– Мне как-то не верится, чтобы Уилл был на это способен.
Они с Уиллом воспитывались вместе. Он был ее лучшим другом.
Холт улыбнулся вопреки своему желанию.
– Да уж. В нем это есть, помолоть языком он любит, – согласился он, но, спохватившись, как бы Элис не подумала, что он порицает мальчика, быстро добавил: – Но он любопытен, а это хорошее качество для рейнджера. Он вечно задает вопросы, всегда готов знать больше. Со временем он научится держать свой язык за зубами.
– Не круглосуточно, я надеюсь, – отозвалась Элис, – не могу представить себе Уилла угрюмым, молчаливым и неприступным, как… – Запнувшись, она поправилась, сказав не то, что собиралась вначале: – Как некоторые.
– Некоторые? – изогнув бровь, переспросил Холт.
Девушка пожала плечами:
– Я никого особо не имею в виду. – Потом, меняя тактику, продолжала: – Он очень смелый, правда ведь? Я хочу сказать, ты должен гордиться им.
Холт кивнул:
– Он обладает истинным мужеством. Он может испытывать страх. Но никакой страх не помешает ему сделать то, что он должен. Безголовая храбрость – это не настоящая храбрость.
– Он прошел у тебя отличную выучку, – заметила Элис.
Но Холт покачал головой.
– Выучка – хорошее дело, но должны быть природные качества. Ни мужеству, ни честности не научишь. Уилл по самой своей натуре открытый и добрый.
– Знаешь, – доверительно произнесла Элис, – когда я была ребенком, всегда говорила, что выйду за него замуж.
Холт снова улыбнулся. Когда я была ребенком… Она и сейчас еще ребенок, подумал он. И в то же время посланник и ученица Посольской палаты, а значит, она взрослеет.
– А что, может, это и неплохо, – наконец отозвался он.
Элис искоса на него посмотрела.
– Правда? – усомнилась она. – Думаешь, дипломаты и рейнджеры хорошо подходят друг другу? – поинтересовалась она небрежно.
Холт знал, куда может завести этот разговор, и на сей раз не собирался идти на поводу у Элис. Он не станет обсуждать связь, которая когда-то существовала между ним и Павлиной. Он не намерен обсуждать свои отношения с леди Павлиной.
Некоторое время они молчали, потом рейнджер произнес:
– Думаю, сделаем здесь остановку и пообедаем. Место не хуже любого другого.
Снова губы Элис начинали подрагивать. Однако на сей раз улыбка вышла обескураженной.
Глава 11
Уилл почувствовал, как рука Хораса потянула его за плечо, заставляя попятиться от бандитов.
– Давай назад, Уилл, – вполголоса сказал Хорас. Человек с палицей засмеялся:
– Да, Уилл, ты давай-ка назад. Держись подальше от той вредной небольшой штуковины, от лука вот того… вижу его, вижу. Луки нам совсем не ко двору, а, Карни?
Карни в ответ осклабился:
– Не ко двору, Барт, нет. – Затем, взглянув на мальчиков, он злобно нахмурился и скомандовал голосом, срывающимся на крик: – Вам что было сказано, бросайте палки!
Оба бандита двинулись к ним.
Сжав крепче плечо Уилла, Хорас резко толкнул его в сторону. Уилл от неожиданности упал и растянулся на земле, однако успел заметить, как друг бросился вперед и схватил свой меч. Стремительным движением стряхнул ножны, высвободив клинок. Его сноровка могла бы насторожить Барта и Карни: перед ними стоял тот, кто умеет обращаться с оружием. Но ни один ни другой особым умом не блистали. Все, что они видели, – это мальчишку лет шестнадцати. Да, рослого, хорошо слоенного, но все же мальчишку. Ребенка со взрослым оружием.
– Бог ты мой, – поразился Карни, – никак у нас с собой папашин меч?
Хорас смерил его гневным взглядом и неожиданно спокойно произнес:
– Даю вам единственный шанс – разворачивайтесь и уходите.
Барт и Карни переглянулись, притворившись перепуганными.
– Бог ты мой, Барт, – сказал Карни, – у нас единственный шанс. Чего делать-то?
– Ах ты, боже мой, – отозвался Барт, – надо бечь.
И оба хрипло расхохотались.
Они начали наступать на Хораса, который внимательно следил за их движениями. В обеих руках у него были мечи: в левой – учебный, в правой – боевой. Немного согнув ноги, он покачивался на мысках, не отводя взгляда от бандитов. Корни потрясал ржавым мечом с зазубринами, а Барт приготовил шипастую палицу, которую держал на плече.
Торопливо поднявшись, Уилл побежал к своему оружию. Заметив это, Карни двинулся было ему наперерез, но не успел сделать и шагу, как на него налетел Хорас.
Мальчик ринулся вперед, его меч в высоко занесенной руке, словно молния, ударил Карни. Оторопев от внезапности и стремительности наскока, бандит едва успел неуклюже отмахнуться своей ржавой железякой. Потеряв равновесие и отнюдь не готовый к неожиданно сильному удару, он попятился, оступился и растянулся в пыли.
В тот же миг, видя, что напарник сплоховал, Барт поднял тяжелую палицу, метя в незащищенный – левый – бок Хораса. Он ждал, что тот отскочит назад, пытаясь уйти от удара. Вместо этого ученик ратной школы шагнул вперед. Выбросив левую руку с учебным мечом, совершив движение вверх и наружу, он пресек тяжелое падение палицы. Шипастый набалдашник с тупым стуком грохнулся в каменистую землю. Барт вскликнул от испуга, ощутив дрожь в руке.
Но Хорас на этом не успокоился. Он продолжал наступать, и теперь они с Бартом оказались совсем близко друг от друга. Расстояние, слишком малое для того, чтобы пустить в ход клинок. В правой руке у Хораса все еще был зажат меч, и он оглушил Барта тяжелой крестовиной в висок.
Бандит нелепо вытаращил глаза и упал на колени, он был почти без сознания, голова его моталась из стороны в сторону.
Неловко повозившись на земле, словно червь, Карни сумел наконец подняться. Теперь он стоял, пораженно глядя на Хораса, ничего не понимая и злясь. Он не мог взять в толк, как они могли уступить юнцу. Видимо, ему просто повезло!
Рот Карни скривился в зверином оскале, и он, крепко стиснув свой ржавый меч, снова стал подбираться к мальчику, невнятно бормоча проклятия и угрозы. Хорас просто ждал. Что-то в его спокойном взгляде заставило Карни заколебаться. Лучше бы он поддался своему первому побуждению и прекратил поединок. Но ярость одолела, и бандит снова двинулся вперед.
К этому времени на Уилла он уже никто не обращал внимания. Ученик рейнджера похватал колчан и лук, выхватил стрелу, наложил ее на тетиву, уже сбираясь выстрелить, и вдруг услышал знакомый голос:
– Не стреляй в него. Я хочу посмотреть.
Вздрогнув от неожиданности, Уилл обернулся – позади него, почти невидимый в складках плаща, стоял Джилан, небрежно опираясь на свой большой лук.
Уилл уже открыл рот, чтобы крикнуть, но тут рейнджер сделал ему знак молчать.
