Впрочем, мне необязательно знать, откуда взялась эта небывалая мощь, моя задача – придумать, как ее сокрушить. И хотя в голову лезут десятки предположений о том, как Заль подчинила себе Соловьев, я отбрасываю их и пытаюсь сосредоточиться на главном.
Теперь эти крылатые динамики бороздят небеса под ее началом, меняя погоду и трансформируя материю с помощью песни Азы и Кару, а если кто-то из небесных жителей отказывается подчиняться, просто-напросто взрывают их. Словом, Заль Куэл совершила в Магонии настоящий технологический переворот.
На всякий случай я удаляю файл с песней из памяти дрона. Помнится, Аза с Кару могли растапливать твердые тела. Так вот, не больно хочется, чтобы этот металлический археоптерикс ни с того ни с сего превратил наш плот в воду.
Я переписываю сетевые протоколы дрона, чтобы он принимал сигнал только от моего телефона. Оказывается, не так уж это и сложно.
Сколько можно воевать? Только подумайте, сколько устройств было создано для разрушения и уничтожения… И вот, спустя тысячи лет мести, появляются эти твари, способные в два счета убить кого угодно.
Спина покрывается холодным потом. Я вытираю лоб. Голова того и гляди расколется напополам, руки не слушаются, кожа горит, а в груди извергается вулкан боли. На ранах остались обгоревшие клочки рубашки и обгоревшие клочки души.
Стараясь заглушить боль, я продолжаю корпеть над беспилотником.
– Чем ты тут занимаешься? – спрашивает Джик, возникнув из ниоткуда. У меня появляется неловкое ощущение, что последние полтора часа она слушала, как я бормочу себе под нос число пи.
– Чиню вашего Соловья.
– Зачем?
– Чтобы все исправить, – говорю. Она продолжает на меня смотреть. Вид у нее изможденный. – То есть попытаться все исправить.
– Что ж, и на том спасибо, – отвечает она.
Цифры после запятой носятся по кругу у меня в голове, как бегуны на стадионе, но на этот раз я от них не отстаю. Я ввожу команды в окне командной строки, и дрон повинуется. Повинуется? А почему бы ему не повиноваться? Ведь это не живое существо, а кусок металла, который находится во власти своего создателя – человека.
А вот я нахожусь во власти своего ослабшего организма, готового сразу же сдаться, если враг пойдет на штурм, поэтому в моих интересах сделать так, чтобы дрон работал на меня, а не против. Что бы ему такое приказать? Все дроны подключены к единой сети… Давайте на нее взглянем.
На некоторое время я превращаюсь в прежнего Джейсона Кервина, который научился программировать в одиннадцать лет и может крякнуть что угодно, который чувствует себя в мире цифр и символов как рыба в воде. Впервые за много месяцев я снова становлюсь собой.
Неужели я встал на путь искупления?
Неужели этот путь для меня все еще открыт?
Вернув камеру на место, я закрываю крышку в металлическом корпусе, разглаживаю фальшивые перышки и нажимаю на значок «Активировать» на экране телефона. Дрон «просыпается».
Археоптерикс был промежуточной ступенью между динозаврами и современными птицами. Дрон, который находится у меня в руках, стал промежуточной ступенью между современными птицами и ультрасовременными роботами.
Увы, всякий раз, когда человек пытается играть в Бога, происходит одно и то же: он теряет над своими творениями контроль. История знает много таких примеров.
Мои бывшие коллеги, вероятно, и не подозревают, что дроны, которых они выпустили в небо, подчиняются не им, а Заль Куэл. Теперь они настолько пропитаны магонским колдовством, что способны выполнять любые ее приказы.
Но один из них лишился голоса и скоро отправится на новую миссию. Мою миссию.
ГЛАВА 23
{АЗА}
Я просыпаюсь в тесной каюте с прозрачными стенами. Мой гамак медленно покачивается из стороны в сторону. Куда ни взглянешь, всюду в воздухе зависают птицы: соколы, ласточки, стрижи – а в ухо мне пищит крохотная летучая мышь.
Я пассажир корабля, который носит имя «Глиампус», и кровь шумно стучит у меня в висках.
Но это же был сон! Я пытаюсь привести мысли в порядок. Кошмар, видение, фантазия.
Нет.
Все случилось наяву.
Хейуорд и вправду погибла.
Вчерашние события не привиделись мне. Я подношу руки к лицу, но они не испачканы в крови. А жаль… Мне хочется, чтобы все видели, что я не оправдала возложенных на меня надежд.
Я подвела ее.
Избранная… Вот только кем?
Джейсон избрал меня своим лучшим другом – и прогадал.
Заль избрала меня своим орудием мести – и прогадала.
Избранный – это тот, в кого верят.
Мама с папой всегда верили в меня и ни секунды не сомневались, что я достойна их любви и заботы, достойна того, чтобы меня спасти.
Я не хочу их разочаровать.
Летучая мышь выводит гортанную трель.
– Под Элвиса, что ли, косишь? – шепчу я.
– Она слышит все, что передают по радио на научной станции, расположенной внизу, вот и попугайничает. – В каюту заходит Хор. – Ей нравится петь с другими существами. У каждого создания есть своя песня: у летучих мышей, китов, людей и даже у самых маленьких животных.
Я спускаю ноги на пол. Его слова напомнили мне о маминых поющих мышатах, а еще о том, что земля в опасности, а я чуть все не проспала.
Весперс улетает, не прекращая петь. Спустя несколько секунд она, подобно приемнику, переключается на новостную программу.
– Наводнение, – передает она слова ведущего. – Десять тысяч погибших.
– Где? – спрашиваю.
Хор пожимает плечами.
– Его вызвала Заль, – говорю я, хотя этому нет никаких подтверждений. У такой катастрофы десятки возможных причин, связанных как с землей, так и с небом, и бесполезно делать выводы, не зная подробностей.
Я не смогу долго торчать тут на пару с Хором. Как можно мирно спать в гамаке в этом безлюдном, заброшенном месте, не зная, что происходит вокруг? За нами с Хейуорд послали военный корабль. Один раз нас уже атаковали. Известно ли Заль, что ее давний враг, Хор, обретается в этих краях?
Тоже мне – враг. Певец, который не желает меня ничему учить. Возможно, и его стоит остерегаться.
– Вы просто обязаны помочь мне, – уговариваю я его. – Пожалуйста, научите меня петь как вы! Помогите ее победить.
– Тебя Заль подослала? Хочет меня вернуть? Я никогда больше не буду с ней петь.
– Но… вы пели с Заль? Вам знакома ее песня? Тогда вы точно сумеете мне помочь. Просто научите меня! И разумеется, никто меня не присылал – я сама отправилась разыскивать вас.
– Не желаю иметь с ней ничего общего, – говорит он.
