И тогда рождается… моя идея.
Мне известно, какое влияние на мужчин оказывают актрисы, тот трепет, который испытывают они, когда видят, что знакомая им женщина становится кем-то иным. Перемена – величайший из всех афродизиаков.
А почему бы мне здесь, в Версале, не создать собственную театральную труппу? Я представляю, как мой Луи смотрит на меня, аплодирует мне, предвкушает нашу встречу.
Я делюсь своей идеей с друзьями.
– Мы могли бы все принимать участие! – восклицает Франни. – Короля бы несказанно развеселила возможность увидеть своих чопорных придворных скачущими по сцене. Вы должны обратиться за помощью к моей внучатой племяннице Диане; по-моему, ее сестра Марианна пыталась сделать нечто подобное.
– Не знаю, помнишь ли ты, но в детстве мы вместе брали уроки танцев, Жанна, – говорит Элизабет. – Уверена, что с тех пор ты стала танцевать намного лучше.
– Святотатство, святотатство, – бормочет Берни, покачивая головой и роясь в чаше с попурри из трав. – Пьесы ставят в особняках, но здесь, в Версале, перед всем миром? – Он в испуге машет своими изящными ручками, когда достает из чаши высушенный листик и с видом знатока нюхает его. – М-м-м, апельсиновый цвет.
– Не перед всем миром, – отвечаю я, по ходу усовершенствуя идею. Луи должен ощущать, что все это исключительно ради него. Он – главный зритель или, возможно, в компании пары избранных друзей. А что касается труппы… Если у придворного есть талант – да, но все недостающие роли я раздам профессиональным актерам. В моих постановках не должно быть никакого аматорства.
Берни печально качает головой, продолжая нюхать пальцы.
– А вам не кажется, милая моя, что вы уже и так в центре внимания, уже играете свою роль? Можно сказать, что Версаль – это театр. «Весь мир – театр, а люди в нем актеры». Надеюсь, вы оценили оригинальность этих строк. Но вы должны сказать, кто ваш парфюмер, – запах просто божественный!
На следующий день, когда король отправился на охоту, Франни приглашает Диану в гости. Диана приезжает, выглядит при этом усталой.
– Дорога в Саксонию так утомительна. Откуда мне было знать, сколько понадобится лошадей? А еще говорят, что там ужасно холодно, но разве у меня есть возможность обновить свой зимний гардероб? Как видно, нет.
Она целует в щеку свою внучатую бабушку и кивает мне в знак приветствия. Все придворные бывшей дофины получили другие должности, и вскоре Диана отправляется в Дрезден, чтобы привезти новую дофину – из Саксонии, как я и предлагала, – во Францию.
– Я слышала, что эта поездка по крайней мере будет в кругу друзей. И, Франсуаза, дорогая, мы должны уладить вопрос о том, чтобы вы поехали со мной. Во время длительных поездок вы настоящее утешение, – продолжает Диана, устраиваясь на изящном маленьком диванчике, который тут же подозрительно зашатался. – Предыдущая дофина, хотя о мертвых плохо не говорят, но, бог мой, она была такой чопорной, совсем без чувства юмора. Епископ из Рена, который считается знатоком всего испанского, говорил мне, что испанцы по сути своей не способны смеяться. Не уверена, что понимаю, что значит «по сути своей», но звучит убедительно.
Ее отвлекает приход Николь с блюдом пирожных с инжиром. Угощение для короля, который должен вернуться с охоты: шесть миниатюрных пирожных – на каждом в центре идеальная ягода инжира, покрытая сеткой из карамели, – аккуратно разложены на красивом фарфоровом блюде.
Николь не замечает моего возмущенного взгляда. У меня не остается иного выбора, кроме как предложить угощение гостям, и я наблюдаю в смятении, как Диана быстро проглатывает сразу два пирожных, нарушив идеальную симметрию на блюде.
Но я должна сосредоточиться на главном, и на сей раз я настроена говорить без двусмысленностей. Я осторожно объясняю Диане свою идею с театром.
– И, как я понимаю, милая моя герцогиня, как-то уже предпринималась подобная попытка, под руководством Ма… герцогини де Шатору?
– Маркиза задумала подобное развлечение и хочет, чтобы ты поделилась опытом, – уточняет Франни, четко уловив настроение, хотя я ничего не рассказывала ей о неловкостях моей последней беседы с Дианой. Но и ее иногда подводит чутье; она тоже тянется за пирожным, и я беспокойно кусаю губы.
Диана начинает витиеватое и довольно запутанное описание минувших театральных потуг. Все это кажется до ужаса приземленным и неорганизованным. Король, облаченный в простыню? Любительская пьеска этого содомита Тибувиля, хотя в Париже множество невероятно талантливых писателей? И ставили пьесу в маленьком салоне герцога д’Эйена с ужасными темными деревянными панелями?
– А однажды во время репетиции Жилетт в ногу вонзилась стела! А вечером, когда ставили пьесу, Субиз повалился на большой канделябр, одна из свечей упала на куст, который служил декорацией. Куст загорелся. Горящий куст! Мы смеялись несколько дней. – Она вздыхает с ностальгией. – Было так весело. Если вы задумали нечто подобное, если нужно, я могу сыграть служанку – у меня уже есть опыт, – предлагает Диана и доедает оставшиеся пирожные.
– Благодарю, мадам. Звучит восхитительно, увлекательно. И столько интересных идей. Несомненно, я буду полагаться на ваш опыт.
Я прощаюсь с герцогинями, потом спешно зову Николь:
– Свежие персики из теплицы! Ступай немедля, у нас мало времени, уже почти пять. Порежь их дольками и разложи на голубом… нет, на розовом блюде. На том, что со звездочками. И не забудь их почистить!
* * *
Я делюсь своей идеей с Луи.
– Знаешь, это вряд ли получится, – говорит король, на лице его написана тревога. – Этой зимой охота обещает быть достойной. Олени весьма плодовиты. Наверное, все из-за дождливого лета… – Он умолкает.
– Нет, драгоценный мой, нет. Я предлагаю, чтобы я… мы… играли для вас. Исключительно с целью развлечь вас.
– Ах вот как! Тогда это чрезвычайно приятно! Не нужно учить слова… Марианна очень бранилась, когда я их забывал.
Я смеюсь.
– Я не намерена еще больше обременять вас. И так вам забот хватает. Нет, милый мой, все это исключительно ради вас. – «И ради меня», – про себя добавляю я.
При поддержке дядюшки Нормана мы возводим небольшой театр в Маленьких покоях, уделяя внимание каждой детали. Декорации рисует сам Перро, а костюмы придумывает Перроне, самый модный портной. Все здесь красиво и роскошно: в моем распоряжении казна целой страны.
Те, кто не принимает участия в постановке, делают вид, что шокированы самой идеей. Упорно ходят слухи, что король скоро даст мне отставку, поскольку, как они заявляют, монарх еще никогда не опускался так низко.
– Она предлагает играть актерам на одной сцене… я повторяю… на одной сцене с аристократами! Великосветские дамы будут скакать вместе с чумазыми актрисульками! Графы рядом с комедиантами!
Впервые за год я счастлива и не обращаю внимания на ворчание и перешептывания. Как же я соскучилась по игре на сцене! Какое же это наслаждение – окунуться в другой мир! Представить себя хоть на часок, на вечер другим человеком! Мы решаем, что нашей премьерой будет «Тартюф». Берни предлагает что-то менее спорное, но я настаиваю на своем; пьеса уже более не запрещена, и при правильной постановке она может оказаться очень занятной.
