все.
— Ты серьезно?
— Конечно. Неужели думаешь, я мог бы экспромтом придумать что-то столь невероятное?
— Пожалуй, нет. А ты приятный во всех отношениях, правда, дорогуша? — Диди уютно растянулась, положив голову ему на колени, а щиколотки на подлокотник кушетки. — Я думала, это администрация, и собиралась резко выказать недовольство по этому поводу.
— Нет-нет. Администрация высоконравственна — это так, но только в отношении более дешевых комнат. И не пытайся пить, опустив голову. Захлебнешься.
— Не захлебнусь. Вот посмотри.
Мюррей посмотрел с восхищением.
— Знаешь, превосходный трюк. Где ты ему научилась?
— А-а, в Амарильо, еще маленькой. Постоянно пила из крана, опустив голову. Решила, что могу научиться этому, и в конце концов научилась.
— Молодчина. — Мюррей допил коньяк и глубоко вздохнул. — Диди, ты слушаешь?
— Угу.
— Тогда слушай внимательно. Когда мы были на той небольшой вечеринке, где я познакомился с Рут Винсент?
— Ну до чего ты ограниченный! И перестань гладить мой животик. Не хочу, чтобы ты гладил мой животик, когда просишь помочь тебе соблазнить кого-то.
— Черт возьми, кто говорит о соблазнении? И у тебя это не животик. Он только у маленьких девочек. У тебя брюхо.
— Ну, что бы это ни было, перестань. Мюррей, я не шучу. Из-за этого я чувствую себя совершенно непристойной.
— Извини, — сказал Мюррей. — Кажется, иногда я не очень сообразителен.
Диди села и опустила ноги на пол.
— Пожалуй, — сказала она, а потом недоуменно уставилась на него. — Мюррей, что там с этой девицей? Ты влюблен в нее?
— Влюблен. Поразительно, правда?
— Хочешь жениться на ней?
— Да.
Диди долгое время молчала. Потом вздрогнула и подобрала ноги под себя.
— Холодно, — сказала она. — Почему бы не разжечь небольшой огонь в старом камине? Нет смысла в камине без огня в нем.
— Принесу тебе одеяло. — Он встал. — Разводить огонь очень хлопотно.
— Ничего не хлопотно. Сначала разведи огонь, а потом можешь принести мне одеяло и еще коньяка.
Мюррей послушно принялся за дело, развел яркий огонь, а потом пошел за одеялом и очередным бокалом коньяку. Когда вернулся, Диди сидела на полу перед камином, лениво тыча палочкой в золу растопки. Он протянул коньяк и набросил ей на плечи одеяло.
— Теплее теперь?
— Немного. Нет, на кушетку не садись. Придвинь кресло, чтобы я могла прислониться к тебе.
Мюррей придвинул кресло, и Диди положила голову ему на колено.
— Разве не странно? — сказала она. — Зачем только строят камины в таких отелях?
— Не камины, — сказал Мюррей, — только один камин. Он единственный во всем здании. Во время Великой депрессии, когда делали все, чтобы удержать жильцов, Фрэнк заставил хозяев сделать его в своей квартире. Говорил, это была легкая работа, но я не уверен.
— Видимо, он был очень холоден.
— Наоборот. Он говорил, что ни разу не встречал хорошенькой девушки, которая могла бы удержаться от соблазна лечь на пол перед открытым огнем. А когда ложилась…
— Надо же, старый козел! — возмущенно сказала Диди.
— Умный старый козел. Смотри, где ты лежишь. И вообще это природная символичность. Хорошенькие девушки любят играть с огнем.
Диди легонько похлопала его по колену.
— Не все, дорогуша. Не та, в которую ты втрескался. Она учительница до мозга костей.
— Перестань, — сказал Мюррей.
— Нет. Ладно, перестану. Но я могу говорить о тебе, так ведь?
